Торжества по случаю тысячелетия Крещения Руси заставили задуматься: почему же православие не смогло стать силой, сплотившей народ в революционную годину 1917-го? Этот вопрос мы задали профессору КГУ им. А.Байтурсынова Юрию Бондаренко.- Я рационалист, но победа большевиков для меня в чем-то мистическая, - говорит он. - Взять-то власть можно, а вот удержать... Герберт Уэллс в своем труде «Россия во мгле» назвал большевиков самым дилетантским правлением в Европе, а Ленина - кремлевским мечтателем. Но именно эти дилетанты в далеком 17-м смогли сделать то, что не смогли мы в 91-м. Большевики сменили «одежку» десяти заповедей на кодекс строителя коммунизма и сохранили духовный стержень. Убрав внешние атрибуты религии, они создали систему символов, образов советских святых, советских мучеников. Обратите внимание: Маркс-Эн-гельс-Ленин - своя Троица. Сталин как посланник Ленина. Библия и Коран были вроде отодвинуты, но их заменили работами классиков.
И ко всему прочему, большевики сохранили очень важную вещь — пиетет перед словом, которое тогда у людей неграмотных вызывало трепет. Отсюда, кстати, идет и преклонение перед святыми книгами. Революционеры смогли сберечь традиционные ценности лучше, чем наше современное общество. Сегодня больше формы и оболочки, а не сути, содержания. Надо отдать должное большевикам: духовный стержень выходил за пределы советских ценностей.
- Вы имеете в виду семью, дружбу, коллективизм...
- То, без чего общество в период испытаний не может выжить. А у нас в период испытаний много говорят о ценности православия, ислама... и в то же время - посмотрите СМИ. Объявления целителей, всякая «жвачка». И тиражируемые ценности по духу нынче более антирелигиозные, чем атеистические ценности большевиков. Заработать деньги трудом было в советское время гордостью, сегодня гимн поют халяве. И, заметьте, сегодня масса телеигр, которые подчеркивают халявность. Главное, не то, что человек культурно богат, а то, что он может заработать «миллион»!
- Разве американское общество не такое же?
- Насколько я знаю, у них в Америке есть масса раздробленных центров духовной культуры. В США поклоняйся кому хочешь, но гордись тем, что ты американец. Там проявилась светская религия - культ флага, страны... А у нас со времен Горбачева под флагом борьбы с советскостью произошел более глубинный слом традиционных базовых вещей. И это нас обезоружило.
- И все-таки духовный кризис в России начался, наверное, не в двадцатом веке - раньше?
- Конечно. В двадцатом веке он лишь обострился. Подобно тому, как к августу 1991 года советская идеология была изъедена, так и традиционная идеология России конца 19-го начала 20-го веков тоже оказалась неустойчивой. Кризис 1914-1917 годов в России был прежде всего духовным. В картине «Страсти по Чапаю» есть момент, когда жену Фурманова, выступавшую с лекцией об атеизме, спрашивают: «Как вы объясните, почему у коровы фекалии лепешками, а у козы — катышками?» На молчание товарища Фурмановой следует реакция: «Если вы этого не знаете, как можете говорить о Боге!» Но если бы дискуссии и отторжение официальной религии шли на таком уровне, большевики ничего бы не смогли сделать. Считаю, что на первый план вышла страшная проблема: каким образом Бог, если он всемогущ, допустил столько страданий и страшную мировую бойню, в которую были ввергнуты Россия и Европа. Война, без которой никакого бы Октября, а тем более Февраля 1917 года не было бы. Причем война, в которой перемалывали друг друга, не видя в глаза. И ведь без нее не было бы ни Сталина, ни Гитлера, ни Франко...
- Насколько обострился духовный кризис к февралю 1917-го?
- Настолько, что когда разрешили не ходить к причастию, масса солдат перестала посещать церковь. И это показатель того, как православие утрачивало свое влияние у значительных групп населения. И отчасти этому способствовало недостойное поведение иных священников... Существует такое слово «обрядоверие». У Андрея Платонова есть замечательное выражение: «Кладбищенский сторож столь часто принимал участие в ритуалах, что перестал верить в Бога». Подобное окостенение души в рамках ритуала произошло и в царское, и советское время...
Знаете, заметил, что в переломные эпохи, эпохи социальных потрясений, меняются векторы направленности духовных ориентиров. То есть верующий может изменить направленность своего верования. Неверующий может поверить в Бога, верующий стать атеистом. Одна старая коммунистка после краха коммунизма стала христианкой-католичкой. Преданная одной идее, она не смогла жить без духовного стержня. В советское время акцент делался на борьбе за индифферентных. Но такие нейтральны, пока их петух жареный не клюнет. А вот те, кто жаждет идеи, из одних легко могут стать другими. Ведь Ницше в детстве называли маленьким пастырем, а потом он написал книгу «Антихристианин».
- Юрий Яковлевич, а как в таком случае ответить на вопрос Чернышевского: «Что делать?»
- Не вправе ничего советовать. Но в советскую эпоху предлагали надличностные задачи. То есть стержнем идеологии было общее дело, которое всех сплачивало. Например, стройки, целина... Сейчас даже строительство пирамид некоторые историки считают методом консолидации общества. Каждый, кто строил, чувствовал себя причастным к Божественному началу, а будет Божество - будет и страна. Нам нужны грандиозные проекты... Но их искусственно не создашь.
