Между Евро и Майданом

Мне до сих пор верится с трудом, что Киев – город флегматичный, с налетом даже некоторой провинциальной ленцы - вдруг превратился в горячую точку. Глядя на видеокартинку, которую еще недавно передавали мировые каналы, кажется, что сняли это где-то в Сирии или в Египте. А когда идешь по центру, сожженные машины и баррикады возле метро «Крещатик» смотрятся бутафорскими.

А ведь начиналось все так мирно, и цель была хорошая – Европейский союз. Кажется, теперь об этом забыли – во всяком случае, среди последних требований оппозиции к власти подписание соглашения об ассоциации не фигурировало.

А часть центра возле Европейской площади (символично, не так ли?) выглядит совсем не по-европейски – слепленные из шин, дорожных знаков, деревяшек и прочего подсобного материала баррикады, искореженные, с ободранной брусчаткой улицы, обгоревшие остовы машин.

Протестные акции в центре украинской столицы, получившие название Евромайдан, все еще продолжаются, хотя уже в вялотекущем режиме. Тут к месту вспомнить, что «вечер перестал быть томным» после брутального ночного разгона протестантов в ночь на 30 ноября. А дальше – больше.

Очередной шаг власти, направленный на то, чтобы окончательно «потушить» все еще тлеющий даже после новогодних праздников Евромайдан – принятие пакета законов (позже их назвали «диктаторскими») - только радикализировал ситуацию. При голосовании за них были нарушены все процедуры, и, по мнению оппозиции, новые законы дали власти своеобразную «лицензию» на репрессии (в Уголовный кодекс были введены статьи «экстремистская деятельность» и «клевета», усиление ответственности за групповое нарушение общественного порядка, запрет движения автомобилей колонной более пяти машин). Вот тогда в Киеве началась настоящая война – с «коктейлями Молотова», стрельбой, дымовыми шашками и бесконечными провокациями с обеих сторон. Она шла больше недели, и ее жертвами стали несколько сотен человек – большинство были ранены, восемь человек погибли.

Во время военных действий сформировалась своеобразная линия фронта, и появилось несколько рубежей обороны. Первый рубеж - там, где шла «война», где стреляли, жгли и кидали камни. Доступ туда был открыт только для воюющих радикалов, врачей и… журналистов. Вторая линия – там, где готовят «боеприпасы» - собирают камни, делают «коктейли Молотова» и т.д. Туда могло попасть большее число людей. Ну а граждане, желающие, так сказать, выразить свой протест, стояли в относительной безопасности.

Шансы, что гуляющего по центральной улице обывателя подстрелит шальная пуля, были невелики. Впрочем, большая часть Киева все это время жила в обычном ритме – люди так же просыпались, шли на работу, возвращались домой. Вот только таксисты ехать в центр отказывались, да и прогуляться, как раньше, по Крещатику, вряд ли получилось бы – практически все магазины и рестораны в центре города в опасное время закрылись.

Глядя на кадры хроники, может показаться, что все митингующие – сплошь бесноватые радикалы, мечущие в милицию камни и бутылки с зажигательной смесью. На самом деле экстремистов на Евромайдане относительно немного. В некоторые дни Майдан собирал сто-двести тысяч человек, так что на этом фоне одна-две тысячи теряются. Но именно они ведут активные боевые действия. Прежде всего, это представители союза ультраправых радикальных организаций «Правый сектор» - в него входят такие националистические организации, как «Тризуб», УНА-УНСО, «Патриот Украины», «Белый молот». Сооснователь «Правого сектора» Андрей Тарасенко в одном из интервью заявил:

«Нам сегодня интересна не столько ассоциация с Евросоюзом, сколько построение национального украинского государства и национальная революция. Группа в соцсети «В Контакте» насчитывает около 20 тысяч человек». К Евромайдану, который имеет довольно четкую структуру - у него есть свой штаб, охрана, медсанчасть и т.д., охотно присоединились фан-клубы практически всех футбольных клубов, в том числе и восточных (например, донецкого «Шахтера»).

