Из советских писателей и поэтов двадцатого века самое сильное впечатление, буквально, с первых строк, произвели Нодар Думбадзе, Чингиз Айтматов и, конечно, Олжас Сулейменов. И их значение в мировой литературе с годами только будет расти, потому что это авторы не местных тем, а общечеловеческих.
Олжас Омарович сразу покорил своим темпераментом, страстью, непримиримостью, искренностью и необычно яркими художественными образами.
Я открыл для себя «Слово о полку Игореве» именно благодаря захватывающему труду Сулейменова «Аз и Я».
Я легко могу себе представить лица этой советской интеллектуальной либеральной научной элиты во главе с академиком Лихачевым, которого московско-питерская интеллигенция возвела в ранг апостола.
Все, что написал Сулейменов, казалось им кощунственным. Они всегда свысока смотрели на ученых и авторов с национальных окраин. А тут, какой-то мальчишка, осмелился говорить о двуязычии автора «Слова». А почему бы и нет? Россия была связана с тюркским миром несколько веков. Это была своя цивилизация, с которой Русь не только воевала, но и торговала и сосуществовала. Мы проникали друг в друга, потому что между нами не было границ.
Сулейменов не просто пересчитал все тюркизмы в произведении. Он сделал глубокие исторические и философские выводы, потому что именно мысль была всегда главным героем его произведений.
Мой век разбит на сутки и часы. Но помню —
миг бывает равен веку, когда взойдет созвездие Весы. И в этот миг —
удар, удача, визги! До дна опустошенная обойма Мгновенная, слепая слава воина доступней мне
бессмертья летописца. Восходы алые иль вечера? Грань благородства
иль благородия?
Смешеньем красок
Завтра и Вчера мы рождены, пределы — наша родина.
«Аргамаки», «Солнечные кони», «Ночь-парижанка», «Доброе время восхода», «Год обезьяны», «Глиняная книга» — это далеко не полный перечень прекрасных поэтических сборников Олжаса Сулейменова. Поэта, который пишет на русском языке, но не перестает быть выразителем духа и носителем культуры своего народа.
Как и Чингиза Айтматова, его всегда волновала не только судьба своей страны, но и всей планеты Земля. Поэтому участие его в движении «Невада-Семипалатинск» было естественным и правомерным, как и дальнейшая его работа в качестве посла. Он всегда воспринимал и воспринимает мир в его неразрывном единстве и казахскую культуру считает частью мировой.
Он всегда и во всем является честным и принципиальным. Он человек неудобный. У него на все есть свое мнение, которое часто идет вразрез с общепринятым. А для выражения этого надо иметь смелость и мужество.
Вот что он говорил о переходе на латиницу:
Олжас Сулейменов: Я был против замены кириллицы латиницей и публично высказался. Когда у нас в 1925 г. заменили арабскую письменность на латиницу, то особых проблем в связи с этим не возникло, потому что грамотой владели процентов пять населения. В 1939 году, когда переходили на кириллицу, было уже сложнее, так как грамотных стало процентов тридцать. А сейчас сто процентов владеют письменностью, то есть из-за новой реформы поголовно все население на время обречено стать практически безграмотным.
В наше время школьникам полезно знать и латиницу, не теряя при этом кириллицу. Теперь решили не спешить, отодвинули срок перехода до 2025 года. Но, я думаю, кириллица и после останется. Навсегда.
Олжас Сулейменов: Да, я всегда был против того, чтобы Казахстан становился мононациональным государством. У нас всего десять миллионов казахов, а территория больше двух с половиной миллионов квадратных километров. Дальше можно не продолжать.
А сам чем гордитесь больше всего?
Олжас Сулейменов: Тем, что дошел до того открытия в этимологии, о котором мы говорили выше. Это объяснит людям историю гомо сапиенс, человека мыслящего, даст ответ на многие загадки.
Он самокритичен.
Олжас Сулейменов: Мне было чуть больше сорока, когда в Центральном доме литераторов Павел Антокольский проводил свой творческий вечер. На сцену его вывели две девицы. Поддерживали знаменитого старца, чтобы он не упал. Он начал читать новые стихи о любви. О страстной любви с поцелуями. Я подумал тогда: «Пора завязывать». С того дня поменял жанр. Пушкин был прав, когда сказал: «Года к суровой прозе клонят».
Я удивился, когда узнал, что текст знаменитой песни на стихи Риммы Казаковой «Ты меня любишь», хорошо известный в исполнении Серова, посвящен Олжасу Сулейменову.
Когда такие женщины посвящают тебе такие стихи, разве можно постареть когда-нибудь?
