Николай Иванович живет на улице Чапаева в районном центре Денисовка. Он вышел на улицу в шерстяном пиджаке и сразу стал открывать гараж. Даже не поздоровался. Открыл ворота, вновь вышел на улицу (снова не поздоровался), прошел в гараж со двора и наконец выгнал машину – «Победу» 1956 г.р. зеленого цвета. Я посмотрел на лацкан его пиджака и увидел значок «ВЛКСМ».
– Здравствуйте, – поздоровался комсомолец (1938 года рождения), – вы не дадите объявление в газету о продаже?
Кристиан
– Конечно… Но мне казалось – машина вам дорога?
– Я на ней выезжаю только на День Победы. А в этом году уже не смог. Пусть бы стояла, но мне приходится платить налог 12 тысяч. Двигатель у нее объемный…
Я хотел сказать, что если машина не используется, а тихо стоит в гараже, то никакой налог платить не нужно. Оформить документы, сказать, что она перестала существовать. Но я посмотрел на Ленина в значке Николая Ивановича и передумал.
Из открытых дверей гаража вышел необычный мальчик лет десяти. Смуглый, с блестящим кристалликом в левом ухе и с хвостом на затылке. В руках он держал лук со стрелой. Рядом с ним стоял мужчина в футболке.
– Это Кристиан Прота – правнук Николая Ивановича, – сказал мужчина. – Он приехал на каникулы из Италии, из города Тоскана.
Мальчик в это время отошел на пять шагов и выстрелил в забор. Стрела отскочила.
– Вот она, моя «Победа», – сказал Николай Иванович и показал на машину. – Есть техническая книжка.
Родина
«Победа» – культовый советский автомобиль. Его начали разрабатывать в 1943 году, когда «Люфтваффе» еще бомбили Горьковский автозавод. Кажется, война оставила значительный след в дизайне автомобиля. Впрочем, как и Сталин. Известно, что автомобиль, который должен был заменить ГАЗ М 1, хотели назвать «Родиной». Когда Сталин увидел опытный образец, то ехидно спросил: «И сколько стоит Родина?» Так инновационный автомобиль с кузовом понтонного типа (к примеру, уже не было длинных, выступающих крыльев) стал «Победой». Машина стоила 26000 рублей. Столько заплатил Николай Иванович.
Сталин
– Как вы заработали эти деньги? Сейчас, наверное, «Туарег» можно купить?
– В том году я много работал. Трактористом – застал первую бровку целины. Это был общий подъем. В 1956 году я заработал 1000 трудодней. Каждый из них оценивали в 22 рубля. Тогда, знаете, кассир ждал почтальона. Все потому, что почтальоны ездили на лошадях. Они возвращались вместе, груженные кирзовыми мешками – там лежали связки банкнот. А сейчас?! – вдруг громко спросил Николай Иванович. – Кому хватит смелости – вот так вот проехаться на сотню километров по степи? Днем и ночью? Ведь все знали – куда и когда уезжает кассир. Нет, никто бы сейчас не поехал… Смотрите, здесь даже антенна сохранилась – все родное. Только заднее колесо с ГАЗ-69. Но щас (Николай Иванович говорит с заметным малорусским акцентом) колеса современных «Нив» как родные… Точно подходят.
Говоря это, Николай Иванович залез в салон, протянул руку выше зеркала и что-то выкрутил. Внезапно на крышу повернулась антенна – все это время она была рядом с дворниками. Я снова подумал про то, что война оставила отпечаток на машине. Радио, то есть связь – бесценная необходимость во время тяжелых боев (все гражданские машины во время СССР могли быть мобилизованы). Так конструкторы, вероятно, защищали антенну от веток на случай прохождения лесов, от осколков мин и снарядов. Кстати, Николай Иванович мог платить налог гораздо выше, если бы не Сталин. Первоначально на автомобиль предполагалось устанавливать шестицилиндровый двигатель ГАЗ-11, но Сталин запретил – посчитал его неэкономичным. Поэтому мотор стал четырёхцилиндровым, был снижен ход поршня. В итоге объем двигателя «Победы» Николая Ивановича составляет 2,1124 литра. (Объем я посмотрел в технической книжке – она действительно существует).
Кристиан
– Кристиан, а в Италии война была?
Мальчик в это время вернулся на улицу, кажется, ходил точить стрелу. Он посмотрел на меня равнодушно, но не ушел.
– Ну, Первая, Вторая мировая война… – Я уже пожалел, что спросил об этом 10-летнего иностранца.
– Вторая была, – вдруг ответил Кристиан, смягчая слоги (почти незаметно).
– Мама Кристиана дома говорит с ним по-русски, – сказал мужчина в футболке. Мужчину зовут Анатолий. Он зять Николая Ивановича. Кристиан его племянник.
– Я его и здесь учу понемногу. Он смышленый. Если что-то непонятно, показывает на предмет – я ему говорю, а он больше никогда не спрашивает название. Запоминает.