Сейчас на «западном фронте» затишье. Противостояние перенеслось «за кулисы», «коктейли Молотова» и катапульты сменили переговоры и политические интриги. И в конце прошлой недели оппозиционеры покинули помещения Киевского городского совета и даже разблокировали ряд областных администраций. Правда, в центре столицы они все еще продолжают занимать несколько зданий (мотивировка простая - иначе нам негде будет греться). Между тем здание КГА тут же заняли люди в масках, которые называют себя «Нарнии». Они заявили, что не собираются выполнять договоренности власти и оппозиции и тем более подчиняться партии «Свобода» и националистическому «Правому сектор». Понятное дело, что автобусы с «Беркутом» по-прежнему дежурят в правительственном квартале, а Евромайдан, хоть и притих, но совсем уходить с занятой диспозиции, похоже, не собирается. Тем более что совсем недавно его комендант Андрей Парубий заявил, что идет активная структуризация сотен Самообороны по областям Украины, создаются областные и районные штабы для координации сотен в регионах. «Сотня является наиболее оптимальной структурной единицей, и укрупнять подразделения нет необходимости… Чтобы в случае необходимости мы могли в Киеве собрать 10, 20, 30 тысяч людей, которые могли бы активно и действенно противодействовать существующему режиму, защищая украинские интересы и Майдан», - гордо сказал Парубий и добавил, что сегодня Самооборона насчитывает 12 тысяч человек, но они рассчитывают на увеличение количества людей после работы в регионах. Тем временем их оппоненты тоже не дремали - прогремел взрыв в Доме профсоюзов, где находится штаб Евромайдана. Ночью разгромили несколько ресторанов и гей-клуб. Еще один столичный тренд – в Киеве по ночам жгут машины.

Сожгли уже несколько десятков авто, в основном принадлежащих участникам Автомайдана. Причем, кто этим занимается, не совсем ясно. Милиция арестовала не говорящего по-русски гражданина Грузии. Якобы он признался, что делал это по заданию Евромайдана – чтобы потом обвинить в этом их противников.

А недавно ответственность за поджоги взяли на себя представители радикальной организации «Красный сектор» - по их словам, они выступают «против экстремистов и фашистов, загадивших Киев». Так что ситуация в Украине по-прежнему зыбкая. И это несмотря на то, что с понедельника вступил в силу закон об амнистии, касающийся в том числе и тех участников Майдана, которые были задержаны.

Еще пару недель назад все только и говорили, что о Майдане – то, что происходит, обсуждали на улицах, на работе, в очереди, в общественном транспорте. А потом все как-то пресытились обилием новостей. Устали. Говорить о Майдане не хочется. Хочется, чтобы все наконец-то «устаканилось», успокоилось, баррикады с улиц рассосались, а радикалы разъехались по домам. «Надоели. Когда они уже угомонятся? И центр когда приведут в порядок?» - такие мнения я слышала не от одного человека.

Но в то же время среди простых киевлян до сих есть идейные, которые предлагают стоять до победного конца. И я не уверена, что они в меньшинстве.

Судя по проведенному мной опросу, в той или иной мере Евромайдану сочувствуют представители мелкого и среднего бизнеса, простой народ (в особенности те, кто не доволен уровнем своей жизни или потерял работу), большая часть интеллигенции (особенно сознательная, патриотически настроенная). Среди моих коллег – журналистов – найти симпатизирующего власти практически невозможно.

Если такие и находятся, да еще имеют смелость высказаться против Евромайдана, например, на Фэйсбуке, их тут же клеймят как ретроградов и обывателей. Знакомая призналась: ее друзья перестали с ней разговаривать после того, как она обмолвилась, что ей надоело происходящее в Киеве. Обозвали «комнатным хомячком» и «недалекой мещанкой». Помнится, примерно то же самое было и во время Оранжевой революции. Только тогда все обошлось без крови и экстремизма. В этот же раз пострадали не только протестанты и милиция, но и журналисты. За эти два с лишним месяца было ранено более 100 представителей СМИ, освещавших события в центре столицы. Один мой коллега, снимая события в правительственном квартале, лишился глаза (кстати, это была самая распространенная травма в первые дни боевых действий).

Так что дело в том, что оппозиция и на этот раз выиграла информационную войну – большинство украинских каналов (за исключением парочки провластных) просто захлебывались в симпатиях к Евромайдану и грешили очевидной необъективностью в подаче новостей. И, скорее всего, дело не только в симпатиях украинских журналистов, но и в позиции их владельцев-олигархов, которых, судя по всему, нынешняя власть тоже «достала» («семья» потихоньку наступает и на миллиардеров, заставляя их против воли «делиться»). В то время как украинский «5 канал» нагнетал ситуацию, зомбируя население и создавая образ защитников свободы Отечества по одну сторону баррикад и царских опричников-беркутовцев – по другую, российские каналы тоже формировали свое информационное пространство, демонстрируя откровенную тенденциозность в подборе новостей и комментариях событий.

Все-таки телевидение – великая сила! Я почти уверена, что рядовой россиянин, постоянно поглощая новости украинских каналов, превратился бы в ярого украинофила, а украинец, которому бы несколько лет промывал мозги канал «Россия», стал воспевать мудрую политику Владимира Владимировича.

