Небольшая Сирия стала огромной проблемой для всего мира. Как в ней задействован Казахстан? На эту тему мы говорим с доктором наук, проректором КГПИ Еркином АБИЛЕМ. У него всегда свой взгляд на политические события.
– Еркин Аманжолович, как, по-вашему, надо относиться к предложению английского лорда Десаи расселить беженцев из Сирии в государствах Центральной Азии? А значит, и у нас?
– В этом есть определенный смысл, потому что все страны должны нести ответственность за то, что там сегодня происходит. В принципе, я думаю, и Казахстан мог бы принять беженцев. Многие казахстанцы были бы против, но, если мы хотим быть крупным мировым игроком, нужно брать на себя и определенные обязательства, в том числе гуманитарные. Но надо понимать, что самое главное – это желание самих беженцев. В Европе, куда они стремятся, более высокий уровень жизни, социальные условия. И там более либеральное законодательство. А Сирия не Афганистан, там до войны уровень жизни был достойный. Так что, если сирийские беженцы и оказались бы у нас, то Казахстан был бы для них всего лишь перевалочной базой.
– Но ведь, как заявил тот же лорд Десаи, большую роль могла бы сыграть вера.
– Он, похоже, не знает многих существенных моментов, религиозных тонкостей. В Сирии живут не только мусульмане, но и арабы-христиане, причем разных течений. Кроме того, Казахстан – тюркская, а не арабская страна, так что казахов и сирийцев в полном смысле единоверцами не назовешь. Кроме того, я считаю, что Европа политизирует проблему беженцев. На этом по-разному играют разные партии. В Турции, например, уже живет миллион сирийских беженцев, и там из этого проблему никто не делает. В Иордании почти треть населения сейчас беженцы. Соседние с Сирией страны уже давно взяли на себя основной поток. А в Европе этот вопрос излишне раздувают.
– Зачем?
– Потому что в целом политизирован миграционный вопрос. Говорят, что выходцы из арабских стран захватили Францию, Великобританию. Но ведь селятся они только в крупных городах, а общая статистика говорит, что процент мигрантов – минимальный. У нас в Казахстане тоже немало мигрантов из Узбекистана, Киргизии, но у нас это не политизируется и ситуация не кажется проблемой. Я думаю, что в Европе провалилась идея мультикультурализма. Предполагалось, что переселенцы из других стран во втором-третьем поколении должны стать европейцами. А многие, переехав, стараются, напротив, сохранить свой язык, культуру. И если бы европейцы к этому относились с пониманием, то и проблемы бы не было. А по их представлению, интеграция в общество должна происходить без национального своеобразия. Это вызывает обратную реакцию – экстремистскую. Не надо забывать, что Европа с исторической точки зрения пожинает и плоды имперского прошлого. К ним едет население бывших колоний. Все бывшие империи, в том числе Россия, проходят этот этап. Прежде всего потому, что мигрантам из других стран проще адаптироваться, если они пусть даже не очень хорошо, но знают тот же русский язык или английский с французским.
– Обратили ли вы внимание на то, что Нурсултан Назарбаев на прошлой неделе в интервью зарубежным изданиям высказался против антироссийских санкций. Предложил разграничивать политику и экономику. А вот относительно бомбежек Россией территории Сирии пока официально ничего нет. Почему? И как увязать это: там – бомбят, в Астане же параллельно предоставляют площадку для разговора представителям так называемой сирийской оппозиции?
– Я думаю, что мы никаких официальных оценок и не услышим. Все-таки Россия – стратегический партнер Казахстана...
– Не хотите же вы сказать, что цель России – разгромить ИГИЛ – не в интересах Казахстана?
– Может быть, у меня нет соответствующей информации, но мне не очень понятно, как можно бомбежками уничтожить не просто квазигосударство, а террористическую организацию. Ну перейдет она на подпольное существование, еще больше расползется по миру. США убили бен Ладена, но «Аль-Каида» не перестала существовать. После двух лет бомбежек теми же Соединенными Штатами ИГИЛ в этой запутанной ситуации вмешательство России может ей стать себе дороже. Президента Сирии Асада, которому помогает РФ, лучше помирить с оппозицией. Пусть этот мир будет худым, но это лучше бомбежек. Когда Россия помогла вывезти из Сирии химическое оружие, когда решала вопрос с ядерной программой Ирана, она выступала посредником, миротворцем, и это добавило ей авторитета. Нынешние бомбежки, даже с целью помочь уничтожить ИГИЛ – совсем другое.
– Значит, позиция Казахстана более правильная? И то, что сирийская оппозиция, заседавшая в Астане, собирается просить Нурсултана Назарбаева выступить в роли миротворца – лучше?
– У нашего Президента одинаково хорошие отношения и с Сирией, и с Россией, и с Западом. Я думаю, он мог бы попытаться. Хотя бы посадить за один стол переговоров все заинтересованные стороны. Когда-то никто не верил, что Казахстан может что-то сделать переговорами по Ирану. Но ведь получилось. Так и теперь. Главное – чтобы нашлись мировые игроки, которые всерьез бы захотели провести процесс политического примирения. Пока США воспринимают живого Башара Асада как свое поражение, а Россия преследует не очень понятные для мира цели, что-то предсказать трудно.
