Забыть о мечтах
Катя Полякова не думала, что однажды ее жизнь перевернется. Двадцатилетняя девушка имела специальность штукатура и занималась в военно-патриотическом клубе «Альбатрос» – хотела поступить в военный институт. Но в прошлом январе заболела гриппом. Кашель не проходил несколько месяцев, однако обследование легких не назначали, больная прошла его лишь в мае, и то на этой процедуре настояла ее мать, приехавшая в гости в Костанай. А ведь девушке было совсем плохо – температура под сорок, слабость, кашель… Ей казалось, что она умирает, но ее не госпитализировали – врачи не могли определиться с диагнозом.
Катя очень хочет учиться. Но нужна справка о состоянии здоровья, а в ней фтизиатры категорически отказали...
Запоздалая флюорография показала проблемы с легкими. А потом оказалось, что у Поляковой инфильтративный туберкулез, причем в фазе распада легких и выделения туберкулезных палочек. Откуда болезнь? Она не знает.
Три месяца Катя лежала в областном тубдиспансере, четыре – в Затобольской межрайонной противотуберкулезной больнице, потом более четырех месяцев провела на реабилитации в Мендыкаринском санатории им.Карабаева.
– Врач сказал, что ее юный возраст помогает бороться с болезнью , – говорит мама Татьяна Григорьевна. – Другой специалист удивился, что с такими плохими анализами Катя еще жива. Я же сказала дочери: «Раз медицина помочь тебе не может – обратись к Богу». И мне кажется, вера ей тоже помогла…
В июне Полякову выписали, отправили на поддерживающее лечение по месту жительства. Теперь она не представляет опасности для окружающих. Однако организм Кати ослаблен. Худенькая, почти прозрачная, на лице сияют жизнью лишь глаза. Но без дела сидеть не может, ведь у нее свои планы на будущее. Екатерина очень хочет учиться. И в одной организации ей предложили бесплатные курсы по специальности «администратор», но нужна справка о состоянии здоровья. А в ней фтизиатры категорически отказали. Не положено. Пока.
Dura lex sed lex
Закон, как говорили римляне, суров, но это закон.
– По приказу Минздрава от 2011 года допускаются к учебе или работе лишь те, кто успешно завершил полный курс лечения, – объясняет главный врач облтубдиспансера Инкар Искаков. – Полный курс – это 18-24 месяца. А также те, кто перенес легкую форму туберкулеза. У Поляковой, увы, был сложный процесс. Ее форма туберкулеза оказалась мультирезистентной, другими словами – устойчивой к нескольким видам препаратов. Так что процесс ее лечения еще считается активным.
Кате предстоит еще год поддерживающей терапии, чтобы стать полностью здоровой и получить допуск к долгожданной учебе. Правда, девушка переживает, что в следующем году такого шанса может и не выпасть. Ее обиду можно понять – если бы у нее была легкая форма туберкулеза, то, возможно, сейчас она уже училась бы. Но в поликлинической сети врачу потребовалось пять месяцев, чтобы определить туберкулез. Почему? На этот вопрос ответа я не получила. Поинтересовалась у главного фтизиатра области: много ли попадает в тубдиспансер больных в тяжелом состоянии именно из-за непрофессионализма участковых терапевтов?
– У нас есть больные, которых нужно было отправить к нам раньше, – соглашается Инкар Искаков. – Мы сразу выдвигаем претензии поликлинической службе. Чем раньше выявлена болезнь, тем быстрее и легче исцеление больного. Что касается Кати, странно, что врач упустил больную. Если кашель не проходит две недели, боль в груди, потеря веса, увеличение лимфоузлов – повод задуматься о туберкулезе. Особенно если антибиотики широкого спектра не дают результатов. Можно было направить к нам на консультацию.
Что в кошельке, то и на столе
С мая этого года Катя приобрела новый статус – инвалид 2-й группы. Больные туберкулезом и онкологией получают инвалидность не во всех случаях. Только при полной потере трудоспособности и только на время болезни. Выздоравливает человек – инвалидность снимается. Однако долгий период лечения (от года до трех лет, бывает и дольше) человеку нужно на что-то жить.
