Отношение к стабфонду продуктов питания разное.
Одни говорят, что это необходимый стратегический запас, при помощи которого, путем интервенций, можно влиять на рыночные цены, другие – что это очередная кормушка для чиновников. И государство, наоборот, таким способом убивает возможную конкуренцию. В любом случае, вопросы есть.
Кформированию ста¬би¬лизационного фонда продуктов питания социально-пред¬при¬ни¬ма¬тель¬ские корпорации приступили в прошлом году. Учли опыт прошлых лет, когда ценовые рекорды били гречка, растительное масло, рис и другие социально значимые продукты. В итоге в перечень для закупа кроме них вошли картофель, морковь, сахар и лук. А в этом году уже более тридцати наименований продуктов питания, которые в скором времени также будет закупать стабфонд. Среди них – чай, молоко, куриные окорочка...
Объемы стабфондов существенны. В прошлом году СПК «Тобол», которая и занималась его формированием, закупила около 900 тонн социально значимых продуктов. Могла закупить и больше. Но вовремя остановилась. Урожайный год привел к тому, что продукты, закупленные в стабфонд, не могли конкурировать по цене с продуктами на рынке. Это касалось практически всего перечня: гречки, овощей.
– На закуп продуктов в прошлом году мы получили 200 миллионов тенге, – говорит председатель правления СПК «Тобол» Арман Алиев. – Продуктов закупили на 130 миллионов. Неосвоенные средства перераспределили между другими корпорациями. Мы не смогли конкурировать с рынком еще и потому, что являемся налогоплательщиком, а значит, должны платить 12-процентный налог. И это сразу отражается на стоимости товара.
Наверно, проблема в том, что государство, преследуя вроде как благую цель – накормить людей дешевыми продуктами, не забывает о своем интересе. Как еще можно понимать тот факт, что на закуп продуктов питания Продкорпорация выдает кредиты не бесплатные, а под 3% годовых? То есть фактически СПК – обыкновенный посредник, коих на рынке полно.
– Себестоимость товара от такого финансирования сразу же поднимается на 10-12 тенге, – говорит Алиев. – Аргумент же чиновников таков: Продкорпорация хоть и является бюджетной структурой и финансируется из него, однако одновременно она и структура коммерческая, поэтому должна преследовать свои выгоды. При этом мало кто понимает, что задача продовольственного фонда – продовольственная безопасность и борьба с инфляцией.
Это один посредник. Но есть и другой. Дело в том, что СПК «Тобол» не имеет собственных складов хранения. И весь закупленный товар корпорации приходится хранить на складах РГП «Резерв».
– И тут арендная плата осуществляется вне зависимости от количества или объема продукции, – говорит Алиев. – Вот мы сейчас реализуем 200 тонн растительного масла. А это значит, что после его реализации себестоимость другой продукции, оставшейся на складе, возрастет еще на десять тенге...
Закупала корпорация растительное масло, кстати, по 240 тенге, продает с учетом издержек по 280. Но на рынке все равно можно найти дешевле, считает Алиев. Сахар приобретали по 137 тенге за 1 кг, гречку – по 237 тенге...
Как могут конкурировать по цене продукты из стабфонда, когда за их покупку и хранение приходится платить немалые деньги? Грамотно выстроенный бизнес всегда сможет предложить товар подешевле. Или же этот продовольственный запас вроде щуки в реке – чтоб карась не дремал. Похоже, что государству хочется, чтобы и овцы были целы, и волки сыты. Но так в природе не бывает. Рядовому потребителю не нужна гонка цен, а вот госкорпорации она вообще-то на руку – ведь «Тобол» должен отбить затраты на хранение, НДС и кредит.
КСТАТИ, СПК «Тобол» – одна из немногих корпораций, которые из года в год получают прибыль. В этом году она уже заработала 210 миллионов тенге. Прошлогодний закуп в стабфонд по минимуму, тем не менее, позволил ей минимизировать убытки. Сейчас в республике активно обсуждается концепция дальнейшего развития СПК, основной девиз которой – безубыточность. Особой «социальности» от СПК до последнего дня мы не видели, может, их вовсе лишить этой приставки? Пусть уж будут просто ПК...
