Этот заголовок я позаимствовал у книги англичанина Исаака Уолтона, написавшего ее в 1653 году. Пахал эсквайр землю, ловил рыбу и по ходу записывал свои наблюдения. Например: «В Англии окуня продают в аптеках, так как считают, что блюда из окуня способствуют выздоровлению больных и укреплению здоровья».
…Лед на Верхне-Тобольском водохранилище толщиной метр с лишним. Пробурить вручную лунку в нем для здорового мужика не проблема. Я вызываюсь первым – хотелось размяться после дороги. Автомобильный мост от нас метрах в двухстах. Ветер в его проемах сгущается и выстреливает в нас низовой поземкой. Мой напарник изучающее разглядывает конкурентов: человек десять разбросаны по акватории. Они приехали раньше, стало быть, по логике, все рыбные места уже заняли.
Меня такой критический взгляд на ситуацию не убеждает: водоем большой, на всех хватит. Напарник отдает команду: бурим здесь… И там… И вон у того снежного бугорка… Итого десять лунок.
Я выдохся на второй. Мелькает мысль подарить другу-напарнику ледобур с моторчиком. Но это на будущее, а сейчас надо просто вкалывать. Снимаю куртку. Снижаю обороты коловорота. И вдруг нежданная отмазка от трудовой повинности:
– Ну-ка, сходи, глянь, что у них. Только… это, сделай вид, что мимо идешь, как бы гуляешь.
– А что за конспирация?
– Да не принято так у рыбаков. Некрасиво пялиться.
Иду, фотографирую, расспрашиваю – я же гуляю. Мужики не очень словоохотливы, добычу напоказ не выставляют: то ли стесняются неудачного улова, то ли, наоборот, страхуют удачливый улов от сглаза. Прораб из Рудного Павел Редько все-таки достает из мешка двух молодых щук по полкило каждая. Красавицы! Эх, такую вот рыбку да мелко нарезать бы в кастрюльку, да щедро поперчить-посолить, да обильно сбрызнуть лимоном, да смешать с морковочкой, да полить напоследок толикой раскаленного растительного маслица – песня, а не еда!
В рыбалке, не скрою, мне нравится именно эта ее часть – гастрономическая. Моему же напарнику – процесс. Тут он профессор. Сам мастерит жерлицы на щук, бесконечно придумывает мушек всех расцветок, уверяя, что рыба тоже хочет разнообразных зрелищ.
Или, вот, например, как вы сохраняете свежим мотыля? (Для непосвященных: это такие мелкие червеобразные красные личинки комара-долгоножки, для подледного лова самая распространенная наживка). В баночке, тряпочке – это и ежу понятно. А вот мой друг хранит их в большой картофелине. Разрезает на две части, вынимает сердцевину, в полости укладывает живность и опять соединяет половинки. Мотылю там сыро, прохладно, отчего он долго сохраняется.
Однажды он поймал щуку, а в брюхе той оказалось золотое кольцо. «Любочке от мужа» – гласила надпись на внутренней стороне. Принес он жене кольцо, а та в ответ: «Не буду носить чужое. Да и какая я тебе Любка? Меня же Галей зовут». Решили раскатать находку в нательный крестик. Принесли золотых дел мастеру, а тот говорит: «Сделать я вам сделаю, только учтите, что золота тут ни грамма – сплошная медь». Взял мой приятель эту драгоценность и молотком по ней – расплющил, проделал ушко, и получилась знатная блесна.
…Красные флажки на жерлицах никак не хотели падать, видать, на щук в этот день был установлен строгий лимит. Шел третий час нашей рыбалки. Я сидел в палатке и, как кот у мышиной норы, не сводил глаз с двух лунок. В них иногда заносило мелких окуньков, реже – чебаков. Не бог весть что, но почему, когда леска напрягается, тебя вдруг охватывает озаряющее волнение, словно ты тащишь не рыбешку, а счастливый лотерейный билет? И уже не важно, что выигрыш копеечный. Ты в игре!
Поэтому, наверное, езда в мороз к черту на кулички, многочасовое выстаивание на коленях у замерзающих лунок наполняется и смыслом, и тем освежающим чувством победы, которое в обычной жизни посещает нас не часто.
Ведь если посмотреть на историю человеческой культуры, то рыбалка в ней никогда не рассматривалась как блажь, как мелкая прихоть праздных людей. Для одних она была искусством выживания, для других искусством познания живой природы. Согласитесь, что в каждом из нас в большей или меньшей степени живет следопыт, романтик, искатель приключений, и если мы находим возможность хоть чуточку реализовать себя в этом предназначении, тогда мы становимся и чуточку счастливее. А такие люди, как правило, незлобивы. И жить получается уютнее.
Солнце перевалило за полуденную черту. Мы собираемся.
– Ты доволен? – спрашиваю приятеля, кивая на авоську с уловом: на наваристую ушицу там полный набор – окуньки, чебачки и одна щурагайка.
– Всегда! – улыбается он. Улыбка у него, как у статуи Будды: сдержанная и добрая. Я стоял перед Буддой недавно во Вьетнаме. Мы долго глядели друг на друга. И мне показалось, что мы оба знаем нечто такое, что позволяет нам смотреть на жизнь с некоей долей легкой самоиронии.
Ну и подведем итог тем же, с кого и начали – Исааком Уолтоном: «Хорошая рыбалка должна заканчиваться приятным ужином с песнями и выпивкой. Впрочем, когда доходит до выпивки, то в первую очередь нужно помнить об умеренности». Золотые слова!
