А эта картинка – чтобы немного раскрасить наш черно-белый проект.
Тот же берег той же реки (смотрите публикацию Весна, большая вода), только ракурс другой, картина маслом (серьезно!), сделанная уже после паводка Валентином Чиченковым. Человека этого знает каждый в Заречном. Всю жизнь он проработал в местной школе учителем физкультуры. И все это время занимался штангой и приучал к тому же ребятишек. Наверное, и сам он затруднится посчитать, сколько ребят прошли за это время через его спортзал. Много! Пусть не все стали чемпионами, но к спорту приобщились – это точно. А живопись – это еще одно его увлечение, может быть, менее известное широкой публике. Хотя, помню, давным-давно устроил он на конезаводе свою выставку. Среди прочих была картина – люди формуют для каких-то надобностей саман. Все босые, с ними лошадь, тоже месит глину. Какой-то юморист в книге отзывов написал: «Картина реалистично показывает тяжкий труд крепостных крестьян в дореволюционной России». Смех смехом, но темы дореволюционной России я тоже коснусь, чуть позже. Ведь конезавод строился еще во времена Николая II, и кое-что о тех временах у меня тоже сохранилось. Хотя бы в виде воспоминаний очевидцев.
Этот весенний пейзаж Валентин подарил мне давно. В ответ я сфотографировал его на том же берегу реки. Сейчас пытаюсь найти этот снимок или негатив.
А еще пытаюсь найти негативы от своего же репортажа об открытии в Заречном освещенной лыжни. И не столько лыжня мне запомнилась, сколько инициатор ее открытия. Для тех, кто не в курсе. В областном центре, в районе пляжа, каждую зиму работала освещенная лыжня. Любой желающий мог прийти сюда с лыжами и спокойно бегать в свое удовольствие. И бегали. Не было своих лыж – брали напрокат. Лыжи были, конечно, в сравнении с нынешними, не ахти. Но были. И свет горел допоздна.
А потом нашлись люди, которые захотели такую же лыжню сделать в Заречном. И правда чем село хуже города? И сделали. На открытии этой самой лыжни я и встретил старого друга нашей семьи, который, конечно же, не мог пропустить такого события. Курт Зигмунтович Фарбер – надеюсь, есть в Костанае люди, которые не забыли этого человека. Еще с войны он хромал на одну ногу, но спорт был для него вместо подпорки. Особенно любил он лыжи – плавный бег скрадывал его физический недостаток.
А прибыл он в Заречный в ссылку. Чех по национальности, рассказывали мне, в начале войны он был мобилизован в немецкую армию и послан на фронт. Там его ранили, взяли в плен. После лагерей отправили на поселение в конезавод. Рассказываю о нем с чужих слов, к сожалению, с ним самим на эти темы поговорить не смог, да и неудобно было, так что в чем-то мог и ошибиться. Я пытался отыскать об этом редком человеке и прекрасном инженере хоть строку в Интернете, но всюду натыкался лишь на роман Макса Фриша «Хомо Фабер». Роман, конечно, не зря называют величайшим произведением ХХ века, да и фильм по нему снят очень даже ничего («Странник»). И все же биография Курта Фарбера не слабее той, что в романе, хотя я не знаю ее в подробностях. Помню лишь, что на пике своей карьеры он руководил Кустанайским горводопроводом. Люди говорили, что он был последним в этой сфере, кто на память знал, где и какая труба в городе лежит.
Я немного общался с ним, когда уже открывались границы, и Фарбер мог свободно ездить на свою родину в Чехословакию. Он и ездил за рулем своего жигуленка, а потом рассказывал про поездки моему отцу.
Мне б тогда взять фотоаппарат да заснять его для истории. Но не догадался. Остается надежда найти фоторепортаж с конезаводской освещенной лыжни и исправить ту ошибку. Или, может быть, у кого-то из читателей сохранилось его фото? Заранее спасибо.
