В Жалгыскане счастье измеряется в вёдрах. Вот уже больше года сельчане пьют чай с привкусом дождевой воды и несбывшихся обещаний о строительстве нового водопровода…
Хотели как лучше
Едем по Карасускому району. Пересекая мост через Убаган, замечаем, что река сильно помутнела и как будто съежилась, обнажив растрескавшееся глиняное дно. Уже потом местные расскажут, что это эхо прошлогоднего паводка и спешного строительства отводного канала в Карасуском районе. Вся глина из него, размытая грунтовыми водами, течет в Убаган и соседнюю речку Кундузду, которую теперь, по словам сельчан, «цапля пешком переходит». Поубавилось не только воды, но и речного народца: рыба задыхается в глиняной западне. В официальных источниках о локальной экологической катастрофе нет ни строчки. Но стоит спросить у любого встречного жалгысканца о метаморфозах Убагана, как на вас выльется поток подробной информации.
К реке у сельчан отношение особое, трепетное. С рождения (1932 года) поселок носил ее имя и назывался совхозом Убаганским. Многие до сих пор по-старинке говорят: «У нас в Убагане…». Хотя Жалгыскан уже почти ничем не напоминает себя советского. Кризис лихих 90-х пронесся по селу, оставив за собой руины Дома культуры, былое величие зажиточного совхозного хозяйства и забрав больше половины населения. Сейчас в Жалгыскане проживают 526 человек.
Первый из них, кого мы встретили, – двухлетний Вовка. Сидит у обочины и сосредоточенно месит ладошками черную жирную землю. Руки по локоть в грязи, на лице – безмерное удовольствие от процесса. Даже появление отца мальчугана не смутило.
– Эх, пошли сдаваться мамке, Вовка! – засмеялся Иван Архипов. – Шмыгнул из дома, пока мама там блины жарит. А жена, между прочим, в детском саду работает – видите, какие дети воспитанные!
Их у Архиповых трое – у Вовки есть еще брат и сестра, они двойняшки. Семь лет назад Иван приехал из Есиля в Жалгыскан по работе – детскую площадку попросили перенести. Здесь встретил будущую супругу, и теперь Иван свой, убаганский.
Во дворе Архиповых автопарк: папина техника и целый ряд разнокалиберного детского транспорта. Больше всего ребятню занимает отцовский мотоцикл – мальчишки просят показать гостям, как он тарахтит, когда заводится.
– И все бы хорошо, только воды у нас больше года нет, – говорит Иван. – Водонапорная башня есть, скважина, но она вышла из строя. Обещали в этом году водопровод новый провести, но вместо этого зачем-то больницу начали строить (ФАП – Прим. ред.). Коммуникации к ней подводят, а что по ним течь будет? Асфальт вот собираются новый класть. А потом как водопровод будут строить? Снова снимут… Вообще у нас тут все интересно устроено. Фонари, например, могут ночью не гореть, зато днем периодически «просыпаются».
Главная ценность
Из колонок в Жалгыскане не выжать и капли воды. Скважины во дворах несильно спасают положение – в большинстве из них вода соленая, для питья непригодная. Есть счастливцы, чьи дома стоят на пресной воде, но их мало. Остальным – прямая дорога в пункт раздачи воды (ПРВ). Цена за литр – три тенге. Но очереди туда не выстраиваются – пенсионерам, например, не под силу тащить флягу на другой конец поселка. А развоза нет.
Главной поселковой ценностью заведует Наталья Пастернак. Пункт раздачи воды притулился к забору ее дома. Рядом играет девочка с кошкой, просим ее позвать хозяйку.
– Ванесса, не балуйся! – обращается женщина к внучке.
– Ванесса? Интересное имя. А кто ее так назвал?
– Имя мы придумали вместе с дочкой – ее мамой. Хотели Инессой назвать. Но женщина перепутала и в свидетельстве о рождении написала Ванесса. Так она ей и осталась, привыкли уже.
В ПРВ вода хорошая – чистая, вкусная. Ее дважды в неделю привозят из Карасу. Бочки регулярно моют необычным способом.
