Костанайцы, чьи дома признаны аварийными, вынуждены в них зимовать...
Из ряда вон или система
В рубрике «Коммуналка» в последнем квартале 2020 года мы дважды затронули проблему аварийного и ветхого жилья на примере жителей дома №16 по улице Мирошниченко в Костанае. Краткая история Ольги Левченко: купила квартиру, которая открыла свои страшные тайны месяцы спустя. Потолок в ванной, к примеру, просто рухнул. Благо, хозяйки внутри в этот момент не было. Жильцы добились, чтобы дом признали аварийным, и ждут переселения. Ждут, как они считают, слишком долго.
Мы решили выяснить: этот случай из ряда вон или системный? И посетили дома, которые были на слуху еще в 2019 году. Тогда аким области сообщил, что в Костанае два жилых дома признаны аварийными (многоэтажки – Павлова, 19 и Садовая, 21). А еще десять многоэтажек имели признаки аварийности: дома №7, 9, 11 по улице Кочубея, дом №152 по Баймагамбетова и дома №4-9 по улице Мауленова.
Пустыри и обшивки
Во время подготовки материала в конце 2020 года специалисты отдела жилищных отношений нас обнадёжили, что проблема «аварийщиков» решается пошагово и про них точно никто не забывает, даже если так кажется самим жильцам. Мы не будем идти на поводу у эмоций людей и признаем, что официально признанные аварийными дома сносят. Так, мы застали лишь зарастающие пустыри на месте домов Павлова, 19 и Садовая, 21.
Что касается домов №152 по Баймагамбетова и №4-9 по Мауленова, то они все еще стоят. Напомним, они лишь «имели признаки аварийности». Сейчас эти многоэтажки снаружи выглядят совсем иначе. Их обшили современными материалами и утеплили. Конечно, рано или поздно проблема вернется, но если комиссия решила, что в случае ремонта здесь можно жить и дальше, а люди согласны, то почему нет?
Вообще, когда речь идет об аварийном жилье, то все предельно просто. Все прописано в Законе РК «О жилищных отношениях». Мы проштудировали его с юристом «КН» Светланой Абдрашитовой.
Так вот, если дом не подлежит сносу, то его нужно капитально отремонтировать. Жилье – собственность частная, а не государства. Значит, нужно провести общее собрание (страшный сон всех жителей многоэтажек) и поднять вопрос ремонта. Есть два варианта: самим собрать сумму за счет целевых взносов либо участвовать в госпрограмме. То есть за счет бюджетных средств, но на возвратной основе.
Лишь 17
Акимат решает вопрос переселения людей из аварийного жилья комплексно, вместе с проблемами всех других категорий населения. В конце 2020 года аким Костаная озвучил цифры. Сейчас в очереди всего стоят 11,2 тысячи человек. И лишь 17 из них – это граждане, единственное жилище которых признано аварийным. Все остальные – дети-сироты, дети, оставшиеся без попечения родителей, социально уязвимые слои населения, работники бюджетных организаций, военнослужащие, госслужащие и многодетные семьи.
Кто кого ждет?
Почему всего 17? Очевидно ведь, что людей в аварийных домах больше. А все еще и потому, что эту аварийность надо доказать. У многих не получается. Или не хотят...
Помимо указанных выше адресов, мы подъехали к дому №32 по улице Сералина. О нем мы узнали благодаря сайту, где публикуют интерактивные карты бюджетов. Там обращение оставила пенсионер МВД Елизавета Грауд, правда, еще в прошлом году. Изменилось ли что?
Соседи Елизаветы Петровны подтверждают: дом плох. Но особенно тяжело именно ей, пенсионерке. Все остальные как-то ухаживают за жильем и показать тяготы своего бытия нам не смогли – всё скрыто под обоями и наклеенными потолками.
– В акимате скажут, что дом не аварийный. Но он аварийный, – как один твердили соседи. Елизавета Грауд с порога была очень эмоциональной: страшно ей. Дому, с ее слов, 63 года. ПКСК дом не обслуживает и никто уже за него не возьмется. Здесь будто замерло время и петля разомкнется, только если акимат выдаст новое жилье. По крайней мере так считают жильцы.
– Всё гниет, всё рушится, вот сами смотрите, я никуда приближаться не хочу. Я боюсь. Вот, посмотрите на газовую трубу, она лопнет скоро.
Здесь все ужасное! Обои клею, батареи эмалью крашу, чтобы не так убого выглядело... Но тут очень опасно. Когда я вызвала сантехника, чтобы он осмотрел батареи, он отказался разбираться. В итоге из спальни я радиаторы убрала. Если мороз сильный или ветер, у меня дома схожая с улицей температура. Беру все одеяла, носки, халат, и сижу рядом с обогревателем, – выплеснула на нас спич женщина.
