В западных медицинских сериалах обязательно есть эпизоды, показывающие, как донорские органы спасают жизни людей. Тем самым по этому поводу в этих странах формируют позитивное общественное мнение. У нас оно пока даже не имеет объективных причин быть – нет правовой базы, регулирующей эту сферу.
В наши дни серьёзная болезнь для обычного человека, как правило, означает потерю достатка и почти самостоятельное «плавание» в море клиник и методов лечения. Вот, допустим, гражданин понял, что ему нужна операция по пересадке какого-либо органа. Ее казахстанцам обычно делают за рубежом. Но прежде человек должен встать в очередь за министерской квотой, походить по кабинетам чиновников от медицины.
Недавно в петербургском институте гематологии умер больной лейкемией 27-летний костанаец Александр Ким. Четыре года он стремился к этой операции, три недели выбивал квоту в Министерстве здравоохранения РК… И вот организм не вынес тягот лечения. Хотя молодой мужчина отправлялся в Питер полный сил (насколько это возможно для больного лейкемией) и надежд. Так что получение квоты, тем более с таким трудом, это ещё не спасение.
В управлении здравоохранения нам пояснили, что за минувший год выдано 1097 направлений на обследование или лечение в клиниках за пределами области – речь идет, прежде всего, об Астане и Алматы. Больше всего вмешательство столичных медиков требуется страдающим заболеваниями системы кровообращения и опухолями мозга. Вопрос же об отправке за рубеж решается уже в столице. Судя по всему, решается он не всегда быстро и эффективно.
– Ежегодно с диагнозом «острый лейкоз» к нам поступает около 20 больных, – говорит главный внештатный гематолог области Светлана Шарневская. – Из них примерно 15 умирают в течение года. Сейчас людей, которым необходима операция по трансплантации, также примерно 20 человек. Но движение в этом плане есть, началось оно примерно год назад. Правда, получение министерской квоты требует немало времени. Рассчитывать на нее легче пациенту со стабильным состоянием – он сможет ходить по столичным кабинетам и собирать подписи. Думаю, проблему решит создание в Казахстане банка доноров – такая работа уже начата. Мы будем обмениваться данными с российским банком и с другими мировыми хранилищами. Словом, серьезность вопроса со временем может быть снята. Ведь костный мозг, в отличие, например, от сердца, берется у живого человека – во время безболезненной процедуры, похожей на обычную сдачу крови. А уж в крови врачи ищут стволовые клетки, из которых потом выращивают костный мозг. Правда, нам, казахстанцам, подобрать донора очень тяжело – полиэтничность играет злую шутку. Гены разных национальных групп, перемешанные в одном человеке, делают его костный мозг столь уникальным, что сложно найти ему замену.
В общем, чтобы серьезно болеть, нужно иметь отличное здоровье… При этом в КФ республиканского центра развития здравоохранения никто с жалобами на сложность получения квоты не обращался. Для сравнения: в Германии серьезно больной человек даже с видом на жительство, без гражданства, уже имеет право на бесплатное лечение. К тому же ему исправно платят пособие по безработице – около 400 евро – и не привлекают на работы, обязательные для других нетрудоустроенных. А у нас людям с инвалидностью даже повестки из военкомата приходят – передают с родственниками в реанимацию… При этом количество страдающих опухолевыми заболеваниями и болезнями крови, по данным статистики, растет медленно, но верно. Если в 2006 году таких больных в области было 7,9 тысячи, то в 2010-м – уже 8,4 тысячи. Происходят ли параллельно какие-нибудь подвижки в медицинской сфере?
По словам главного врача областной больницы Владимира Стельмаха, происходят. И не только в плане пересадки костного мозга. Успешно пересаживают и печень, правда, пока только детям. А в Астане могут гордиться пересадкой почек. Правда, делавший их хирург недавно умер, а замены ему пока не нашли. Большой прогресс демонстрирует и столичный Центр кардиохирургии: его врачи уже набили руку на пересадке частей сердца – желудочков, предсердий. Словом, трансплантология набирает обороты. Однако для ее дальнейшего развития отсутствует правовая база, которая, ох как необходима, чтобы регулировать отношения в этой сфере. Речь как никак идет о жизни: угасшей – донора, и потенциальной – ждущего спасения больного.
Делается ли что-нибудь для ее создания? С этим вопросом мы обратились к депутату Мажилиса Парламента РК Ирине Ароновой.
– К нам пока не поступал Закон «О донорстве». Глава нашего комитета по социально-культурному развитию Дарига Назарбаева намерена вернуться к его разработке. И ещё есть, на мой взгляд, одно препятствие для развития трансплантологии: это наш менталитет. Для большинства трансплантаций органы берутся именно у умершего человека. А родственники редко дают на это согласие, не осознавая, видимо, что можно спасти чью-то жизнь. Если бы две эти проблемы решились – трудности с получением квот были бы менее актуальными. Отправка за рубеж граждан Казахстана требовалась бы только в исключительных случаях.
