М.Ю. Дауенов родился 5 декабря 1943 года в селе Лебяжьем Марфинского района Астраханской области РСФСР. Окончил Гурьевский педагогический институт (1968);Высшие курсы КГБ СССР (г. Минск, 1972). Работал в органах КГБ СССР в Гурьевской, Мангышлакской, Кызыл-Ординской областях. В Кустанайской области с 1985 года был заместителем начальника УКГБ, с 1992 года – начальником ДКНБ. С мая 2000 года работает в КГУ имени А. Байтурсынова. Профессор, академик МАИ, генерал-майор в отставке, почётный сотрудник КНБ РК, ветеран спецподразделения КНБ РК «Арыстан», почётный работник просвещения МОН РК.
Корреспондент «КН» беседует с советником ректора КГУ, почетным сотрудником КНБ РК Михаилом Дауеновым.
– Михаил Юсупович, если соотнести ваш послужной список, его открытую часть, разумеется, с ныне доступной информацией об органах КГБ, приходишь к выводу, что вы работали на самых ответственных участках. И если генералы уходят в отставку, то бывших разведчиков не бывает?
– Ещё говорят, что это мировая профессия. И что все разведчики – братья. Интересы могут быть прямо противоположными, но когда надо, приходят на помощь друг другу. Когда СССР развалился на самостоятельные государства, спецслужбы оказались в сложнейшей ситуации. Если раньше можно было позвонить в любую точку СССР и получить нужную информацию, то после распада Союза эти каналы по логике вещей надо было перекрыть. Но рикошетом ударило бы всех. Поэтому победил здравый смысл и корпоративная солидарность. И понимание, что работы меньше не будет. Работы стало больше. При том что расцвел криминал в бытовой и в экономической сферах, подспудно шла напряжённая политическая борьба – основные риски для молодого государства были здесь, в сфере политики.
– А до развала Союза откуда исходили основные риски?
– Самой ненадёжной частью СССР была Прибалтика. Это становилось ясно, чем дальше, тем больше. Иллюзий никто не питал в отношении этих республик. На второе место надо поставить западную часть Украины, на третье – Кавказ. Это были разные очаги напряжённости, с разными целями и подходами. Но мы не можем сказать, что эти республики развалили СССР. Огромная держава по совокупности факторов сама подвела себя к краю, дальше которого дороги уже не было. Есть ряд общеизвестных причин – вложение огромных средств в государства, которые объявляли себя «левыми», а на самом деле паразитировали, прикрываясь псевдосоциалистической идеологией. Уровень жизни в СССР неуклонно снижался, росло недовольство граждан. Допускались существенные ошибки и на уровне центр – республики.
– Одна из таких ошибок и вывела на площадь в Алма-Ате казахскую молодёжь в декабре 1986 года?
– Причины и хронология этих событий сейчас хорошо известны. Когда вместо Кунаева, которого в СССР все уважали, на первый пост был назначен мало кому известный первый секретарь Ульяновского обкома партии Геннадий Колбин, начались массовые волнения в Алма-Ате.
– Вы тогда работали в Кустанае. Докатились ли волнения до нашей области?
– Студенческая молодёжь всколыхнулась по всей республике. Кустанай не был исключением. Мы знали, что работа идёт и по ночам. Вынуждены были периодически отключать связь с Алма-Атой, Карагандой и другими областными центрами, где создавалась сложная оперативная обстановка. Даже с позиций сегодняшнего дня мы считаем, что действовали правильно. Нельзя было разрастаться этому конфликту. Это – кровь, человеческие судьбы, молодые жизни. Вот что стояло на кону.
– У казахстанских декабристов, как их называют порой, в основном были политические требования. Не было же намерения идти против славян, устраивать этнические чистки?
– В нашей истории масштабных межнациональных столкновений не было никогда. Мне могут напомнить о событиях в Байконуре, когда стройбат восстал против старших офицеров. Но и там акцент был не национальный, а скорее бытовой. Командиры довели военных строителей до крайности – невниманием, плохими условиями службы и так далее. Более выраженная национальная подоплёка событий просматривалась в 1993 году в Уральске. Там встали друг против друга уральское казачество и граждане казахской национальности.
