Я понял, что все-таки придется почти шесть километров шагать по Валааму пешком, но отступать уже было поздно. Наш теплоход «Константин Симонов» маневрировал, притираясь к судам, стоявшим у причала Большой Никоновской бухты. Валаам предстал перед нами, словно сказочный остров Буян, весь в лесах, горах и дождевых тучах. И как-то сами собой ушли в никуда все мелкие тревоги: а вдруг гроза, а если не дойду...
Первым к причалу, разумеется, подошел «Ленин», на то он и вождь, хотя и теплоход. К нему вплотную притерся «Виссарион Белинский», потом «А.С.Попов», и уж затем наш «Константин Симонов». Команды судов пробросили между ними сходни, и по этой дорожке почти тысяча человек высадилась десантом на остров. И хотя бы кого спросили, согласен ли он шесть километров маршировать пешком. И разве нашелся хоть один человек, который остался сидеть в каюте? Не проверял, но уверен, что не было ни одного. Не затем ехали в такую даль, чтобы отсиживаться в каюте из-за одной пешей пробежки.
Валаам — настоящая жемчужина России, редкая, дорогая, а для нас - далекая. Когда я на работе между делом обмолвился, что вот, мол, летом хочу побывать на Валааме, наступило почтительное молчание. О, Валаам, ну конечно, кто же не мечтал побывать на святом острове. Между тем Валаам давно освоен туристами, и церковь, которой принадлежит на нем практически все, не препятствует и даже поощряет такие поездки. Лишь бы не вредили хрупкой экологии и не лезли в церковную жизнь.
А для школьников Санкт-Петербурга или Петрозаводска это вообще маршрут выходного дня, как для наших поездка в ближайший лес.
Народ на теплоходе у нас подобрался разноплановый. Старики и дети, люди средних лет. В плане наций и народностей тоже хорош разброс. Вот рядом супружеская пара из Израиля, обоим далеко за семьдесят, оба, понятное дело, «рожденные в СССР». Он спокойно ответил на мой «шолом» русским словом «привет». Жена его где-то на полпути призналась, что бывала здесь много лет назад и не узнает Валаам. Так здесь все изменилось, причем в лучшую сторону. Оба даже не подумали волноваться по поводу длинной пробежки: любопытство сильнее усталости.
А вон уже готова к любому маршу большая группа китайских туристов с нашего теплохода. Представляю, какой им видится Россия и ее православные святыни. Наверное, как Луна для землян. Всех возрастов у них группа, от мала до велика, но нет сомнений, что все прошагают до конца, а если надо, то и с песней. Из далеких уголков памяти достаю наименование «Великий поход» и кадры старого китайского же фильма про этот самый поход и борьбу с японскими оккупантами. И про великого лидера страны председателя Мао, само собой, а как же. Они дойдут, они все осмотрят, сфотографируют, обсудят и вернутся точно в срок на теплоход, чтобы не опоздать к обеду. Впрочем, и мы не опоздали, и никто не опоздал, потому что после такого пешего марша всем очень кушать хотелось.
Невозможно сказать ничего нового про Валаам, про это чудо на Ладоге. Можно только бегло описать, что особо запомнилось, да выложить свои снимки. И это будет лишь малой каплей, упавшей в море знаний и добрых слов про Валаам. Про все уже написано, снято, рассказано. И про то, как монахи ухитряются выращивать в этих северных широтах арбузы, пекут хлеб, доят коров, пишут иконы... Сейчас вот предлагают поставлять в сетевые магазины сыр, масло и прочие продукты — помочь стране в меру сил своих с импортозамещением. Порыв понятен, но, наверное, не монастырское это дело, торговлю насыщать товарами.
Ну, пусть мой опус будет малой каплей, но она своя, другая, кому-то пригодится.
Как выращивают арбузы, не видел, но уже в середине экскурсии вышли мы к монастырской ферме, огороженной со всех сторон от любопытных туристов. Вход запрещен, как на любую нормальную ферму, чтобы не занести инфекцию. Смотри на коров, если хочется, через забор, но молока попробовать дадут каждому, тут же, неподалеку от фермы. Стаканчик молока и краюху монастырского хлеба бесплатно, травяной лечебный чай для бодрости— за небольшие деньги. Такой вот бизнес, а скорее, приз тому, кто дошел сюда по тропе.
Экскурсоводы всю дорогу просвещают народ историями про остров и его обитателей, хотя заметно, что не всем эти детали интересны. Многие едут просто отдохнуть, на природу посмотреть, снимки сделать на память. А монашеская братия Валаама для многих просто экзотика. Церковная жизнь в наше время конечно же сильно изменилась, и вот уже не только молятся в здешних часовнях и кельях, но и на джипах разъезжают. Есть люди, которых это раздражает, и слышишь иногда реплики, мол, жируют попы, к смирению зовут, а сами...
