Недавно в Астане проходило совещание по вопросам воспитательной работы и профилактики религиозного экстремизма в системе высшего образования. Участие в нем принял и кандидат политических наук, доцент кафедры философии, директор Центра религиозных исследований КГУ им.А.Байтурсынова Газиз Шаймерден.– С одной стороны, интерес молодежи сегодня к религии усиливается, а с другой – все чаще мы сталкиваемся с проблемой религиозного экстремизма. В чем суть проблемы?
– На мой взгляд, религиозное мировоззрение должно стать одной из основных частей мировоззрения общества. Но православие и ислам с этой задачей не справляются. Они не столь активны, как нетрадиционные течения. А ведь опасность от псевдопротестантских сект не менее велика, чем от религиозных экстремистов. Потому что в секте ведут планомерную и методичную работу. Применяют методы зомбирования, психологического манипулирования.
– Однако в последнее время мы чаще слышим о религиозном экстремизме радикальных исламистов. В свое время православие насаждалось огнем и мечом, христиане совершили экспансию в чужие страны, крестовые походы. Может, настала очередь ислама пережить этот этап?
– Согласен. Ислам моложе христианства почти на 700 лет. И видимо, есть неизбежный этап становления. Но есть и своя специфика. Ислам – религия более рациональная. Если, к примеру, в христианстве аскеза приветствуется, то в исламе она отрицается, человек должен вести активный образ жизни. В исламе мужчина обязан жениться, иметь детей. А в христианстве человек может уйти от проблем в монастырь, отрешиться от всего. Как видите, несколько разные системы ценностей и мировоззренческие установки. Поэтому ислам более активен, и его изначальный энергетический заряд еще не израсходован.
– Ислам всегда считался наиболее терпимой религией. Однако сегодня его называют бомбой замедленного действия. Почему?
– Не забывайте, многие используют ислам в политических целях. К примеру, Америка поддерживала исламские государства, десятилетиями прикармливала и тратила на них деньги, тренировала, обучала. А теперь некоторые исламские государства для США враги номер один. Американцы манипулируют небольшими противоречиями. Простой пример. Если фундаментальный ислам шиитского направления призывает вернуться к первоистокам, то сунниты уверены, что ислам необходимо приспосабливать к реалиям. Они признают, если, к примеру, самолет изобрели – на то была воля Аллаха. А шииты-фундаменталисты отрицают новации. Когда талибы пришли в Афганистан, они уничтожили телевизоры. Раз в Коране про них ничего не сказано – значит, это от шайтана, их не должно быть. Естественно, это отражается на системе ценностей, определяет и политику, экономику. И США этими нюансами пользуются. Американцы ничего нового не придумали. «Разделяй и властвуй», стравливай одних с другими и получай дивиденды – старо как мир.
– Pussy Riot, к примеру, американцы премию мира присудили. Тоже разделяй и властвуй?
– Американцы всегда все в пику делают. И потом США – это протестантизм мюнцеровского толка. Именно это обусловило огромное количество псевдопротестантских сект на территории этой страны. Баптисты, адвентисты – там, по-моему, около тысячи направлений. И для них петь в храме допустимо. Вы видели, как в американском кино афроамериканцы танцуют, поют. Представить такое в католическом храме невозможно. Я был поражен, когда, будучи студентом, узнал, что знаменитая песня Армстронга «Let s my people go» не джаз, а псалом, который исполняется на богослужениях. Так что для американцев рок-н-ролл в церкви – это нормально. А для православных – кощунство.
– Если происки американцев так очевидны, то почему мусульманам не сплотиться против общего врага?
– Об этом много говорят. И основная масса суннитов и шиитов считает, что коренных разногласий между ними нет, ислам един. Так что конфликты, которые мы видим, это все-таки внешние факторы. Два года назад Президент Казахстана заявил, что кабальные нефтяные контракты нужно пересмотреть. Мы от них сегодня получаем копейки. Но 20 лет назад стране некуда было деваться без западных технологий, оборудования, заводов, и мы были вынуждены обратиться к Западу. Транснациональные корпорации, естественно, выдвинули грабительские условия. И вот столько лет нас грабят, а мы ничего не можем сделать. Хотя иностранцы тысячу раз окупили вложенные средства. Думаю, им это заявление не понравилось. Не потому ли мы получили серию терактов в стране?
– Не каждый это понимает. А если бы понимали, может, на провокации не поддались?
– Молодежь – это чистое духовное поле. Там сеять и взращивать можно что угодно! И если на это не обращать внимания – упустим. Ладно у нашего поколения иммунитет против чужой идеологии в генах сидит. А молодые? Они выросли в сложные годы. У них нет системного религиозного воспитания, иное отношение к жизни, потому они легко попадают под влияние лжепророков.