– Время было такое – небывалое для истории. «Парад суверенитетов» состоялся, государства друг от друга отделились, но на первом этапе мы, все новые государства, жили вне закона. Не было границ, государственной символики, не обозначены были субъекты международного права, главы государств в тот период сами выдвинулись на лидирующие позиции. Декларация о неприкосновенности территорий всеми была одобрена, но попытки пересмотреть географию предпринимались. В Уральске, пожалуй, именно такого рода намечалась «атака»...
– Стороны удалось развести. Какими убеждениями?
– Во всех этих историях мы прибегали к помощи народа, самых уважаемых людей, аксакалов. Они находили слова, умели напомнить о наших традициях и ценности мира, дружбы и взаимопонимания. О национализме речь не шла. И по событиям в Алма-Ате не надо было принимать Постановление ЦК КПСС, в котором речь шла о казахском национализме. В приказном порядке национализм осуждали всем миром. Я был очень разочарован всеми этими решениями партии – они были непродуманными, поверхностными и оскорбительными для всех. В той ситуации органы государственной безопасности сделали всё возможное для локализации конфликта. Мы старались дойти до людей убеждением, а партия повесила ярлык национализма на казахскую молодёжь. После этого я не раз задавал себе вопрос: для чего мы старались?
– Вы исключаете проявление национализма в декабре 86-го?
– В отношении русского, славянского и другого нетитульного населения – исключаю. Даже если бы во главе республики тогда встал не казах, а человек другой национальности, но из местных, из уважаемых людей, реакция, скорее всего, была бы иной. Но я и тогда считал, и сейчас убеждён, что руководить Казахстаном должен казах. В этой связи и сегодня ошибочно подсчитывать, сколько в Казахстане акимов-казахов. И сколько – неказахов. Подобная статистика, по сути своей, неправомерна. И в России такие подсчёты не нужны, и в Украине и так далее. Каждое государство ведёт свою национальную политику – это и есть суверенитет. Статистические выкладки должны навести нас на размышления другого рода. Казахи и русские – это более 80 процентов населения Казахстана. Так кто должен нести ответственность за покой, благополучие и мир в стране? Ответ очевиден: казахи и русские. То самое большинство. Государство, исходя из данной статистики, выстраивает и языковую политику – мягкую, терпимую, долгосрочную. Но государственный язык – это приоритет, который нельзя подвергать сомнению и делать предметом досужих, кухонных бесед. Потому что на тех кухнях разговоры взрослых слушают наши дети. Потом они выйдут во двор и станут махать кулаками – по наущению старших.
– Мы можем быть уверены, что новые независимые государства не повторят системных ошибок СССР, подорвавших страну?
– Можно понять ликование народов, когда они обрели независимость. Я помню, как простые люди встречали Назарбаева после провозглашения суверенитета. Толпу невозможно было оттеснить – люди тянули руки, хотели дотронуться хотя бы до его одежды. Это было языческое поклонение. Но сегодня мы все должны понимать, что независимость надо не только обрести, но и сохранить на века, для детей и внуков. Ликования для этого мало. Всем надо работать, искать себе применение. Никто другой тебе не найдёт место в жизни – только ты сам. Ошибочно думать, что Назарбаев нам обязан всё дать, что откуда-то нам должно упасть благо. Ничего нам не упадёт просто так. При том что Казахстан проводит многовекторную политику, что мы не ищем себе врагов, а только друзей, надо понимать: ни одно государство не пропустит нас вперёд, никто не скажет: сначала вы идите к каким-то благам, а мы – за вами.
– Михаил Юсупович, многие государства рвутся к ядерному оружию, чтобы быть конкурентоспособными в войне гипотетической или реальной. А у нас оно было, но мы отказались. Правильно ли это?