– Нанимают ребенка. Небольшого, чтобы он туда пролез. Ребенок чистит и получает пять тысяч тенге за две бочки, – объясняет Наталья Пастернак.
Было и стало
Проблему водного дефицита все решают по-разному. Самая возрастная жительница Жалгыскана, 91-летняя Татьяна Теплякова, например, собирает дождевую воду. Возле крыльца ее дома стоят ведра, которые периодически наполняет пасмурное небо. Быт Татьяны Григорьевны во многом зависит от капризов природы.
– В годы войны привыкла ко всякому. И по окопам лазили, и голодали: картофельные очистки, траву ели, но вода была. А сейчас таблетку запить – проблема. Дочка ко мне переехала недавно, но сколько она той воды принести может?
– Может, все-таки в следующем году вам повезет…
– Милая моя, вода-то, может, и будет, а вот меня уже нет.
Татьяна Григорьевна, которая приехала в совхоз Убаганский из Белоруссии в 1961 году, помнит его другим – шумным, богатым, многолюдным. При директоре Иване Резнике жизнь здесь была изобильной. Строили двухэтажные дома, универмаги, столовые. В совхозе даже был свой профилакторий. Сейчас от этого всего остались фундаменты и память тех, кто видел и знал село в его лучшие годы.
Самый богатый человек
Так местные жители в шутку называют Юрия Хорунжего. Доля правды в этом есть. Юрий – полноправный владелец единственной уцелевшей многоквартирной двухэтажки в Жалгыскане. Живет он в ней совершенно один. Нас предупредили, что хозяин нелюдим и незваных гостей не жалует, но мы все же попытали счастья.
«Замок» Хорунжего утопает в непроходимых зарослях. В подъезде светло: солнце светит в разбитые окна. На дверях квартир висят замки. Над головой угрожающе нависают балки и клочья крыши. Поднимаемся по рассохшейся деревянной лестнице. Ступеньки отчаянно скрипят, оповещая хозяина о визите гостей. На звук выходит человек в камуфляже.
– Вам не одиноко здесь?
– Привык, – скупо, но дружелюбно отвечает он.
Юрий Хорунжий родился в этом доме в 1968 году. Тогда в каждой квартире была жизнь – люди возвращались сюда после длинного рабочего дня, кипятили чай, варили борщ, учили с детьми уроки. В 90-х годах жизнь из дома ушла.
– Люди стали массово разъезжаться. Около тысячи человек покинуло село. Потому что совхоз развалился, работы не стало, – вспоминает Юрий. – Было четыре двухэтажки, все их разобрали давно. Одна моя осталась.
– Дом полностью на вас оформлен?
– Ну да, легализация. Отец все оформил как положено. Потом его не стало, все мне перешло.
– А потолок на голову не упадет?
– Да не бойтесь, не упадет. А если боитесь, пройдемте на улицу.
Раньше Юрий Хорунжий жил подсобным хозяйством. Но Жалгыскан – село эпизоотически невезучее. То и дело здесь вспыхивали очаги бруцеллеза, вводили карантин. Люди теряли скот и надежду заработать на мясе и молоке. Гуляя по Жылгыскану, мы не встретили ни одной коровы. Сельчане больше не рискуют.
Потеряв источник дохода, Юрий стал заниматься мелким ремонтом – кому забор подправить, кому крышу починить. На аскетичный образ жизни вполне хватает, говорит он. А вот местные власти за него беспокоятся, особенно в зимний период. Как говорит аким села Ирина Лебухова, Юрия неоднократно просили продать двухэтажку и переехать в более пригодное для жизни жилье, но он наотрез отказывался. Нам же мужчина сказал, что «покупатели попались несерьезные».
Хранительница истории
Еще один местный парадокс – специалист ДК, которого… нет. Есть при акимате такая должность. Есть человек, который ее занимает. А от самого Дома культуры, который в свое время был местной достопримечательностью, остался только фундамент.
– Шикарное было здание, двухэтажное, зал на 400 мест, – ностальгически вздыхает специалист ДК Людмила Адамидис. – Сейчас нашим коллективам приходится репетировать в школе, а вот мероприятие там провести нельзя, не разрешают. Нам бы помещение какое-нибудь.
