Об этом сайту Adambol.com сообщил находящийся в изгнании лидер таджикской оппозиции, глава партии "Ватандор" Дододжон Атовуллоев.
"Памир давно являлся спорной территорией между Таджикистаном и Китаем. И президент страны Эмомали Рахмон решил отдать эту область Пекину. По нашей информации, за сделку он получил около 500 млн долларов", – комментирует Атовуллоев.
По его словам, таким образом, всего китайцам за годы независимости было отдано 1,5 тысячи квадратных километров земли.
"Еще два года тому назад таджикские власти отписали китайским партнерам десятки гектаров земель в Мургабском районе ГБАО. Таджикский парламент считал это победой дипломатии: мол, китайцы хотели взять побольше земель, а получили меньше. Хотя, по сути, власти передали эти земли Китаю в счет погашения внешнего долга. Однако в этом они никогда не признаются", – отметил Атовуллоев.
Тем временем, как пишут российские СМИ, Пекин уже установил военный контроль на Памире.
"Известно, что на территорию Таджикистана уже начали прибывать не только военные, но и гражданские лица. Последние будут осваивать земли, где в свое время проживали этнические таджики. Между сторонами сегодня идет негласная борьба за землю, которую таджики не хотят уступать китайским мигрантам", – утверждает портал News Asia.
Однако Дододжон Атовуллоев утверждает, что никакого недовольства среди таджиков не наблюдается.
"Никаких митингов, акций протеста не наблюдается. Горный Бадахшан – малонаселенный пункт и фактически непригоден для жизни. Эти земли богаты месторождениями драгоценных камней, урана и минералов. Известно, что в данное время китайцы уже приступили к геолого-разведочным работам в самом Мургабе. Официальный Душанбе легализовал разработку месторождений юридическими лицами из-за рубежа", – пояснил Атовуллоев.
По его словам, распродажа таджикских земель на этом не закончится.
"Если после очередных президентских выборов Рахмон останется у руля власти, то вполне вероятно, что он может продать Пекину оставшуюся часть территории Памира", – уточнил Атовуллоев.
Мы попытались получить какие-либо официальные комментарии у представителей официального Душанбе, однако вразумительного ответа так и не последовало.