«А вы видели ту передачу с Киселевым – он просто нагло кадры поменял местами – мол, сначала ментов провоцировали, избивали, а потом уже разогнали студентов… И там ведь все этому верят…» - это из типичного разговора в редакционном кафе.

Ну не любят в Украине Россию, и все тут. Вроде бы и народы родственные, и язык почти что один, и деньги Путин Украине дал, а все одно – дайте нам Евросоюз! Россия ассоциируется с дремучестью, коррупцией, в общем, со всем плохим, чего хватает и в самой Украине. И большинство тех, кто вышли в самом начале на Евромайдан, тем самым демонстрировали свой выбор. «Ладно, мы жили плохо, но пусть хоть дети наши нормально поживут, по-человечески. Нельзя же терпеть то, что у нас тут творится», - сказала мне пожилая евромайдановская повариха, которая пришла сюда, по ее словам, «по зову души».

«Да, мы осознаем: от того, что Украина подпишет договор об ассоциации, у нас тут молочные реки с кисельными берегами не появятся, - признался в разговоре со мной студент Виктор, активист Еромайдана, - но, во всяком случае, мы выберем вектор развития. И постепенно, шаг за шагом, что-то изменится. А если мы выберем Россию? Это дорога назад, в совок.

Это взятки, это продажные суды… У нас и в России закон защищает только власть имущих, а в Европе – всех. Я хочу, чтобы Украина стала Европой».

«Дегенерат», «кат», «козел», «бандит» – это только часть определений, которые дает своему президенту украинский народ – во всяком случае, многие жители Запада, центра и столицы. Да, Януковича не любили давно. Но именно начиная с января призывы о его отставке звучат все чаще и громче. «С ними только силой можно. Надо было тогда, еще сразу, брать администрацию и выкидывать этого… оттуда. Почему я сейчас сижу без работы, таксовать приходится? Все из-за него», - во всех своих бедах таксист Олег винил именно президента. «Отступать нельзя, - считает и ярый активист Евромайдана 50-летний Валерий Петрович. – Я был рабочий, сейчас – безработный, кормить семью нечем. Вы знаете, что этот… за последнее время закрыл в одной Киевской области три завода?»

Конечно, можно сказать, что народ никогда не любит власть, но нелюбовь к Виктору Федоровичу, по-моему, достигла неких абсолютных величин. В обиход украинцев вошло понятие «семья» - за три с лишним года Януковичу удалось укрепить свои позиции, расставив на самые хлебные государственные посты своих вассалов. Генпрокурор – его кум председатели судов тоже свои люди. В парламенте - его большинство, которое принимает только «нужные» законы. Представителям семьи удалось провести скрытую реприватизацию и подгрести под себя прибыльный бизнес. Этим объясняется нелюбовь к Януковичу многих олигархов. Недовольны мелкие и средние предприниматели – если они откажутся играть по предложенным правилам, их мгновенно «задавят». Обычные люди матерятся, когда стоят в километровых пробках, когда президент едет на работу, с работы, и «куда его еще там черт опять понес!» В формально президентско-парламентской республике Виктору Федоровичу удалось создать практически абсолютную монархию. Формально неограниченные полномочия президент получил еще в 2004 году – тогда сгоряча после Оранжевой революции были приняты поправки в Конституцию. Но прекраснодушный пчеловод Ющенко не успел до конца распробовать всю прелесть королевской жизни, а вот Янукович сполна воспользовался преимуществами своего положения. Своеобразным символом абсолютизма по-украински стал местный «Версаль» - загородная резиденция президента Межигорье, в которой есть все - свои охотничьи угодья, фонтаны, озера, яхтклуб, теннисные корты, зоопарк, и даже все унитазы там, по слухам, золотые (бывший премьер Николай Азаров, правда, информацию о золотых унитазах в свое время опроверг).

Цинизм и лицемерие власти, неприкрытая беззастенчивая коррупция на фоне бесконечных разговоров о борьбе с ней, полная беззащитность перед государственной машиной – за долгие годы украинцы устали от всего этого. И хотя не факт, что, когда уйдет Янукович, станет лучше – людям, доведенным до точки кипения, этого не объяснишь. Единственное, что их мирило с президентом – его твердые обещания привести Украину в Европу. И вроде как дело действительно к тому шло. Но...