– Сегодня все чаще встречаются молодые парни с бородой и подрезанными брюками.
– Это те, кто считает себя приверженцами салафизма. А еще два года назад некоторые студентки носили хиджаб. В течение года мы побеседовали с каждой из них лично, и они больше его не надевают. Ведь короткие штаны и хиджаб не признак ислама. Это внешняя атрибутика, мода. А ислам – это духовная жизнь. Вот спросите этих ребят, в чем разница между салафизмом и ханафизмом. Вряд ли вам ответят. Знаете, почему салафиты хоронят в день смерти или на другой день, а ханафизм на этом сроке не настаивает? Из-за климата. Там, где был распространен салафизм, была жара. Естественно, хоронили в тот же день. Ханафизм, распространенный на территории Казахстана, учитывал и умеренный климат, и просторы, чтобы все родственники успели приехать на похороны.
– Бытовые особенности разве повод для разногласий?
– Разумеется, нет. Но на этом многие умеют играть. А другие забывают, что в религии важна чистота мыслей, а не обряд. Как многие держат Оразу? Пьют, курят, а на период поста бросают вредные привычки. Раз ты решил, что ты верующий, тогда бросай пить и курить вообще. Избавляйся от греховных мыслей. Не совершай зла. Не только на период Оразы. Встал на путь духовный, к Богу – следуй до конца жизни. Иначе это более похоже на сделку с совестью или Пророком. Это свойственно представителям и православия, и ханафитского варианта ислама. Знаете, почему менталитет славян и казахов близок? Потому что в нас сильны языческие элементы, религиозного фанатизма никогда не существовало. Славяне когда-нибудь в крестовых походах участвовали? Нет. Хотя их звали, Папа Римский лично предлагал. Но славяне махнули рукой, мол, зачем нам гроб Господень. Еще Николай Бердяев говорил: «Христианство в России – это христианский Восток».
– В Казахстане ислам ханафийского толка, а в чем его отличие от других направлений?
– Существует четыре основные исламские юридические школы. Они определяют, как нужно понимать ислам, как себя вести в жизни. Здесь стыкуются обычное право адат и мусульманское – шариат. Самая лояльная из этих школ – ханафийская. Потому что ее основатель Ибн Ханиф настаивал на том, чтобы нормы адата – обычного права – применялись в повседневной жизни, если они не вступали в противоречие с шариатом. Например, в Коране ничего не сказано про строительство мазаров. В классическом арабском варианте мазары не ставят. А если и ставят, то из глины и песка, чтобы с течением временем могила исчезла совсем. Человек – гость в этом мире, и от него не должно остаться никаких напоминаний. А казахи строят мазары, поскольку в Коране не запрещено. Ханафизм закрывает на это глаза. Стройте, но только не дворцы, чтобы не смахивало на идолопоклонство. И потом, вряд ли у кочевников прижился бы фундаментальный ислам. Кочевники народ боевой, и навязывания жестких устоев не приняли бы. И константинопольский вариант православия тоже лояльный. Допускает нормы обычного права.
– Газиз Искангалиевич, но ислам допускает и джихад...
– Джихадов в исламе 14 разновидностей. Есть джихад языка, сердца. Нести истину, которую дал Пророк, мирными путями, действовать убеждениями. Военный путь не рекомендуют применять. Джихад войны стоит на последнем месте. Почему пришедший в Среднюю Азию ислам поголовно принимали? Почему христианство распространилось очень быстро? Ведь первоначально христианство было сектой в иудаизме, а за два-три столетия стало мировой конфессией, в 4-м веке при Константине – государственной религией. Вспомним, что
Иисус говорил: «Нет эллина и нет иудея», то есть все равны. Мохаммед тоже это повторил. И арабы были практичными. Когда пришли в Казахстан, сказали: принимаете ислам – платите один налог, подушный, не принимаете – платите все налоги эмиру Бухарскому. Экономический фактор сработал: выгодно было принять ислам.
– Если изначально в ханафийском исламе заложена терпимость, то, может, опасность пройдет мимо нас?
– Наш плюс в том, что в стране нет массового религиозного фанатизма. У нас положение лучше, чем, к примеру, в Узбекистане.
Думаю, что сегодня спецслужбы должны контролировать политические игры, которые стоят за религиозным экстремизмом. А наша задача – усилить религиозное образование и воспитание в школах, вузах. Образование – это профилактика, и она обойдется государству куда дешевле, чем устранение последствий, если допустить на свою территорию экстремизм.
