Кажется, наш

Когда в очередной подборке мы опубликовали данные пленного Михаила Вовченко, родные и тоже Вовченко, но Леонтия удивились: «Кажется, наш! Тоже Эммануилович». Оказалось, Леонтий и Михаил – братья. И вроде были у них еще братья, но ныне живущая родня ничего не знает об их судьбе, о том, есть ли у них продолжатели на этом свете.

«Нашего деда звали Леонтий Эммануилович, – рассказывают двоюродные сестры, Людмила и Нонна. – Это линия по отцу. Их вроде бы четверо было, сыновей Эммануила Вовченко. Да имя это в итоге в наших познаниях и сыграло злую шутку. Как и фамилия. Как только их не записывали: Мануиловичи, Иммануиловичи, Эмануиловичи, Вовченко, Волченко, даже Волковы… Какие тут архивы помогут!»

Мама водит Лёву в парк Победы сразу к трем дедушкам.

Они с детства помнят, что дядя Володя, папа Нонны, всю жизнь мечтал найти могилу отца. Его сердце болело, что в один миг раскололась их семья. Пытались и они, уже повзрослевшие дочери. Но тщетно. Мы решили пойти дальше истории одного опознанного пленного, попытались пролить свет на истоки этого семейства. И кое-что получилось. Нам как раз и помогло то, что сестры предупредили о разных вариантах написания отчеств и фамилии. Пробовали запрашивать и так, и эдак.

Да, действительно их было четверо – Пётр, Михаил, Ефим и Леонтий. На семейном фото 1934 года, судя по всему, они и есть со своими избранницами. Все рослые, красивые и еще счастливые. Через 7 лет начнется война, и это фото останется практически единственным доказательством, что счастье было таким возможным.

Леонтий

Итак, начнем с младшего. Леонтий. В базе данных значится как Леонид Мануилович, 1909 года рождения. К началу войны у него уже было двое детей. На фронт его жена провожала будучи беременной. Шестилетний Володя хорошо запомнил то время. Как мама в итоге тянула одна троих детей – его, 3-летнего Толика и только родившуюся Валюшку. Болела, рыдала по ночам, но тянула. Был страшный голод, жили они тогда в Кустанае, возле Общества слепых, там проходят и сейчас ж/д пути. Так вот Володя бегал туда ночами, к вагонам. Собирал рассыпавшийся уголь горсточками, иногда и подворовывал его. А потом пришла похоронка. Она, к сожалению, не сохранилась, но Володя запомнил название – станция Мга. Как детям погибшего фронтовика семье стали выделять помощь. Выжили они, вспоминал потом всю жизнь Владимир, только благодаря этому. Тот 6-летний Вова и есть дядя Володя, который рассказывал нашим читательницам о деде Леонтии. А трехлетний Толик – папа Людмилы. Сегодня никого из детей Леонтия в живых уже нет. Но в памяти внуков «станция Мга» зацепилась.

И неспроста. Вот что нам удалось официально выяснить: Леонтий воевал пулеметчиком, был убит в бою 10 сентября 1941 года. Похоронен в районе той самой станции Мга в Ленинградской области. Мы уже связались с поисковиками, чтобы попытаться выяснить точное место его захоронения и занести имя на плиту памяти, если его там нет.

Судьбы остальных братьев оказались не менее трагическими.

Ефим

Он старше Леонтия всего на два года. О нем из всех братьев известно меньше всего. Красноармеец Ефим Вовченко пропал без вести 26 октября 1942 года. Вот и всё. Пока. Информация постоянно обновляется. Надеемся, судьба этого костанайского бойца прояснится.

Михаил

Следующий по старшинству брат числится сразу под тремя отчествами. Сопоставив все данные, мы выяснили, что ему к началу войны было 37 лет. Фронт для него обернулся фашистским пленом до самой Победы. Он попал в плен 13 июня 1942 года под Харьковом. И началось страшное. До самого марта 45-го он сменил несколько лагерей в Германии и Австрии. В одном документе значится, что он в том марте погиб, а в другом черным по белому – освобожден. И дата освобождения лагеря в Австрии сходится. Вот только о дальнейшей судьбе ни слова. Мы знаем, как относились к пленным после войны. Хочется верить, что Михаила страшная участь не постигла. Кто знает, может, он прожил еще довольно долго где-нибудь в Европе. Отметка «освобожден» все же дает на это надежду. «Дай Бог, чтобы так», – замечают родственники, вглядываясь в истощенное лицо на фашистской карте пленных.

Пётр

На самого старшего Вовченко-Волкова (именно под такой фамилией хранятся его данные) мы нашли целую кипу документов медицинского характера. Выписки врачей с подробными диагнозами говорят о том, что он получил серьезное осколочное ранение в бедро с рассечением кости. Ему переливали кровь, пытались спасти, но начался сепсис. Старший Вовченко после долгих мучений умер 30 января 1942 года, в 13 часов 12 минут. На следующий день его тело было кремировано в Московском крематории.

Была семья…

«Вот так, – Людмила грустно перелистывает документы. – Была семья, и нет семьи… Ни один из четверых не вернулся. Какое горе было для матери – страшно представить».

На следующий день она повела своего сына, Лёву, в парк Победы. Мальчик знает, где высечена фамилия Вовченко и легко ее находит.

«Мы всегда ходили к дедушке в День Победы. Теперь будем ходить сразу к трем», – говорит Людмила. На стене их, действительно, трое, все, кроме пленного Михаила. Все они в памяти ныне живущих потомков Вовченко. Фамилия, к сожалению, не сохранилась. О себе дали знать лишь внуки Леонтия, точнее, внучки. Людмила сейчас по мужу Должанская, Нонна – Сенчева. Есть еще Лариса и Элла, и их дети носят другую фамилию. Но важнее другое. Школьник Лёвка всю дорогу маму просил подробнее рассказать про каждого прадеда.

Восстановилась ниточка еще одного семейства. На этот раз по линии отца. Теперь родные могут обратиться в архив с просьбой упорядочить фамилии и отчества всех четверых фронтовиков Вовченко. Что касается Леонтия, мы попытаемся найти его могилу. Подобное нашему проекту уже удавалось.