«Врачи-убийцы»
Одну из таких я увидел на своих дверях. Вот текст с сохраненной орфографией: «Всем! Всем! Всем! «ЗооПульс», созданный ветврачом Машадиевой В., превращен ею в концентрационный лагерь для котов всех возрастов. Ее цель – получить деньги за взятое животное, затем следует операция без наркоза или передозировка дешевым лекарством. Не суть важно как, но животное погибает, освобождается место в клетке и руки врача-убийцы протягиваются за новой жертвой. Ударьте по этим рукам, защитите несчастных животных! Защитники животных».
Это еще не все. В Интернете появился ролик, демонстрирующий трупы животных. Естественно, с конкретной привязкой уже двух фамилий «врачей-убийц» – Виктории Васильевны Машадиевой и Юрия Сунгановича Шагиахметова. Правда, на ролике людей нет. Только обвинительный текст.
Щекотливые вопросы
Я спросил тех самых врачей, зачем им это надо – общественное объединение «Костанай ЗооПульс», которое таким вот боком им еще и выходит. В городе множество ветеринарных клиник, так что, создав свою, спокойно бы работали, как все.
– Поначалу мы так и сделали. Но люди приносили бездомных животных, просили вылечить и оставить в тепле хоть на какое-то время. Получился вот такой стихийный мини-приют. И тогда нам друзья-единомышленники предложили создать его на официальной основе. Чтобы ветклиника и приют под одной крышей. Но Юрий Сунганович мне сказал: «Вика, мы не потянем приют, давай ограничимся центром по реабилитации животных». Например, кошка или собака попала в аварию, мы подлечим и попробуем отдать в хорошие руки.
Виктория Васильевна говорит мне об этом, делая укол одноглазому котенку. Малыша принесли ей во второй раз: сначала люди взяли его к себе, а потом вернули. Сказали, не все в семье согласны на такое соседство... Юрий Сунганович поодаль с двумя волонтерами расставлял миски для животных. Корм – кто что принесет.
Разговор прерывает телефонный звонок: кошку нашли в колодце, можно к вам? Виктория Васильевна отвечает: «Приносите, и по возможности с собой продукты или хоть какие-то деньги. Мы не можем всех содержать». И уже для меня, словно предвидя неизбежность щекотливого вопроса о финансах, пояснила: «Все деньги мы принимаем только через кассовые аппараты. Их два – один для «ЗооПульса», другой для ветклиники».
Профессор и доцент
«Костанайские новости» не раз писали о проблемах общественного объединения «Костанай ЗооПульс». Коротко напомним. Оно было зарегистрировано без малого год назад. Председатель – Машадиева, постоянных членов объединения порядка полусотни человек. Как написано в уставе, «основной целью деятельности является реабилитация больных, ослабленных бездомных животных, гуманное регулирование их численности». Под гуманностью имеется в виду кастрация и стерилизация.
Поначалу центром общества и ветклиники был подвал многоквартирного дома по ул. Пушкина. Не всем жильцам это нравилось. Сырое, без окон и канализации помещение не могло устраивать и профессиональных ветеринаров. Но ютились. Ситуация получила широкую огласку, когда новый владелец подвала предложил арендаторам либо выселяться, либо платить по новым, чрезвычайно завышенным ставкам. Защитники животных встревожились. «Умом и сердцем я понимал, что ситуация, в которой мы оказались, рано или поздно выйдет из колеи. Но, как говорится, нет худа без добра», – заключает Юрий Сунганович, показывая новое место дислокации по ул. Майлина.
Несколько светлых комнат с нетипичным для обычной ветеринарной клиники кошачьим контингентом. Для многих его экземпляров это своеобразная пересылка из ада в кратковременный рай, а далее – как повезет. Есть ухоженные экземпляры, а есть и такие, на которых без сострадания глядеть нельзя. Месячная аренда помещения обходится в 120 тысяч тенге. Это ровно в три раза больше, чем подвал на Пушкина.
Но, похоже, врачей это не смущает – они не одни. Есть женщина, которая каждую неделю приносит в ветклинику полную сумку продуктов для животных и 5 тысяч тенге. Лена, преподаватель английского языка, приходит сюда помогать во вторник и среду. Такого же графика придерживаются Юлия и Наташа. Это люди до 30 лет. На новоселье волонтер Наташа (фамилию без ее спроса назвать не могу) подарила клинике холодильник, морозильную камеру, микроволновку, стиральную машину-автомат. И подобных людей немало.