Она указывает на всё: стены, пол, внутри, снаружи, спереди, сзади. Все настолько плохо, что женщина и не пытается что-то изменить. Утверждает, что бесполезно. Заселилась в квартиру она несколько десятилетий назад, когда работала в следственном изоляторе. Квартиру приватизировать не успела. Сейчас, чтобы сделать это, с нее потребовали почти два миллиона тенге.
– Приватизация обойдется в два миллиона, а если я продам квартиру, это максимум три. Соседям моим спокойней в том плане, что квартиры они оформили на себя, и когда дом снесут, а его точно снесут, как мне сказали, то им дадут в собственность жилье. А мне, опять же, просто в аренду. Вот я так и сижу. В основном езжу к сыну в Россию, даже сейчас, в пандемию. А тут находиться боюсь, – вот так описала свою мотивацию Грауд.
К слову, дом аварийным не признают. Да и как признать, если жильцы до сих пор не провели экспертизу. Точнее, не могут собрать деньги всем домом. Со слов Елизаветы Петровны, две квартиры не сдали свои 8 тысяч, и вопрос висит.
На том же сайте Грауд получила ответ от отдела ЖКХ города, где жильцам прямо сказали: проводите собрание, возможно, сносить дом не придется, а есть шанс отремонтировать его. Но дальше электронных обращений пока дело не пошло.
– Мне сказали, что дом так и так снесут, что земля государственная, и что можно даже не собирать деньги. Да и где их взять? Обогреватель сейчас 7 тысяч стоит.
– А сколько стоит ваша жизнь?..
Время до мая
Но что ни говори, и где ни ищи, а есть в Костанае район, который просто забит домами ветхими, аварийными или с признаками аварийности. Речь об улицах Мирошниченко и Кочубея. Хотите кринжа (чувство омерзения. – Прим. ред.)? Тогда вам сюда. К слову, дом по Мирошниченко, 16 как раз расположен в этой точке города. В этот раз мы посетили соседей.
То, что жить здесь опасно, на наш непрофессиональный и неэкспертный взгляд, очевидно. Как правило, это камышитовые двухэтажные здания. Про внешний вид не будем, чего стоят только балконы? Кажется, сейчас кто-то ступит на них и сразу же провалится. Кровля не то что прохудилась, а напоминает решето. Не верите? Посмотрите на фото чердака дома по Кочубея, 7. Дождь и снег – всё внутрь целыми десятилетиями. Влага стала вторым именем дома. Отсюда трещины в стенах, неестественные изгибы потолков, кривые стены и подозрительно висящие провода. Находиться внутри некомфортно, но человек, видимо, ко всему привыкает.
Старший по дому Анатолий Чичев – один из тех, кто не ждет, а действует. Добился экспертизы, признания аварийности. Говорит, что скоро жителей должны расселить. Отмечает, что жить в таком доме не только опасно, но и накладно. Ведь именно про этот район часто вспоминают тепловики. Теплосети никак не утеплены здесь и жители, можно сказать, отапливают улицу. А это бьет по кошельку.
– Описывать тут сильно нечего, сами видите. Этот дом изначально строили как времянку. Затем были сложные годы, хозяина не было хорошего. Чем дальше – тем хуже. В итоге в годы независимости наш дом никто из ПКСК брать не захотел, потому что он уже тогда был аварийным. Жил тут самый разный контингент, в том числе наркоманы. Все эти факторы привели к тому, что наш дом сейчас в таком плачевном состоянии.
– Боитесь здесь ночевать?
– Вы знаете, я боюсь, что случится тот самый фактор неожиданности, когда уже будет поздно обсуждать. Людям ведь характерно начинать обсуждение, когда все уже произойдет. Лично я думаю, что дом до весны простоит. Дадим шанс до мая. А потом, как только первый ливень, крыша сложится и может случиться все что угодно... – прогнозирует Анатолий Сафронович.
В соседнем подъезде ситуация еще страшнее. Трещина на всю стену, подъезд, кажется, вот-вот развалится. Хотя даже такие дома кому-то нужны. На доме ярко-красное объявление: «Куплю квартиру в вашем доме, без ремонта и с долгами». Это еще одна обратная сторона медали. Некоторые люди превращают аварийное жилье в бизнес. Покупают его дешево, пусть и с долгами, зато после получают новое жилье в хорошем районе.
Разговариваем с жительницей дома Галиной, и примечаем в её сумке учебник математики за 3 класс. Детей, которые растут в таких условиях, особенно жалко. К разговору присоединяется старший по дому. И подмечает, что в подъезде нет счетчика, а жители протянули провод и «нахлебничают» за счет другого подъезда. На том мы их и оставили – в опасности и с их образом жизни, и с их выбором.
Мы возвращались в редакцию, и я думал о том, что с таким отношением к общему имуществу, какое у большинства из нас, через несколько десятилетий 50% города будет требовать просить признания аварийности. Но ведь все это можно предотвратить...