Пособие Кати Поляковой – 22249 тенге плюс четыре тысячи на проезд за лекарством. На проезде она экономит, ходит пешком. Ей надо платить за аренду квартиры, коммунальные услуги, хорошо питаться, ну и, конечно, одеваться тоже нужно. Правда, с июня стали выдавать социально-гигиенический пакет – это предметы и продукты первой необходимости – зубная паста, подсолнечное масло, чай, крупы, сухофрукты…
Но откройте любую медицинскую литературу и прочтите о питании больных туберкулезом. Им требуется сбалансированное сочетание белков, жиров, углеводов, минеральных солей и витаминов. В сутки должно быть не менее 3500 – 4000 калорий. Сравните, в 100 г куриного филе – 107 ккал, в
30-процентной сметане – 300 ккал. Я нашла приблизительное меню для больного туберкулезом на один день и подсчитала, сколько потребуется денег только на покупку продуктов. Вышло около 3000-4000 тенге в день. Это примерно 90 тысяч тенге в месяц.
На Западе отношение к больным туберкулезом другое. Правда, там их мало – человек 20-30 на один регион, а то и на всю страну. Условия лечения, питание – все на высшем уровне. У нас же счет больных идет на тысячи, и государству, видимо, многое не по карману. Но как высчитывали сумму пособия казахстанские законодатели? На что опирались?
– Размер пособия нам спускают сверху, – говорит Амина Шахбутова, заместитель директора департамента по контролю и социальной защите. – Он рассчитывается по определенному коэффициенту прожиточного минимума и одинаков для инвалидов определенных групп. К примеру, для инвалидов второй группы пособие составляет 1,06 прожиточного минимума – это 19780 тенге, независимо от того, больной он туберкулезом или нет.
Получается, все зависит от прожиточного минимума, а он в Казахстане даже ниже пайка военного заключенного в СССР.
Мифы живучи
По статистике, в нашем регионе только тридцать процентов больных туберкулезом из неблагополучных семей и маргинальной прослойки, еще одна треть – люди солидные, состоятельные. Они стараются не выходить на улицу, не встречаться со знакомыми, скрывают свой диагноз. Болезнь ударила по их гордости, по чувству достоинства. Но туберкулез не считается ни с кем, даже с большими талантами. От него умерла кинозвезда Вивьен Ли, художник Амадео Модильяни, литераторы Илья Ильф и Владислав Ходасевич, Виссарион Белинский.
– Туберкулез – стресс, вырывающий человека из привычной жизни, – говорит Инкар Искаков, – но когда я общаюсь с больными в процессе лечения, всегда говорю: «Туберкулез – ну и что? Не конец света!» И со временем они смиряют свою гордыню, привыкают. А вот окружение привыкнуть не может. Мне недавно звонила женщина, банковский работник, с высшим образованием. Но я так и не смог ей объяснить, почему ее коллега, переболевшая туберкулезом, работает и пьет вместе с ней чай. Она теперь здорова и не заразна. Имеет право работать где угодно, кроме детских учреждений и роддомов.
Однако трудоустроиться людям, переболевшим туберкулезом, – большая проблема. Пятидесятилетнему мужчине, с которым Полякова вместе лечилась в диспансере, пришлось бомжевать, на работу с такой историей болезни его не взяли. Можно ли помочь этим людям? Безусловно. Ведь в Кодексе РК «О здоровье народа и системе здравоохранения» указано, что вылечившемуся больному туберкулезом местные исполнительные органы оказывают содействие в их трудовом и бытовом устройстве. Вот только местные органы власти, как правило, об этой статье даже не вспоминают. А коллеги не хотят работать с «опасным» сотрудником. Некоторые таксисты отказываются везти в тубдиспансер пассажиров.
Вот и Катины друзья, узнав о ее диагнозе, испарились. Поддерживает ее время от времени лишь руководитель клуба «Альбатрос» Сергей Лещенко да близкие. Ну как объяснить людям, что туберкулез, если он не в запущенной стадии, излечим? Что страхи наши подчас необоснованны... Почему больные упорно замыкаются в своей гордыне, а окружение с хроническим предубеждением к ним относится? Может, потому, что они, как и герои Остин – Элизабет и Дарси, просто мало знают друг о друге.