– А у вас и коллективы есть?
– Конечно, наш маленький ансамбль «Рябинушка» сейчас готовится к выездному концерту в Первомайском. Спасибо, местные предприниматели аппаратуру закупили. Мы и праздники организовываем. В прошлом году 9 Мая отмечали масштабно. В этом году просто поздравили тружеников тыла и детей войны – с акимом и баяном по домам ходили. У нас есть баянист Николай Васильевич Кузьминых. Песни пели! А еще тетя Дуся такое замечательное стихотворение рассказала. 80 лет женщине, а память какая хорошая!
Людмила Адамидис – не только специалист ДК, но еще и хранительница истории Жалгыскана. Она по крупицам собирает сведения о давно минувших днях: в архивах, в разговорах с местными старожилами… Этой информацией делится с местными ребятишками – проводит для них в школе уроки краеведения.
Красивое из ненужного
А школа в Жалгыскане замечательная. Без преувеличения. Во дворе – бюст дедушки Ленина, который завещал учиться, живая изгородь и самодельные фигурки лягушки, комара и еще какой-то живности. Это творение рук супружеско-учительской пары Голубевых и их подопечных. Виктор и Надежда Голубевы учат детей делать красивое из ненужного. Сейчас мастерят сказочный городок на территории школы, чтобы можно было проводить занятия на свежем воздухе.
Кстати, Виктор Голубев преданным читателям «КН» уже знаком. В начале 2000-х мы писали о его дочери Юле, которая сумела приручить журавлей: вырастила брошенных птенцов и стала для них мамой. Юля уже выросла, переехала в город, журавли разлетелись, а ее родители так и учат сельских ребятишек.
В школе уютно как дома. На стенах – панно из спичечных коробков, барельеф из ореховых скорлупок, полки из отжившей свое мебели, на которых стоят награды учеников. Буйство фантазии и вторсырья.
– У школы экологическое направление, – говорит директор Сандугаш Тасбулатова. – Наши дети знают, что каждой вещи можно дать вторую жизнь. А еще мы занимаемся гидропоникой: выращиваем зелень. В этом году «живой» забор пробуем вырастить во дворе.
В школе полным ходом идет косметический ремонт – моют, чистят, подкрашивают. Этой осенью сюда придут за знаниями 65 учеников. Контингента недостаточно – до норматива не дотягивает. Над школой нависла угроза.
Не едут
Закрытие школы может стать началом конца и самого села. Семьи с детьми начнут разъезжаться.
– Мы сейчас стараемся привлекать людей, чтобы не допустить этого, – говорит аким села Ирина Лебухова. – Работа в селе есть – у нас много хороших хозяйств, которые готовы принять специалистов. Руководство КХ Журжа, например, выкупило и отремонтировало дома для тех, кто пожелает сюда переехать. Беда в том, что люди не хотят ехать в деревню. Первым делом они интересуется: есть ли газ, вода, удобства в доме.
– А какие прогнозы по водопроводу?
– Скважина наша была построена в 1962 году. Позже она перешла в частные руки, функционировала, но, сами понимаете, у всего есть срок. Мы как могли ее чинили, сельхозтоваропроизводители помогали, но произошел сдвиг трубы. ПСД на водопровод готова, но деньги нам в этом году не выделили из бюджета. Будем подавать на следующий год и надеяться.
Ирина Лебухова стала акимом Жалгыскана в 28 лет, занимает этот пост уже два года. В этом году ей удалось привлечь в село большие бюджетные деньги. В октябре должны закончить строительство ФАПа, а в ближайшее время начнется ремонт трех улиц: Юбилейной, Павлова и Рабочей. В планах – заасфальтировать весь поселок. В более отдаленных и амбициозных – восстановить сельский стадион.
Но, конечно, первым на повестке дня стоит водопровод. Будет вода – будет и жизнь в селе. Тогда есть шанс, что люди перестанут бросать свои дома. И приехав сюда через много-много лет, мы снова увидим Вовку. Уже взрослого.
