Микрорайон «Бірлік» вырос на пустыре три года назад, обещая аманкарагайским погорельцам новую жизнь. Почему люди так и не смогли пустить корни на этой земле?
Красиво, но пусто
С момента пожара, уничтожившего 40 тысяч гектаров леса, прошло уже три года. Сгорели и дома некоторых аманкарагайцев. Благо государство не оставило людей в беде – построило добротное жилье на окраине Аулиеколя. Корреспонденты «КН» навестили бирликовцев, чтобы узнать, стали ли они здесь местными.
Издалека «Бірлік» выглядит как мечта – стройные ряды кирпичных домов, покрытых ярко-бирюзовыми крышами. Но картинка тускнеет, стоит подъехать поближе. На улицах пустынно и тихо. По обочинам – заросли сухой травы. Деревья, посаженные после новоселья, торчат безжизненными прутиками. Кое-где рядом зеленеют саженцы этого года: местные жители не теряют надежды, что земля все же примет хоть одно деревце.
Единственный оживленный островок – на импровизированной остановке. В этом году власти связали новый микрорайон с «большим» миром автобусным сообщением.
– Очень благодарны за автобус! Теперь можно выбраться из дома – съездить в магазин, аптеку, – улыбается Наталья Навроцкая.
– А почему у вас так безлюдно? – спрашиваем.
– Так переехали многие, – отвечает Наталья Петровна. – Кто в Россию уехал, кто поменялся. Много переехало семей с детьми. Первый год ребятишек возили в Аманкарагайскую школу имени Островского, а потом автобус забрали. Не все захотели переводить детей в аулиекольские школы, лишать их привычной среды. Так что многие дома продают по дешевке и возвращаются обратно. А кто-то и продать не может. Много жилья пустует…
В «Бірлік» мы не в первый раз. Искали знакомые лица, заходили в знакомые двери – заперто. Во дворах – ни собачьих будок, ни детских велосипедов, ни веревок с сохнущим бельем. От соседей узнали, что семья, у которой мы были перед первым после пожара Новым годом, вернулась в Аманкарагай. Муж и жена вязали веники, продавали грибы. Здесь им делать нечего.
Есть идея
Земля в «Бірлік» белая даже летом: солончаки. Соль губит на корню все растения. Но экстремальные условия нередко становятся почвой для светлых идей. Бирликовцы почти сразу придумали свой, уникальный способ земледелия.
– Берем баллон, засыпаем слой песка, потом большой слой земли с перегноем, – рассказывает Сергей Боронин. – Для растений с небольшой корневой системой этого хватает, но соль все равно проступает… Землю я привез из Аманкарагая. Взял вместе с червями. Думал, передохнут от соли, но нет, перекопал весной – живые! В баллонах, в принципе, все растет, не жалуемся. Вот клубнику посадили. В этом году первую ягоду дала. Варенья наварили, сейчас второй урожай ждем.
Аграрный ликбез Сергей Боронин проводит с лейкой в руке. То и дело его перебивает лаем Малыш – коротколапый пес, недовольный вторжением чужаков. Малыш не только выжил в пожаре, но и еще какимто чудом нашел хозяев спустя сутки.
На этой же улице напротив живет его подруга по несчастью – Грета. Правда, ей досталось куда больше. Морду белой собаки испещряют шрамы – в день пожара на ней загорелся ошейник. Грета боролась за жизнь несколько месяцев. Теперь живет с хозяевами на новом месте – охраняет от обнаглевших грачей огород, в который супруги вложили много сил, времени и 20 КамАЗов привозной земли. Кстати, кошки и собаки – единственная домашняя живность бирликовцев. Подсобного хозяйства здесь не держат.
– В Амане у нас барашки были. Все сгорели, – говорит Михаил Кирей. – КРС держали, бройлеров, кроликов, а здесь для них климата нет. Сыро: грунтовые воды близко залегают, вода стоит. Ветра сильные. Да и пасти негде – тут травы даже нет. А сельчанам без хозяйства как?
Двор Михаила нарядный – цветы, фанерные фигурки мультяшных героев. Их смастерили для четырехмесячной внучки, первого приезда которой супруги Кирей ждут с нетерпением.
Мостик
Через забор от семьи Кирей живет Михаил Остапчук с матерью. Двор уютно обжитый: банька, хозпостройка. Перед крыльцом стоит мотоцикл.
– У нас вся лесоохрана на мотоциклах передвигается. В ДПС есть мотобат, а мы лесбат, – смеется.
– Интересная у вас работа…
– А что интересного? Леса-то нет! Все, что сажали, посохло. Была и местная сосна, и башкирская. Не живет она тут. А вот самопосев растет. Елочки уже и 10 и 20-сантиметровые есть. Выбивать надо горелый лес, чтобы быстрее восстановился.
Во дворе Михаила – спасенный им ясень. Раньше он жил за забором. Правда, совсем недолго: когда ливневку делали – повредили корень. Михаил пересадил деревце поближе к дому, выходил.
Кстати, ливневка – еще одна боль местных. Выкопана она прямо перед парадным входом. Чтобы попасть домой, нужно пройти по железному мостику без ограждения. Зимой он намерзает – большой риск сверзиться в арык. Больше всего боятся за малышей и стариков. Для них и летом путь домой – сплошное испытание.
Вдруг замечаем мостик с самодельными перилами. Во дворе на лавочке сидит Елизавета Нечитайло. Ей 75, живет одна. В основном воспоминаниями.
– Красота у меня в родном доме была, – говорит Елизавета Михайловна. – Огород, колодец, летняя кухня, баня, сарай, машина… Все сгорело за 20 минут. Один халат, что на мне был, остался. А сейчас выживаем как можем. Смотрите, какие помидоры дохленькие… Соль ничего не щадит. Привыкнуть пока не могу. А деваться мне некуда – дети поразъехались кто куда.
А вот новые дома бирликовцы хвалят: просторные, светлые, уютные.
– Помните советский мультфильм «Золотое кольцо»? – спросила одна местная жительница. – Вот бы и нам так можно было сделать – перенести по щелчку наши дома в родные места. Туда, где лес и земля черная…
