Проблемы бытового насилия в обществе не решить быстро, но капля камень точит. Главное делать свою работу, помогая женщинам и детям. В этом уверена психолог ОО «Центр гендерной поддержки» Кризисного центра для жертв бытового насилия Житикары Сания КАЛМУРЗИНА.
Готовы помочь
– Сания Серекбаевна, как давно работает Центр?
– Три года. Возглавляет его главный редактор газеты «Хризотил КМ», депутат районного маслихата Оксана Ержанова. Каждый год к нам обращаются более 40 женщин. Мы предоставляем крышу над головой, питание, одежду первой необходимости, а также юридическую, социальную и психологическую помощь. В большинстве случаев женщинам в первое время пребывания необходимо психологическое сопровождение из-за их страхов, чувства безвыходности положения, вины, непринятия, подавленного настроения.
– Получается переформатировать их сознание?
– Такие случаи единичные. Большинство – женщины с паттернами, сформированными в детстве. С ними я работаю, используя методы родологии, расстановок. Выявляем причины поведения жертвы.
Синдром жертвы – это психологический феномен, для которого характерно ощущение беспомощности и попытки избежать ответственности, переложив ее на окружающих. Единственный способ перестать быть жертвой – это выход во взрослую позицию, осознание ответственности за свои действия, ошибки, поступки. Увы, люди с подобным синдромом часто срываются с терапии. Возвращаются в привычное состояние, опять ищут поддержку.
Мы – зеркало друг друга
– У тирана и жертвы, заметила, практически одинаковые факторы риска – заниженная самооценка, насилие в детстве, неумение коммуницировать и выражать свои эмоции и т. д. Оба незрелые личности, застрявшие в родительских паттернах. Но один уходит в силу и становится абьюзером, другой – в слабость, и превращается в жертву.
– Верно. Тиран и жертва отзеркаливают друг друга и притягиваются. Обычный человек не может разобраться в их психологическом состоянии – низкая самооценка, тревожность, неуверенность в себе, психотравма с детства. Тиран и его жертва – часть известного треугольника Карпмана, модель взаимоотношений трех социальных ролей: жертвы, преследователя, спасателя. И в этом треугольнике противоядие для человека с позицией жертвы – лишение его вознаграждения. Когда жертва перестанет получать поддержку своей позиции – жалость, внимание, сочувствие от близких или чужих, – появится шанс выйти из треугольника. Но сложность в том, что даже если психолог или близкий человек помогут осознать эту потребность, жертва может испугаться и найти на роль спасателя кого-то другого, кому пойдет жаловаться.
Вырваться из абьюзивных отношений сложно. Жертва в них со временем часто полностью впадает в зависимость от своего обидчика, поверив в то, что без него не способна справляться со своей жизнью. Ситуация нередко осложняется другими обстоятельствами. Например, жертва может не иметь собственного дохода или жилья. Или у нее с абьюзером могут быть общие дети. На нее могут давить члены семьи, считающие, что рушить отношения – неправильно. Но тем не менее это возможно.
– А как?
– Вот, что рекомендую женщинам. Не пытайтесь исправить закоренелого абьюзера. Неравноправные отношения с жертвой для него выгодны, а значит, у него нет никаких причин и, скорее всего, желания менять свое поведение.
Не вините себя в том, что попали в абьюзивные отношения. Ни один человек, чтобы ни сделал, не заслуживает плохого обращения. Заботьтесь о себе. Старайтесь делать то, что приносит вам удовольствие. Так вы сможете накопить силы для того, чтобы дать абьюзеру отпор или обратиться к другим за помощью. Поделитесь своими переживаниями с близкими. Так вы получите необходимую психологическую поддержку и создадите необходимую инфраструктуру на случай бегства от абьюзера.
Сведите к минимуму общение с таким человеком, если вы не живете с ним. Не отвечайте на его звонки и сообщения. Если вынуждены встречаться с ним, например, по работе, старайтесь делать так, чтобы при этом присутствовал другой человек: это может защитить вас от нападок.
Прекратите отношения с абьюзером, если такая возможность есть. Этот шаг иногда кажется радикальным, но он необходим, если остановить психологическое насилие другими способами не получается, но прервать паттерн можно только с помощью психолога и психотерапии.
– Истории обратившихся женщин похожи. Почему большинство, переждав в Центре кризис, снова возвращаются в привычную среду?
– Из-за созависимых отношений. Слабовольные, не хотят брать ответственность на себя: такая «зона комфорта» для них легче, чем жизненные трудности.
Сознание надо менять
– Почему, несмотря на общественное порицание бытового насилия, эту проблему сложно решить до сих пор?
– Проблема будет до тех пор актуальная, пока сознание людей не изменится. Это длительный и сложный процесс. Консолидация общества против насилия необходима. Радует, что внесены изменения и дополнения в некоторые законодательные акты РК по вопросам обеспечения прав женщин и безопасности детей. Ужесточено наказание за насилие над женщинами и детьми. К примеру, криминализированы умышленное причинение легкого вреда здоровью и побои, введена уголовная ответственность за приставание сексуального характера к лицам до 16-ти. Впервые прописана административная ответственность за травлю (буллинг, кибербуллинг) несовершеннолетнего, запрещено принудительно высаживать детей до 16 лет из общественного транспорта, даже если нет денег на проезд.
– Говоря о бытовом насилии, мы чаще говорим о физическом, сексуальном, экономическом насилии мужчины над женщиной. Но ведь есть и обратные истории. Мужчин тоже унижают, они становятся жертвами, подкаблучниками.
– Да, до сих пор этот термин у нас на слуху. Я за авторитет мужчины в семье. Однако его роль и статус в семье зависят от женщины – сначала матери и ее отношения к своему мужу, потом от жены... В семьях, где мужчина не авторитет, происходит перекос в родословной и формируется не очень счастливый сценарий.
– Каким вы видите общество без насилия?
– Это, прежде всего, люди гармоничные, без комплексов, чужих установок, счастливые и психологически зрелые. Но понимаю, это идеализация. Уверена, что помочь обществу можно пропагандой семейных ценностей через искусство, кино, культуру, а это зависит от госполитики и, самое главное, должна быть большая психологическая служба на всех этапах развития личности – в детсадах, школах, вузах и не только. Чтобы психологи могли работать непосредственно с детьми и с их родителями. Чтобы у каждого была возможность доступности длительных сеансов психотерапии, возможно, за счет размещения госзаказа среди психологов как специалистов. Ведь до психолога доходит тот, у кого есть финансовая возможность и осознанность, что надо решать внутренние проблемы. Не каждый к этому готов.
