Стеснительный грабитель долго втирался в доверие к жертве. А когда у них родился третий ребенок, вообще передумал грабить.
В нашем дворе третий год подряд зимой строят снежную горку. Дети всех пяти многоэтажек, что стоят по кругу, счастливы. Даже из других костанайских дворов приходят покататься. Создатель горки каждый раз пытается остаться анонимом. Кучу снега привозят посреди ночи. И также поздно вечером взрослые строят детский аттракцион. Не доверяют. Казалось бы, благое дело делают. Но предполагают, что их могут обвинить. Мол, горки же в городе официально не строят, значит, под запретом. Вдруг кому придет в голову «настучать»: «А у нас во дворе…».
Вот и детей учат не доверять незнакомым. Зато знакомым не доверять им приходится учиться самим. На днях сосед рассказал случай: сын вернулся с горки без санок, сказал, что у него их попросила покататься женщина с дочкой. Мальчик вроде к ак у знал в н их с оседей и з дома напротив. Он назвал им свой адрес, мол, принесут санки, когда накатаются. Родители пацана отчитали: нельзя быть таким доверчивым, санки больше не увидишь… Но через полтора часа звонок в дверь – санки принесли, а мальчик в ответ полез в свой карман: «Возвращаю ваш телефон».
Жизнь заставляет не доверять. Лайфхак из автобуса. Выходя на нужной остановке, прикладываешь карту к валидатору, не глядя на его табло. В ответ радостно блымкнуло и ты вышел. А потом посмотрел в телефон: снято 160 тенге, вместо 80. Случайно, неслучайно, а доверие к водителям потерял. Теперь каждый раз перед тем, как прикоснуться карточкой к валидатору, смотрю, что там написано.
Мы забываем, что доверие – это открытые отношения между людьми, подразумевающие уверенность в порядочности, честности и благожелательности другого человека. Ряд определений, которые сегодня в большом дефиците. Вот и у нас в газете в последние годы материалов о мошенниках, зарабатывающих на чужом доверии, стало намного больше.
Даже в изобразительном искусстве новая тенденция – подчеркивать двуликость человека: с одной стороны – белый и пушистый, с другой – сволочь и обманщик. И всем известных героев, которых раньше мы воспринимали лишь в плоскости «с таких берут пример», теперь подают «с перчинкой». Тот же Винни-Пух – обаятельный, жизнерадостный, позитивный, а на картинах художников Старого Арбата его вдруг стали представлять как барыгу, ворующего у всех мед.
Или добряк-милиционер дядя Степа, персонаж Михалкова: спас утопающего мальчика, спас «18 голубей, а за ними – воробей» из горящего дома, во время войны защищал Ленинград, нашел маму потерявшемуся на вокзале малышу. О таком и сейчас можно сериалы снимать – не промахнешься с главным героем. И вдруг… о нем же строки – «он разыскивал на рынке величайшие ботинки, он разыскивал штаны небывалой ширины» – перевернули и сделали из дяди Степы метросексуала. Так сегодня его изображают современные новомодные художники.
Вот как после этого доверять искусству? Неудивительно, что доверие нынче сравнивают с туалетной бумагой. Можно использовать только один раз.