Не хочу даже спорить с людьми, которые, еще не додумав одну единственную мысль, спешат ее тут же обнародовать в интернете. Каждый вправе высказаться по любому поводу, но надо ли так торопиться? Мне вот не показалось, что кто-то здесь сильно жирует. Просто кроме не всегда доступной нашему пониманию церковной жизни хорошо налажена ее хозяйственная служба, которой нужны и джипы, и надежное электроснабжение, и удобные причалы для туристских катеров. Бросилось в глаза название одного из этих «метеоров»: «Преподобный Серафим».
Флот у монастыря, кстати, свой, отсюда и непривычные названия судов. Вот еще имя одного небольшого теплохода: «Валаамский паломник». Монастырская бухта, на берегу которой расположен Спасо-Преображенский собор, слишком мелка для больших теплоходов. Такие вот небольшие суда и доставляют сюда туристов с круизных лайнеров.
Да много чего принадлежит здесь церкви, и слава Богу. Но, видимо, кому-то больше привычна фигура нищего с протянутой для подаяния рукой. Мне же кажется более верным, когда отделенная от государства церковь зарабатывает сама и даже готова помочь обществу.
А еще в интернете читал, как кто-то сетовал, мол, негостеприимные здесь люди. Хотел палатку поставить да пожить на Валааме неделю у какого-нибудь озера. С костром, с рыбалкой. Иначе говоря, устроить небольшой пикник на природе. Можно еще уточнить: в заповеднике, ведь Валаам и есть заповедник. Стоит ли удивляться, что здесь пикника не получилось? На Соловки вон предлагают вообще не пускать туристов, оставить их для ученых и церкви.
Красоты здесь в буквальном смысле рукотворные, ведь даже земля на некоторых островах Валаамского архипелага привозная. Давным давно за много верст везли ее на эти бесплодные камни упорные монахи. Может быть, поэтому каждый экскурсовод непременно напомнит своей пастве: не сходите с тропы, ничего не топчите и не срывайте. Помните, сколько людей здесь хотят побывать и бывают ежедневно. Тысячи. И если каждый из них хотя бы...
Ну, далее все понятно. А для непонятливых добавит: в здешних лесах очень много гадюк. И хотя есть на острове больница, но, знаете, всякое бывает. Свежо предание, но верится без особого труда, стоит только глянуть подальше в лес, конца которому не видно. А потом и в интернет, который подтвердит: да, есть тут не только ужи, но и гадюки тоже.
Удивительные места. Стоишь во дворе Воскресенского скита, вокруг ухоженные здания, клумбы, церковка, лавка, из трубы над крышей вьется дымок. Никаких городских шумов, посторонних запахов, ничего, что бы отвлекало от мыслей или неспешной беседы. Прохладно, будто глубокой осенью, а еще только начало августа. Над крышами скита и над лесом парят ленивые чайки с ближайшего озера или с Ладоги. И здесь, и далее по маршруту аккуратные поленницы напиленных и нарубленных дров. Деревья здесь не валят, только берут на дрова те, что упали сами от ветра или от возраста.
Впечатлений множество, они наслаиваются, путаются в памяти. И тогда включаешь монитор и выводишь на него один за другим снимки, чтобы разложить весь поход по полочкам. Самое яркое, что запало в память - редчайшее сочетание озер, лесов, гор и упрятанных повсюду часовен. А вот еще одно — звуки скрипки в самой глухой чащобе, но вблизи тропы. Сначала подумал, что померещилось, откуда здесь скрипка? Но нет, стоит обочь тропы женщина и наигрывает на своем негромком инструменте какую-то знакомую мелодию. Понятно, зарабатывает, как может, ясно, что надо положить немного денег, а можно и просто мимо пройти, если жадный или скрипку не любишь.
А самое проходное место на тропе - смотровая площадка на горе Елеон, с которой виден кусочек Ладожского озера. Берега покрыты лесом до самой воды, вдали, до горизонта, пенятся барашки волн. Едва достали фотоаппараты, как в лицо ударил мелкий дождь. Сразу стало холодно, будто не лето на дворе. Это здесь обычное дело, погода может меняться по семь раз на дню. Через полчаса дождик стих, а мы вышли к опушке красивого соснового бора. Привал. Этими корабельными соснами, возможно, любовался сам Иван Иванович Шишкин, здесь находил он вдохновение для своих пейзажей и, может, быть, для того самого, с медведями. Картина «Утро в сосновом лесу» знакома каждому с детства — ну как же, знаменитые мишки на дереве. Кстати, медведей на острове нет, как и волков, рысей, но можно встретить лося, лисицу.
