О Капаре Жабагине мы сообщили в этом году. Что родом из Тургая, что в плен попал 22 февраля 1943 года. Капару тогда было всего 23 года. Он попал в лагерь СС. Майданек – за этим названием стоит лагерь смерти на окраине польского городка Люблин. Кстати, это производное слово от тюркского «майдан» – площадь. Именно он стал центром концлагерей СС, которые, по распоряжению Гитлера, должны были не только поработить пленных, но и влезть в их мозг. Полная германизация – такова была цель. Лагерь площадью в 270 гектаров был создан уже через месяц после начала войны, и был рассчитан на 50 тысяч заключенных. У лагеря было собственное производство: фабрика обмундирования и оружейный завод «Штайер-Даймлер-Пух».

Всего в Майданеке побывало около 150 тысяч узников, умерщвлено около 80 тысяч. Массовое уничтожение людей в газовых камерах началось в 1942 году. Это один из двух лагерей смерти Третьего рейха, где использовался газ Циклон Б (второй – Освенцим). В Майданеке было 7 печей в крематории для сожжения тел замученных. Лагерь был ликвидирован Красной армией 22 июля 1944 года.

В настоящее время на территории лагеря Майданек действует мемориальный музей. Он был создан в ноябре 1944 года и стал первым музеем в Европе на месте бывшего гитлеровского концлагеря. Наш Капар умер в Майданеке 21 февраля 1944 года, в 7 часов 55 минут. Фашисты были настолько педантичны, что указывали в документах даже минуты смерти. Но, вот как умер наш земляк, неизвестно. Однозначно одно – свою землю он не предал. О тех, кто перешел на сторону фашистов, последние тоже в документах педантично указывали.

Блокнот дедушки Сайрана - поможет внукам не забыть о своих корнях.

Мы приехали к его родственникам в поселок Диевку Аулиекольского района. И просто не хотели уезжать. Светлый дом, горячие сердца, вкусный чай и такое единение семьи… Редкое в нынешнее время.

– Они такие. Жабагины, – говорит Саки, жена Сайрана Жабагина о семье своего мужа с восхищением.

– Вот, – дедушка достаёт из кармана блокнотик, в котором в рядок выстроились аккуратные строчки. – Капар был родным братом моего отца. Они и воевали вдвоем. Отец вернулся, а про Капара с самой войны ничего. А вообще их было семеро в семье – пятеро сыновей и две дочки. Родом наши из Костанайской земли. В 30-е годы, в голод, перебрались в Актюбинскую область. Там в те годы урожай проса хороший был, потому и поехали. Оттуда Капар и уходил на фронт. Семья наша всегда животноводством занималась. И сегодня это дело продолжаем. Своим трудом привыкли жить. На селе иначе никак. А жаловаться – каждый горазд. Одно знаю – человек труда сегодня не пропадет. Так вот, как только на ноги наши встали, назад на костанайскую землю вернулись, в Семиозерку. Ныне Аулиеколь. Здесь наш дом.

Капара ждали долго. По сей день. Газету с его данными родные передавали друг другу, то и дело вчитываясь. И плакали. «Он словно вернулся, – признается Сайран Жапарович. – Вернулся всё-таки…» Никого из его братьев и сестер в живых нет. Зато есть внуки и правнуки. В Аулиеколе, Костанае, Астане. Родные намерены ехать в Польшу. На могилу Капара.

Этим всегда отличались Жабагины. Жизнестойкостью и единением. Тогда в овечьей кошме Самрат Турмагамбет, отец Капара, все-таки выжил. И дожил до 92 лет. Отличался спокойным нравом, способностью найти выход из любой сложной ситуации. Он-то и увез на время семью под Актобе. А еще охотился до последних дней круглый год. Это в голодное время тоже здорово семью выручало. Он и стал родоначальником семьи с крепким характером. С тех самых пор народ прозвал его «Жабага». Подразумевая того, кто выживает, даже вися на волоске от смерти. Так и появилась фамилия Жабагины. И выстояла она и голод, и войну. Капар умер, но смертью солдата, а не предателя. Как и положено Жабаге. И вернулся. Чтобы занять свое место в истории семьи. В блокнотике дедушки Сайрана. Это – блокнот еще не раз впечатли – подросшего внука и правнука. Очередного Жабагу.