Понятное дело, что необходимо еще особое искусство – направить недовольство властью в нужное русло. Без лидеров-революционеров, а также необходимого финансирования народный гнев перебродит да и выдохнется. Так что нужно взрыхлить эту почву, удобрить ее гумусом - и получай хороший урожай. Среди трех китов украинской оппозиции – напомню, это руководитель группы «Удар» экс-боксер Виталий Кличко, возглавляющий в отсутствие Юлии Тимошенко «Батькивщину» Арсений Яценюк и Олег Тягнибок из националистической партии «Свобода» - однозначного лидера нет. Причем, когда радикалы стали захватывать один за другим правительственные здания, политики тут же и открестились – мол, они не контролируют Евромайдан. Правда, по словам провластного политолога Михаила Погребинского, это просто удобная позиция: «Это попытка снять с себя ответственность. А на самом деле они, конечно, в значительной мере контролируют Евромайдан. Прежде всего, потому, что через них идет финансирование и обеспечение функционирования Майдана. Если бы они приняли решение, что кого-то не поддерживают (например, «Правый сектор») и обрезали им финансирование, то, думаю, он долго бы не продержался». А вот на вопрос «КН» о финансировании революции Погребинский четкого ответа не дал, но предположение высказал: «Доказательств нет, но я предполагаю, что кроме финансирования внутриукраинского (например, деньги могут давать некоторые олигархи) есть также финансирование с Запада».

Пророссийски настроенные СМИ (даже внутри ЕС) давно уже в открытую говорят о том, что Евромайдан поддерживают США. Например, именно так считает политический эксперт, редактор британского журнала «POLITICS FIRST» Маркус Пападопулос: «Мы видим руку Запада в том, чтобы превратить Украину в свою зону влияния - зону влияния США и Европы через ее индустриальный, аграрный и геостратегический потенциал. Я не верю, чтобы эти протесты разгорелись внутри Украины. Я считаю, ключевым является то, что ими руководили из-за границы. Они были спланированы и начаты европейскими политиками (немецкими, польскими), а также американскими чиновниками. Поэтому я не настолько полагался бы на лидеров оппозиции. Считаю, они лишь рядовые солдаты. А кабинеты, в которых принимаются решения, находятся далеко за пределами Украины».

Впрочем, США и ЕС и не «шифруются». Пресловутые печенюшки, которые заместитель Госсекретаря США по вопросам Европы и Азии Виктория Нуланд раздавала участникам Евромайдана – всего лишь анекдотец. Другое дело - ее телефонный разговор с послом США в Украине Джеффри Пайеттом, в котором они обсуждали судьбу Евромайдана и его лидеров – мол, Виталий Кличко в правительстве смотреться не будет, а вот Арсений Яценюк на роль премьер-министра вполне подойдет. Позже, когда пикантная беседа стала «гулять» по Интернету, другой представитель Госдепа Дженнифер Псаки, ничуть не чинясь, признала аутентичность записи.

Но есть еще одна экзотическая версия по поводу того, кто воду мутит в Киеве – мол, радикалов на Евромайдане на самом деле финансово поддерживает демонстративно держащаяся в стороне от украинских страстей Россия. Она ведет куда более тонкую и невидимую игру, чем США. Якобы задача экстремистов – спровоцировать власти на ответные действия, на кровопролитие, тем самым вызвав полнейшую международную изоляцию Януковича. И Украине ничего не останется, как броситься в «братские объятия» России, соглашаясь на любые ее условия. В поддержку этой версии отчасти говорит тот факт, что во время кровавого штурма Администрации президента руководил действиями молодчиков, швырявших «коктейли Молотова» и булыжники, а также управлял бульдозером одиозный лидер партии «Братство» Дмитрий Корчинский, имя которого связывают с российскими спецслужбами.

Увы, приходится признать, что многострадальная Украина – всего лишь объект, а не субъект политики. Важный стратегический, но все же объект в геополитической борьбе между Европейским союзом и США с одной стороны и России – с другой. Кто победит – неясно.

Пока же после перемирия и длительных переговоров удалось вернуться к исходной позиции – как известно, «диктаторские законы» отменили, арестованных активистов Евромайдана амнистировали, правительство отправили в отставку. Выходит, правы были сторонники Майдана: украинский народ только силой может добиться, чтобы его услышали?

И вот что еще меня пугает: помнится, после Оранжевой революции появились профессиональные митинговальщики. Это если, например, вам не нравится, что по соседству собираются строить дом, вы нанимаете этих ребят, и они в два счета эту стройку срывают. Боюсь, что после Евромайдана могут появиться профессиональные боевики, получившие первое боевое крещение, научившиеся бить, крушить и мастерить самодельные гранаты и «коктейли Молотова», голодные и злые, без Бога в душе. С кем они будут воевать после того, как закончится Евромайдан?