– Коллеги завидуют? Ведь вы им конкуренты.
– Наоборот, они нас очень поддержали. Вот, посмотрите, – Виктория Васильевна протягивает мне бумагу. Это текст письма в различные инстанции с просьбой защитить от клеветы и необоснованных нападок Машадиеву и Шагиахметова. Письмо подписано 14 врачами города. Целое профессиональное сообщество.
Подобная солидарность не случайна. Супружеская пара на двоих имеет 219 научных работ. Она – кандидат ветеринарных наук, доцент, защищалась в Казани, в академии им. Баумана. Он – профессор с 40-летним рабочим стажем, доктор ветеринарных наук, защищал диссертацию в Ленинграде. Последние годы работали в одном из костанайских институтов, но вынуждены были уйти из-за маленькой зарплаты. Пять лет назад купили квартиру в Рудном – на Костанай денег не хватило. Живут в Затобольске, у 83-летнего отца Виктории Васильевны. Машина есть – отцовская «вазовская» модель. Вот и все личные материальные приобретения.
Территория заблуждений
Раскол в рядах общественников «ЗооПульса» начался с того, что врачи уличили одного из волонтеров в том, что он под видом сбора средств для лечения животных эти средства присвоил себе. Ну уличили и уличили, жизнь на этом не кончилась. Однако был еще один важный момент, который воздвиг между врачами и частью волонтеров барьер. Это разное понимание сущности милосердия.
Логично сострадать братьям нашим меньшим и попутно помогать врачам-ветеринарам: убрать в помещении, разнести корм, пристроить выздоровевшее животное. А дальше есть территория, на которую несведущим ступать запрещено. Это территория врачебной практики, где правила поведения жестко регламентированы ветеринарными законами Республики Казахстан. Если врач обнаруживает у животного признаки туберкулеза, хламидиоза, бешенства, лишая, чесотки, крайне опасные для здоровья человека, ветеринары обязаны, никого не спрашивая, изолировать (усыпить, утилизировать) переносчика заразы. Есть даже приказ по всем клиникам о запрете лечения. Только усыплять.
Машадиева и Шагиахметов в какой-то момент поняли, что отношения с некоторыми волонтерами, в ретивой жалости кустарного лечения посжигавшими котятам слизистые глаз, а также без разрешения врача заходившими в изолятор для содержания инфекционных животных, придется расстаться. И тогда они указали кое-кому на дверь.
Реакция последовала незамедлительная: в полицию, прокуратуру, налоговую, в учреждения ветнадзора полетели письма. А там дошла очередь до Интернета и ночной расклейки листовок. Люди, еще вчера умилительно называвшие врачей «миленькими», теперь усердно клеили им ярлыки воров, убийц, садистов.
Попадание в камеру
Персонажей этой вакханалии устанавливал капитан полиции Талгат Жусупов. Вот строки из его постановления. «В материале доследственной проверки имеются письменные ответы контролирующих государственных органов в отношении «Костанай ЗооПульс». Из них следует, что данное общественное объединение работает в соответствии с действующим законодательством РК, не противоречит уставным целям. Также прилагается запись наружного видеонаблюдения подъезда дома № 189 по ул. Баймагамбетова г. Костаная, в которой фиксируется, как гр. Крюкова В. И. наклеила объявление. Обязуется подобных объявлений в отношении Машадиевой В. В. не распространять». Стоит напомнить, что активная пенсионерка Крюкова В. И. некогда была исключена из членов общества «Костанай ЗооПульс». Читая ее доносы (это если вещи называть своими именами), очень трудно вытянуть оттуда хоть какие-то крохи милосердия к животным. О людях же в них тоже ничего хорошего.
Последнее «прощай»
Понятно, что милосердие зачастую граничит с невежеством. Это не страшно – подбирая бездомного котенка, раненую собаку, мы не обязаны знать тайны их лечения. На это есть профессионалы. Из Лисаковска в клинику Машадиевой-Шагиахметова возят 19-летнего пекинеса, который последние лет пять живет только на лекарствах и системах. Я понимаю душевную боль людей за своего питомца. Для них каждая такая поездка за 120 км – это светлый лучик надежды на то, что врачи продлят любимому существу жизнь. Но всему есть предел. Наступит момент, когда эти же врачи сделают собаке последний укол...
Я через это проходил. Врач, избавивший от мучений близкое мне существо, был последним, кто разделил со мной мою личную трагедию.
