Служивый человек Яков Петрович ГАВЕРДОВСКИЙ, побывавший в наших краях в начале ХIХ века, изучал одновременно жизнь, быт и нравы местного казахского населения. В частности, казахов племени аргын.
Яков Гавердовский по поручению императора Александра I возглавлял специальное посольство в 50 человек, направлявшееся на 55 верблюдах в Бухару. Двигались они по Степи.
Гавердовский так докладывал начальству: «Аргынского рода часть, называемая чакчаки, или верхние чиктинцы, состоит из 5 отделений, в них до 6000 семей. Главные – Муса-батырь и Чжарабас. Кочуют: летом – начиная от города Троицка по степной стороне до берегов реки Тобол и вверх по оной до устья реки Аят, зимой – при реках Тургае и Сарыбутаке до соединения ее с рекою Улкояком, а также при урочище Сарыкупе, в камышах около устья Улкояка и в окрестности озер Кызылкуль, Куржун, Тюбаккуль и Бишкуль, и в песках Тузункуль. Обе сии части киргизцев признают над собой главным султана Чжуму Худаймендина. Торгуют в городе Троицке, а зимою – частью в Звериноголовске».
Как видно из доклада, аргыны-чиктинцы, которые, кстати, почитали как своего великого предка тархана Джанибека (Жанибека батыра), жили и кочевали именно в наших краях, по-над Тоболом, между Троицком – Звериноголовкой – Тургаем. Края эти выбрал для своих потомков именно Джанибек. То были времена, когда жузы только–только вошли в состав России, поэтому важно было наладить взаимоотношения по административной линии, изучить быт Степи.
Шло время, менялась обстановка, сменялись самодержцы Всероссийские, но аргыны-чакчаки или верхние чиктинцы, так и кочевали по нашим краям. Председателем Оренбургской пограничной комиссии, которая по существу и решала все вопросы взаимоотношений со Степью, в 1844 году стал Михаил Ладыженский, человек военный, ученый. Именно он, находясь в специальной российской миссии, первым составил точную карту неизвестной до той поры территории от границ Российской империи до Пекина и самого Пекина. Воевал в Тургайских степях с Кенесары Касымовым, был одно время Тобольским губернатором.
В 1846 году по какой-то причине служебного характера поручил старшему переводчику Оренбургской пограничной комиссии Н. Костромину выехать на территорию кочевья аргынов-чиктинцев, на современную территорию Тобола – Аята (Зауральское плато). Велел лично во все вникнуть, осмотреть и доложить. Навести точные справки о тархане Джанибеке и его потомках. В частности, о некоем бие Чегене Мусине, весьма влиятельном человеке, которого почитали не только местные казахи, но и тюмень-чиктинцы, северные соседи.
И что же нашли в наших краях чиновник и капитан? Согласно их докладу, несмотря на то, что совсем недавно в этих местах проходили ожесточенные схватки российских солдат и оренбургских казаков с отрядами Кенесары Касымова, народ успокоился, жил вполне мирно.
В рапорте Н. Костромина об этом сказано так: «...расстроенные уже фанатиками ординцы говорят следующее: были делаемы опыты отыскать места для кочевания вне области гяуров (неверных), но нигде найти не могли. Останавливались кочевать близ мусульманских владений – Кокана, Ташкенда и Туркестана, но везде претерпевали насилия и несправедливости, там, кроме обременительного закята, цепляются обирать и хозяйничать над киргизами даже до глупости. Например, если кто упал с лошади и ушиб лицо, то судья правоверный требует, чтобы ушибленный указал ему то место земли, которое причинило ушиб, так называемую обиду. Земле этой по назначению судьи делается наказание нагайкою, и потом судья за правосудие взыскивает в пользу свою с удовлетворенного 3-х баранов, 3-х лошадей или прочее, сообразно состоянию ушибленного...».
Что касается бия Чегеня Мусина. Он, как оказалось, прямой родственник Джанибека тархана. Тот был его прадедом. Ну а на время знакомства Костромина и капитана Рыльцева с самим бием Чегенем Мусиным, то они доложили Ладыженскому так: «Бий Чегень Мусин – человек весьма скромный, от природы одарен умом основательным, но ни сколь не образован: он не знает грамоты и нигде не бывал, а потому не умеет определить степени своего значения и от этого, вероятно, заблуждается в сношениях с лицами, определенными от правительства. Держит же он себя аристократически и нет сомнения, самолюбие его поощряется общенародным уважением, ибо его чтят не только в аргынском роде...».
Анатолий ТИХАНОВСКИЙ