Кристиан в это время вновь стал стрелять в забор. Стрела все равно не втыкалась и отскакивала.
Нина Яковлевна
– Николай Иванович, а где ваша супруга?
– …Когда я увидел Нину, то сразу подумал, что это моя девушка. Решил, что никому ее не отдам… Она работала дояркой. Коров было много – создавались целые бригады доярок, но они все равно просыпались в пять утра, а приходили под вечер. Мы поженились в 1956 году.
– Тогда же, когда купили «Победу»? Наверное, все девушки в деревне на вас засматривались…
Николай Иванович не улыбнулся.
– Мы вместе прожили 50 лет. Нина умерла 10 лет назад… Можете осмотреть салон.
Позади меня послышался четкий стук, кажется, стрела Кристиана воткнулась в забор.
Гитлер
Салон оказался очень похож на салон «Волги 21». Тот же передний диван, на котором могут уместиться 3 человека. Коробка передач на руле. Радиоприемник, а под ним большой динамик по центру. В общем, краснознаменный Горьковский автозавод.
– Николай Иванович, а почему у вас значок комсомола? Вы ведь в партии были?
– Нет, не был. Иногда нужно было для себя взять какую-нибудь дощечку из колхоза… Ну, как все это делали. Вот, а как бы я ее взял, если бы был коммунистом? Нечестным коммунистом я быть не хотел. В общем, не вступил…
– …А сейчас бы вступили? У нас ведь есть похожая партия?
В этот день было довольно ветрено, сильный порыв заглушил слова Николая Ивановича. Я не переспросил, потому что подошел Кристиан и сказал:
– Памятники Америка.
– Что?
– Война – памятники Англия и Америка в Италии.
– …А кто начал войну?
– Хитляа (что-то среднее между «Я» и «А», протяжное).
– Гитлер?
Кристиан кивнул головой:
– Хитляа убийца.
– А кто еще? Ну вот Гитлер, а еще?
Кристиан пожал плечами.
– Ну, в Италии был Муссолини. Муссолини знаешь? Черчилль, Рузвельт, Сталин?
Кристиан отрицательно помотал головой и отошел. Он, видимо, устал от незнакомых слов. Мальчик был какой-то свободный, ко всем обращался на «ты» и не прислушивался к разговорам. Кажется, он скучал.
Сено
– Николай Иванович, я хочу спросить – СССР проиграл?
– Что?
– Ну, зачем он был нужен вообще?
Николай Иванович посмотрел на меня, а потом на машину.
– А это что? Не Победа? Поражение? Меня Советский Союз не обижал, потому что я работал. И каждый, кто работал, знал, что будет под защитой. Я однажды на тракторе застрял зимой в степи – это был, кажется, тот же 1956 год. Солярка была зимней, но двигатель заглох. Мороз – 40. У-уу, – отвернулся Николай Иванович, – вы не знаете, какие раньше были морозы! Сутки в ледяном тракторе – мы везли сено. Хотели его поджечь, чтобы согреться, но потом напарник сказал: «Как коровы без него?» Тогда ведь не так часто кто-то куда-то ездил. Нас нашли обмороженных, у меня почка правая после этого на всю жизнь осталась калекой… Но СССР меня каждый год бесплатно отправлял в Трускавец, чтобы я лечился… А что сейчас? Отправят какого-то тракториста на лечение?
– Довезли сено?
– Да.
– Но ведь теперь никто ни во что не верит.
– Кто знает, в каком поколении наш труд создаст новых людей… Ну, так вы дадите объявление? Очень прошу. Я умру – что с ней будет? Хочу увидеть ее нового хозяина…
СССР
– Что такое победа?
– Витория, – ответил мальчик.
– Нет, не как по-итальянски… Просто что такое победа?
Кристиан внезапно сел на шпагат. Потом встал.
– Таэкводно – шесть лет. Будет синий пояс…
– А что у тебя за сережка в ухе?
– Это красота. У меня в левом. Если носит в правом – это гей, – ответил 10-летний мальчик. – У нас в школе есть такой… А ты сможешь?
– Шпагат? Нет.
Кристиан улыбнулся и молча стал смотреть на меня.
И тут я понял, что такое победа – это то, что никто другой не сможет повторить.
– Знаешь, Кристиан, без СССР, без таких людей, как твой прадедушка, не было бы победы.
Кажется, мальчик меня не понял...
P.S. А Николай Иванович все равно победил, хоть Советского Союза и не стало. Без железного занавеса его внучка смогла поехать в Италию, выйти замуж и родить ребенка, в котором удивительно сложились три культуры – Византии, Рима и СССР…
P.S.S. Я дал объявление в газету. Когда писал: «Продается Победа…» – улыбнулся и вспомнил Сталина. «Продается Родина» – действительно было бы совсем нехорошо.
