Сильный удар
Николай Харченко – простой работяга в ст. Казанбасы Аулиекольского района. Жизнь его долгие годы текла по накатанной. Работал в крестьянском хозяйстве и не думал, что после двух месяцев пахоты на уборке в прошлом году лишится возможности кормить семью. Очень скромненький домик, без света он кажется совсем мрачным. Обстановка тоже не блещет состоятельностью. В продавленном кресле – худощавый мужчина. Рядом костыли. Николай Владимирович задирает штанину, чтобы показать: правая голень в гипсе. Супруга Людмила всхлипывает, вспоминая пережитое – у нее левая сторона тела еще парализована. Весной этого года она пережила инсульт.
А дело было так. Прошлым летом, чтобы заплатить за коммуналку, Николай Харченко обратился за помощью к соседям Еливановым. Со старшим Еливановым работал как-то вместе. Занял у младшего Виталия три тысячи тенге, а вот с отдачей никак не получалось. Харченко обещал молодому человеку, что, как только закончится уборка и с ним рассчитаются, деньги обязательно вернет. Видимо, слову этого простодушного и совсем беззлобного человека, который, по словам жены, никому ни в чем отказать не может, Еливанов не поверил, или терпения у него не хватило.
Человек стал инвалидом, а виноватых нет?
– Я только вернулся с уборки, это было в октябре, – вспоминает Николай Владимирович. – Дома жены не было, пошел к соседям, потом направился к своему двору, а тут, откуда ни возьмись, Виталий. Ударил по ногам рукояткой от машины. Что было потом – не помню. Я отключился.
Супруга, вернувшись домой, увидела лежащего мужа в крови и от бессилия ударила по машине уезжающего Виталия. Ей пришлось вместе с другим соседом тащить супруга домой. Нога была переломана, кровь бежала. Только утром его отправили в Аулиекольскую ЦРБ.
По словам врачей, в больницу он поступил с открытым переломом костей голени. Медики сделали все, что могли. Прооперировали, установили пластину, которую , правда, весной пришлось убрать: нога стала гноиться. Николаю поставили еще один диагноз – остеомиелит. Такое вот серьезное осложнение на фоне полученной травмы. Ведь в открытую рану могла попасть любая инфекция, проявившаяся позднее. Теперь ему предстоит пройти медико-социальную экспертизу и получить статус инвалида.
– А на что сейчас живете? – спрашиваю.
– Сестра да мать помогает, – опустив голову, отвечает Николай Владимирович.
Вопросы без ответов?
Сестре Николая, Валентине Гейгер, пришлось многое взвалить на себя. Она ездила в больницу, когда брат там лежал, разговаривала со следователем, с участковым. Именно она и приехала в редакцию, чтобы найти ответы на свои вопросы. Почему дело до сих пор не передано в суд? Почему так долго лечат брата? Почему ей приходится платить за лекарства и покупать шприцы? Ответы хотели получить и мы.
Как объяснили в травматологическом отделении Аулиекольской ЦРБ, кости голени даже при благоприятном исходе заживают более шести месяцев. Оттого так много времени провел Николай в больнице. Участковый и следователь, по словам Валентины Владимировны, сказали ей и брату, что дело закрыли, потому как не нашли орудие избиения. Что удивило не только меня, но и замначальника по следствию РОВД.
Встретилась я и с Виталием Еливановым. Правда, солнечных очков при разговоре он так и не снял. Может, таким образом демонстрировал нежелание разговаривать? Сказал только, что дело в отношении его закрыто.
Зато ситуацию прояснил заместитель начальника по следствию Аулиекольского РОВД Анатолий Кучер. Оказалось, что дело и вправду из-за процессуальных проволочек приостанавливалось. Но исключительно из-за продолжительности судебной медэкспертизы. Дело в том, что на всю область 12 судебных медэкспертов, из-за чего невольно создается очередь. Экспертиза по Харченко пришла к следователям только в январе. Потом эксперты определялись со степенью тяжести причиненного вреда здоровью. В зависимости, какой она будет, будут и разные статьи Уголовного Кодекса и разное наказание. 25 июля этого года дело возобновили.
– Не подумайте, что мы к приезду вашему подготовились, – говорит Анатолий Кучер. – Каждое действие вводим в электронную базу данных. Уже на следующей неделе отправим дело в суд.
Оказывается, подозреваемый сначала не отрицал, что ударил Харченко, настаивая на том, что по ногам не бил. А на очной ставке свою вину уже отрицал. В характеристике, которая есть в деле на Еливанова, о нем как о мертвом – ни плохо и ни хорошо.
Правда, когда заглянули на огонек к соседу Харченко Владиславу Ступко, у того нашлось, что сказать.
– Ехал, увидел, как Виталий мусор на дорогу вываливает, сделал ему замечание, – вспоминает Владислав Иванович. – Показал, куда нужно мусор уносить по решению акима. Что вы думаете? Бросился на меня со штыковой лопатой! Обратился к участковому, тот с ним поговорил. А итог? Выросло три кучи мусора!
И сосед уверен, что правды Харченко не найти.
Плохая ментальность
Казалось бы, все ясно: житейский конфликт перерос в уголовное дело. Сколько таких случаев бывает! Однако, на этот раз и без того пострадавшему человеку отвели роль докучливого жалобщика. Никто не мог или не хотел толком объяснить, что происходит с его здоровьем, на каком этапе находится разбирательство по факту его избиения. А ведь работа и врачей, и сотрудников правоохранительных органов заключается также в общении с пострадавшими, с их родными. Ответь четко на их вопросы, объясни сложившуюся ситуацию – и не будет никаких претензий или жалоб. А так получается, словно взрослые играют в глухой телефон. Им говорят, а они не слышат или делают вид, что не слышат.
Радует одно, что на этой неделе дело, как и обещали в РОВД, окажется в суде. Начнется судебное разбирательство, и если вина Еливанова будет доказана, то ему грозит лишение свободы от трех до семи лет.