– Когда распался Союз, многие специалисты, в том числе военные, покинули Казахстан. Знаете, как тяжело это всё воспринималось – во всех сферах нашей жизни. Мы сравнивали плотность населения в Китае и плотность населения в Казахстане. Мы понимали, что нам людей хватает для того, чтобы пахать и сеять, учить и лечить. А обслуживать ядерное оружие нам людей не хватает. На территории Казахстана испытывалось не только ядерное, но и бактериологическое оружие. Было место, куда добраться можно было только по воздуху. Сюда доставляли обезьян для опытов, но эти опыты проводили люди – они там жили, работали. Они там умирали. Возьмите город Аральск – на сравнительно небольшое население там несколько больших кладбищ. Всё это наследство было слишком обременительно и опасно. Скажу так: Назарбаев в политике человек не жадный. Он понимает, что можно отдать для того, чтобы взамен получить большее. Он отдал ядерную бомбу в обмен на большую международную политику. У нас нет ядерной бомбы, но есть ядерные зонтики, которые должны прикрыть Казахстан в случае угрозы. В начале нашей независимой истории надо было всем бывшим республикам часто встречаться по самым разным вопросам. Когда я работал в Кызыл-Ординской области, мы встречали членов правительств постсоветских государств. Представители Украины и России сторонились друг друга, Азербайджан и Армения не хотели сидеть за одним столом – эти люди доставляли нам массу хлопот. А мне в своё время довелось общаться с партийным лидером советской Белоруссии Петром Мироновичем Машеровым, с Фиделем Кастро – они были на голову выше тех новых людей, которых я увидел в Кызыл-Орде. И Кастро, и Машеров производили впечатление простых и очень дальновидных людей. Из того окружения, о котором я говорю, лишь Назарбаев вёл себя как истинный государственный деятель.
– Была ли у СНГ альтернатива? Может быть, надо было блокироваться с другими силами, в другом составе?
– Альтернатива была: могли создать мощный блок Россия, Украина и Белоруссия. Возможно, это объединение было бы даже эффективнее, чем СССР. Могли создать свою группу пять среднеазиатских республик. Хотя Казахстан был бы охотно принят и славянами, и это тоже был сильный вариант. Но всё-таки республики пошли по пути традиционного сближения – лишь Прибалтика не учитывалась в Содружестве по понятным причинам.
– Откуда исходят угрозы для нашей страны в 21-м веке?
– К сожалению, Каспийский регион сегодня мы оцениваем как наиболее уязвимый для внешней агрессии. Пять государств делят сферу влияния и морское дно. Но вы видите, как здесь меняется обстановка. Каспийское море вооружается. Военных и вооружений здесь всё больше. За каждым прикаспийским государством кто-то стоит: США, Китай. И они не со стороны смотрят на Каспий, они – там, они пришли.
– Большая геополитика не бывает совсем мирной. Но существуют силы сдерживания, противовесы...
– Есть, конечно, такие международные инструменты, но ими надо уметь пользоваться. Думаете, любой, кто придёт или рвётся к власти, сразу возьмёт рычаги в свои руки? Для этого нужен, что называется, дар Божий – и опыт, и талант, и умение сплотить народ. Если у нас получилось, состоялось за эти двадцать с небольшим лет, то не само собой. За это надо уважать нашего лидера, и самим вносить свою лепту. Быть недовольным легко – для этого работать не надо. Помните, в 1995 году мы принимали Конституцию? Простые люди ещё только вникали в её суть, а тогдашний глава Кустанайской области Турсумбаев с трибуны критиковал будущий Основной закон. Говорил, что у него «чужие рукава» и тому подобное. Это – с трибуны! А какие речи произносились в кулуарах! За этой критикой не было альтернативы, глубокого осмысления – ничего, кроме протестного настроения. И он его передавал другим. В девяностые годы у Назарбаева была не самая сплочённая команда. Сегодня это совершенно другая команда. Хотя именно в то время решалось всё самое главное для государства: президентская власть, Конституция, территориальная целостность, внешняя политика. Эффективность этих основополагающих факторов зависела от стабильности в стране, и они в свою очередь должны были привносить стабильность в нашу жизнь. Нам это удалось ещё и потому, что раньше мы все жили в одной стране. Мы на протяжении многих десятилетий чувствовали себя друзьями, соседями, у нас были общие цели. Это главное, что дал нам Советский Союз. Эти традиции и сегодня имеют огромное значение. Наиболее эффективно они реализуются в межгосударственных отношениях Казахстана и России.
