Закрытие педиатрических факультетов в стране, присоединение детских поликлиник ко взрослым, новые принципы финансирования медучреждений... Но сохранят ли эти меры здоровье детей? Риски есть, считает главный врач детского медцентра «Медионика» Дулан Садвакасов.
– Дулан Зейнулаевич, несколько лет назад вы возглавляли городскую и областную детские больницы, теперь – частную. У вас есть опыт работы как в госсистеме, так и частной. Как оцениваете реформы в педиатрии?
– До сих пор удивляюсь, почему обсуждение модели единой национальной системы здравоохранения не спустили до обычного врача. Ведь на местах могли бы что-то подкорректировать. Конечно, стереотипы ломаются тяжело. Может, в силу возраста я верен советской педиатрии, а новое поколение врачей взглянет на сегодняшние преобразования через время иначе? Но я всей душой жалею о модели Семашко. Особенно о главном принципе – преемственности: дети, подростки, взрослые. В этом же ряду – бесплатность, диспансеризация, участковость, патронаж на дому медсестрами.
Современная же модель здравоохранения, которую делали наши профессора от медицины, была задумана как модель перехода в рыночную конкурентную среду. В ней есть свои плюсы и свои минусы. Раньше в достижения медицины записывали расширение коечного фонда, открытие ФАПов, строительство сельской участковой больницы, причем оснащенной как врачами, так и оборудованием. Сегодня стационарная койка – дорогое удовольствие для государства. На ней должны находиться 60 процентов тех, кто должен лечиться планово, остальным – амбулаторное лечение.
Сравните и подготовку врачей. В России, Беларуси педиатрические факультеты остались. В Казахстане педиатрические факультеты закрыли, последний выпуск был в 2013 году. У нас обучение стоит 830 тысяч тенге, а в России и Беларуси – 540 тысяч тенге.
– Уже скоро нашими детьми будет заниматься не педиатры, а врачи общей практики. Как скажется это на качестве диагностики и лечения малышей? И вообще, отличаются организм ребенка от взрослого?
– Понимаете, терапевт иногда не может разобраться со взрослым, у которого куча хронических хворей, а тут ребенок. Да, он пока не отягощен букетом болезней, но детский организм имеет особенности. Вздутие живота, носик заложило, день с ночью поменялись… И если, помимо взрослых, врач общей практики будет тащить на себе педиатрию (плюсуйте сюда курирование садиков, школ, диспансерную группу, деток с ограниченными возможностями), у него просто-напросто времени на всех не хватит. А ведь есть еще дефицит кадров, значит, кому-то придется обслуживать два участка. Это титанический труд и огромная нагрузка на специалиста. И мы можем столкнуться с проблемой хронизации заболеваний.
– То есть из-за нагрузки врач общей практики может пропустить у пациента болезнь?
– А разве это не случается и сейчас? Приболел ребенок, мама в поликлинику не торопится, лечит подручными средствами, исколесила весь Интернет, аптеки… Не помогает – вызывает скорую. Потом приходит участковый врач и спрашивает: почему сразу не обратились? Но получается, что именно он прохлопал ребенка, особенно если малышу и года нет. И его лишат стимулирующей надбавки. А дети есть дети. Сейчас вроде хорошо, через час стало плохо. Поэтому для этой категории, конечно, востребована экстренная помощь.
Но я боюсь и того, что при подходе за «пациентом идут деньги» мы можем получить добрую половину детей с хроническими заболеваниями. Сегодня каждая поликлиника как отдельное государство, набрала узких детских специалистов. Понятно, в поликлинике не хотят, чтобы деньги от них уходили. Но чем это может закончиться? Да, может, сейчас легче попасть к узкому специалисту, но качество приема может перейти в количество принятых.
Как вы думаете, почему сегодня в лор-отделении областной детской больницы полным-полно детей с гайморитом?
– Непролеченный насморк, наверное...
– Нелеченный насморк перерастает со временем в хронический. Ходит ребенок со шмыгающим носом, капают родители капли. Не помогает. Делают снимок – гайморит. А начало –то пропустили. Невыгодно больнице лечить легкое заболевание: дешево оценивается государством. Знаете, какой тариф Минздрав дает на прием узкого специалиста? 260-420 тенге. Что любой руководитель себе скажет? Лучше 20 детей пролечить подороже, чем 200 – за копейки. Лучше я введу высокоспециализированную медпомощь, буду, к примеру, как Лобков, делать стентирование сосудов сердца или протезирование суставов, и больница сразу миллионы заработает.
А вот еще один нонсенс. Согласно закону о здоровье и правах ребенка, ребенком считается лицо, не достигшее 18 лет. Но вы спросите насчет этого в детской областной больнице и детской городской больнице? Там до сих пор лечат до 14 лет 11 месяцев и 29 дней. Дети старше 14 лет выпали. Уже не дети, но еще и не взрослые.
– Может, проблема в диагностическом оборудовании?
– Был детский диагностический центр в Костанае… Но разве там есть новые технологии и современное оборудование? Как поставили аппарат в 2001 году, так и стоит. Как дали фиброгастроскоп, так он с того времени и не менялся. Возьмите ту же реабилитацию. Детей, нуждающихся в такой помощи, немало – более двух тысяч. Только с ДЦП до 16 лет в области 458. Детей с врожденными патологиями более трехсот. Очень хочу, чтобы в 2015 году при поддержке государства в Рудном заработал реабилитационный центр для детей. Конечно, аким области Нуралы Садуакасов очень внимателен и неравнодушен к проблемам в здравоохранении. Это чувствовалось, когда он посещал наш медцентр. Он сказал, что в приоритете качество оказываемых услуг. И я соглашусь: не должно быть нареканий со стороны пациентов как на государственные медорганизации, так и частные. Вот за это и надо бороться!
