«Это надо видеть!»

В музеи надо ходить так же регулярно, как в баню. И то и другое очищает.

Не все сразу

Свой первый музей, а это был ленинградский Эрмитаж, я посетил уже в осознанном возрасте. В неосознанном же все музеи мира и картинные галереи мне казались чем-то средним между гербарием и старым гардеробом. Все чинно и сухо. Даже старушки-смотрительницы здесь выглядели экспонатами...



В свой последний музей я попал в конце октября. Назывался он историко-краеведческим музеем им. Беимбета Майлина, в райцентре Айет. Между двумя этими походами десятки прожитых лет и не меньше посещений музеев, выставок, галерей в различных точках света, начиная со школьного музея Сергея Винниченко (село Пресногорьковка Узункольского района) до галереи Гуггенхайма в НьюЙорке. Этой притягательной магией созерцания заражаешься раз и навсегда. Неизлечимый вирус.



Предметная история

Музей в бывшей Тарановке – это практически копия областного историкокраеведческого музея, только в изрядно усеченном виде.

Все та же визуальная последовательность экспонатов с обязательной юртой и предметами быта старины глубокой. Это военная тематика, в стержне которой Великая Отечественная война. Это, наконец, люди трудовой и прочей славы, в биографии которых есть все – от писательства и кинематографа до партийно-государственных должностей.

Но вот что удивительно: нет ощущения дежавю. Есть ощущения свежести, навеваемые не столько экспонатами, сколько пониманием, насколько этот музей востребован человеческим присутствием. Он уютен, плотно (но не тесно) собран, короткие переходы от стенда к стенду усиливают внимание к тому или иному экспонату. Фольклорная «славянская изба» с баранками и вышиванками в соседстве с юртой с ее лисьими мехами и деревянной кухонной утварью неожиданно вызревает в образ некоего глубинного родства народов. Экскурсовод Акерке Аскарова здесь явно на своем месте.



Первым директором музея и, по сути, его главным собирателем была Тамара Соловьева. В 1991 году, когда Союз таял и раскалывался на куски, будто айсберг под озоновой небесной дырой, она напрягала директоров совхозов на предмет, кто чем поможет благому замыслу. Говорят, состояла в народном контроле района – должность, чем-то похожая на нынешнюю антикоррупционную. Это помогало. В итоге райцентр получил то, что тогда смело можно было отнести к разряду чуда.

В 1993 году Тамару Ивановну сменила молоденькая Светлана Рудик. Теперь она Светлана Алексеевна, но все с той же неизменной искоркой в глазах и неутраченной улыбчивостью. За более чем тридцать прошедших лет, в которых музейщики мерзли от холода, сидели без света (печально знаменитые веерные отключения электроснабжения), не получали зарплату, – список ее добровольных помощников, энтузиастов-краеведов, пополнился многими именами.

В нем, например, почетный гражданин Рудного Иван Дьячков, в свое время создавший и возглавивший музей города горняков. А также десятки людей, передававших музею из семейных коллекций старинные предметы, орденские раритеты – один только орден Александра Невского чего стоит...



Включи свет

Все это надо видеть. Включить фантазию и память, разглядывая, например, генеральский китель или потрясающую по количеству зверья и птиц панораму братьев наших меньших. Сделано, мне кажется, с душой. Поэтому музей одушевлен частыми посещениями людей.

В мой приезд, к примеру, за большим столом сидели ветераны труда, обсуждая какую-то тему. До этого сюда заглядывала семья, приехавшая из Южной Кореи. Частые посетители из Германии и Турции. Школьники – само собой.

Лично я воспринимаю любой музей (естественно, сделанный без дубовой казенщины) как способ продлить познание мира. Как баню, в которой очищаешься от коросты будничности, открывая в себе все новые и новые восторги. Можно сказать – очистительная терапия.