История шпионажа: из первых рук. Война в глубоком тылу

Часть 1 | Часть 2 | Часть 3

Продолжение

Предвоенные годы для чекистов были крайне горестными во всех отношениях. Вина за все беззакония, творимые спецслужбами, тяжким грузом лежала на них до самого развала СССР. Возможность политически, профессионально и морально оправдаться представилась, как это ни парадоксально, c началом войны. Не сразу, конечно, потому что репрессивные меры были в ходу почти до конца 50-х.

22 июня 1941 года 153 дивизии вермахта перешли границу СССР, часть их двинулась в сторону Москвы. Шли при поддержке заранее созданной структуры по подготовке агентов, диверсантов и террористов. К концу войны ею будет сформировано свыше 130 команд и групп Абвера и СД, а также 60 школ «по заброске». Для нас это была мощная угроза всесторонне подготовленного противника, нависшая над всей страной.

В Кустанае уже 29 июня был распечатан конверт с особой Директивой. В ней было предписано «…организовать беспощадную борьбу со всякими дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникерами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов…» В газете «Правда» от 13 июня напечатана передовица «Уничтожить шпионов и диверсантов!», с обращением о повсеместном повышении политической бдительности.


И.И. Забелов

Кустанайскому УНКВД во главе с И. Забелевым ставились секретные оперативные задачи: не допускать на территории области «пятой колонны», выявлять «слабости» и «щели» в советском общественном и государственном строе. Наряду с собственной работой Управлению пришлось оказывать помощь сотрудникам особых отделов эвакуированных оборонных (номерных) предприятий, Сталинградского летного военного училища и госпиталей, а также подборе кадров для разведки. Чекисты перешли на казарменное положение с лозунгом «Работать по-фронтовому!».

Срочно были организованы пункт перлюстрации корреспонденции, отделение фильтрации на железнодорожном вокзале до организации транспортной контрразведки. Дали первые результаты квартиры-ловушки. Был арестован и первый шпион – офицер «П». Он оказался дезертиром, выкравшим документы и бегущим в степные дали.

Фильтрационной работой в кустанайских госпиталях занималась армейская контрразведка, и ее документы вряд ли уцелели. Но сохранился пример четкой работы сотрудника Узункольского РО К. Сатова. В 1944-м он по определенным признакам взял под наблюдение земляка «Т» с подлинными документами фронтового госпиталя. Однако изучение показало, что «раненный» числится в розыске смершевцами, а лечебная справка фиктивная. За арестованным предателем в Кустанай срочно явились сразу трое фронтовых чекистов. Видимо, важная была для них фигура.

Много хлопот доставляли запросы с фронта по изучению подозрительных личностей. Так, в начале 1942 года транспортной контрразведкой изучался бывший житель с. Борки Мендыгаринского района некий «Б.А.Н.». Только в 90-х годах стало известно, что он служил в составе 283 артполка и по сговору с двумя сослуживцами при отступлении под Днепропетровском перешел к немцам. Был ими завербован и после обучения переброшен в тыл с разведывательными задачами. Попутно занимался и антисоветской агитацией. Попался случайно, на станции Кокчетав в ходе сплошной проверки документов. При задержании ранил двух патрульных и пытался бежать.

К 1943 году в области насчитывалось 32 тысячи эвакуированных, более 12 тысяч ссыльных и около 76,5 тысячи спецпоселенцев. Плюс, конечно, беженцы. В общем, хватало личностей, «возможно причастных к враждебной работе» среди немцев, поляков, чеченцев и ингушей, западных украинцев и других. Чего стоило держать в поле зрения уже «готовых шпионов» – 21 ссыльных власовца. Чтобы как-то контролировать армаду прибывших, было решено ограничить их передвижение в регионе. Даже командировочные удостоверения выдавали с санкции милицией.

Огромная история связана с эвакуированным в Кустанай польским представительством во главе с М. Романьским. Польский вопрос был и тогда актуален для руководства страны. Не вдаваясь в подробности, скажем, что в Кустанае польских дипломатов сразу взяли в разработку, подозревая их во враждебных настроениях. Однако сверху, видимо, приказали приглядеться к ним еще и с точки зрения шпионажа.