После обеда распогодилось, стало по-летнему жарко. Уже не пешком, а на катере причалили мы в Монастырской бухте к пристани главного острова архипелага. Здесь не пройти мимо сувенирных лавок, в которых можно купить все, от иконки до вяленой корюшки. Ну, иконку я купил еще в монастырской лавке, лучше это сделать подальше от сувенирных лотков. Приценился к копченостям. Хорошая рыба, запах сводит с ума, но цена! 350 — 400 рублей за одну рыбину. Как говорил один мой знакомый, да я за такие деньги зайца бегом догоню. Сами сувениры тоже доступны разве что гостям из дальнего зарубежья.
Не знаю, кто здесь особенно жирует, но даже торговцы у пристани, по-моему, не сильно много зарабатывают. После введения санкций меньше стало иностранцев, но больше россиян. Те, кто кормится с этого бизнеса, даже рады: со своими меньше мороки, проще работать. Но заработки, понятно, упали, россиянин дорогой сувенир не купит. Чаще глазеют люди, прицениваются и отходят. Я заснял на память несколько прилавков, чтобы хоть так сохранить их в памяти. Купить невозможно дорого, но сколько выдумки, мастерства, тончайшей работы. Наверное, такие сувениры и не могут быть дешевыми. А через пару дней, причалив у селения мастеровых людей со странным именем Мандроги, мы увидели и авторов этих красивых вещиц.
Поднявшись повыше от пристани, засмотрелся на величественный Спасо-Преображенский собор, но обилие впечатлений просто зашкаливает, и уже отвлекаешься, просто глазеешь по сторонам. Вот в тени деревьев лошадка с тележкой, сбоку на тележке табличка: «Такси». Понятно. Вот молодые парни забрались на высокие леса у монастырских стен и что-то там наверху ремонтируют. Нет, явно не монахи, просто мастеровые ребята, которые с интересом поглядывают в сторону наших туристов. Точнее, туристок. Были на теплоходе, ну как без них, две молодые дамы, которые в храм непременно надевали шорты. После обеда переоделись в мини-юбки едва ли не короче тех самых шорт, вот, мол, какие мы смелые.
Парни сверху конечно углядели эти чудеса, дамы заметили их интерес, стороны обменялись быстрыми взглядами, получили взаимный визуальный кайф и разошлись, как в море корабли. Парни вернулись к своим молоткам и мастеркам, дамы двинулись в храм. «Негостеприимные люди» как обычно облачили их в пыльные юбки на входе и пустили ко всем святым. И жизнь потекла дальше согласно графику экскурсии.
День клонился к вечеру, когда теплоход отчалил от пристани Валаама. Устали, конечно, но если бы капитан объявил по трансляции, что ночуем у острова, а утром снова в поход, мне кажется, пошли бы все. Но нет, уходит теплоход, и вот уже за кормой еле виден остров, потом верхушки леса на горе, вышка сотовой связи. Еще утром на Ладоге кипели волны и даже немного штормило. Сейчас ровная гладь самого большого в Европе озера раскинулась во все четыре стороны света чистым зеркалом. Стоит подкараулить тот момент, когда солнце тонет в воде, а над озером загораются первые звезды.
И уже в отдалении от Валаама вдруг вспомнил, что тут же, на одном из его островов, была в годы войны школа юнг, переведенная затем на Соловки. Где именно была она, осталось ли что от этой школы — надо было обязательно спросить у гидессы. Там свою морскую службу начинал Валентин Пикуль, и даже посвятил этому героическому времени повесть «Мальчики с бантиками». А с Валаама в самом начале войны всех юных моряков сняли и бросили на оборону Ленинграда. Включая и тех, кто прибавил себе лет, чтобы попасть на фронт. Воевали они на Невской Дубровке, на малом клочке отвоеванной у врага земли. Отсюда наши пытались прорвать блокаду Ленинграда, но неудачно. И все-таки сражались не зря, оттягивая на себя немалые силы фашистов.
Почти все эти мальчишки полегли на невском плацдарме. Там же едва ли не всю блокаду воевал и мой отец. Наверное, стоит перечитать книгу Пикуля, а есть еще и фильм - «Юнга Северного флота». И множество документальных книг про то, как осваивали верующие люди этот остров, как в стародавние времена разоряли здешние скиты и храмы шведы , как финские войска устраивали тут свои казармы. Про императоров российских можно почитать, от Петра Великого до Александра II, которые радели о здешних обитателях. О художниках, писателях и скульпторах, которые душой отдыхали в этих тихих местах.
История сюжетами богата, но иногда самые близкие нам остаются в тени более старых.