Заводится оперативное дело «Печатники» на антисоветскую группу молодежи под самоназванием «Правая группа» в селе Семиозерном. Эвакуированные поляки «активная антисоветчица» Р. Лесинская, её дочь, политэмигрант Д. Крамер и некая Эйгердт якобы возбудили антисоветские настроения и способствовали созданию «Правой группы» из 17 допризывников и подростков. «Группе» помогли печатными оттисками, бумагой и оформлением тысячи враждебных листовок. И главное — начали склонять к сбору шпионских сведений о местной воинской части! До распространения прокламаций не дошло, но военный трибунал Кахского округа вынес суровый приговор Крамеру и 16 ребятам. Посольство же, уличенное на антисоветчине, скомапрометировано, выпровожено из кустаная.

В застенках четверо мальчишек погибают от туберкулеза, остальные, кто ещё отбывал наказание, в 1957-м досрочно освобождены и все в 1999 году реабилитированы. Поздно, но самое значимое дело по антисоветской молодежной оргаганизации за период войны в СССР лопнуло по швам.

В непростое военное время и здесь, в тылу, приходилось действовать буквально по-фронтовому. При задержании дезертира получил ранение зам. начальника Узункольского РО по милиции К. Мухаметжанов. В командировке пропали без вести областной следователь А. Цыбульский и сотрудник Карабалыкского РО М. Бойко, в Мендыгаринском районе застрелен помощник начальника спецкомендатуры А. Лавров. Трагически завершилась операция по поимке «шпиона» Махлаева в райцентре Урицком. В действительности он оказался дезертиром и предателем. Находясь нелегально в районе, он убил участкового Е. Панкратова. При попытке захватить его застрелил начальника РО чекиста И. Пономарева, ранил милиционера и хозяйку дома.


И.Г. Пономарев

Из-за тяжелых хронических заболеваний оставили службу И. Скобелев, Н. Лисков, М. Даллит и другие.

В 2011 были впервые опубликованы следующие отчетные сведения о работе спецслужб по Кустанайской области за время войны. Выявлено дезертиров местной промышленности 3208 человек, уклонистов от призыва в армию 1124 и 718 дезертиров армии и фронта. На вопрос, сколько из последних следствием отнесено к категории «шпионаж», ответить сложно.


В.П. Сербунов

В апреле 1943 вышел Указ ПВС СССР об очередном выделении службы безопасности в НКГБ. В Кустанае Управление возглавил В. Сербунов. В октябре его уже проверяла бригада из республиканского аппарата. Результаты оказались ошеломляющие. По итогам проверки шесть руководителей были арестованы на 20 суток с лишением надбавок за выслугу лет. Некоторые были понижены в должности или наказаны иным способом. Чистка своих рядов велась постоянно. Под суд был отдан сотрудник Джетыгаринского райотделения А. Дутов, уволена из органов следователь А. Наумчик.

Постепенно обнародуются самые охраняемые секреты спецархивов. Музеем истории Департамента по Костанайской области собрано 399 биографий костанайцев-чекистов, участников Великой Отечественной войны. В 2015 году была издана книга «Казахстанцы-контрразведчики на фронтах Великой Отечественной». В ней из 99 биографий бывших «смершевцев» 44 костанайца. В их числе наши достойные земляки: один из четырех Героев Советского Союза фронтовой контрразведчик Г. Кравцов. Здесь же М. Усатов, зам руководителя Управления кадров КГБ СССР, единственный в нашей истории со званием вице-адмирала. Отдельных слов заслуживает И. Клименко, который, будучи начальником особого отдела стрелкового корпуса первым обнаружил бункер с останками Геббельса и Гитлера. Доныне эта история на всех экранах мира. И это только небольшая часть обнародованных сюжетов.

Закончим эту часть нашего рассказа следующим. Уже в мае 1942-го года Гитлер среди своих приближенных воздал должное успешной работе советской разведывательной системы: «Если мы не знаем, что делать с танковыми дивизиями русских, это потому, что Советы намного превосходят нас в одной области – в шпионаже». Конечно же, имелись в виду и спецслужбы героического тыла.


Тот самый Махлаев