Это последний рассказ о скаутах Германии. Не ищите здесь хронологии – места и очередность событий перепутаны. Потому как главные здесь не события. Главное – тот неутомимый и любознательный народ, бок о бок с которым я жила три недели.
Красная площадь и японцы
Махо удивительно хорошо танцует. Грациозна, пластична. И две длинные толстые косы. До пояса. Она напоминает классическую казахскую девушку-красавицу из сказки. Говорит, что танцевать ее научила сестра. Мечтает поехать в Турцию, Махо очень любит Турцию...
А пока она танцует в Европе, в самом сердце Германии. Сначала в общем «Кара Жорга», потом одна, сольно. Ей хлопают. Концерт окончен. Все расходятся. И кто-то из скаутов очередной раз вспоминает, как они танцевали на Красной площади.
Это было по пути в Германию. Разница между вылетами почти десять часов. Хамит Габдулин очень обрадовался, когда узнал, что в Москве придется задержаться. Не за себя обрадовался, за ребят – практически никто из них не был в Москве. Заранее связались с родными и заказали автобус. И поехали в сердце Москвы.
Скаутская форма, галстуки, пендели (приспособление для сидения). На них обращали внимание. Да еще как! Подходили фотографироваться. Больше всего почему-то японцы. Кажется, еще были филиппинцы, китайцы... В общем, собрали вокруг себя всех иностранцев. А потом включили музыку и танцевали «Кара Жорга». На Красной площади! Охранник в желтой куртке смотрел-смотрел, а потом подошел и попросил прекратить. Не положено.
– Я вообще не ожидал, что наши будут вести себя так расковано, – Хамит Габдулин рассказывает, что снимал танец на видео (видео можно посмотреть на нашем сайте). – Многие из них дальше Костаная-то не бывали! И вот, смотрите, какие.
А запрещенных танцоров вновь обступили иностранцы. Особенно Глеба никак не могли отпустить. Лезли целоваться и фотографироваться.
Самолет и итальянцы
– Я ему придумал скаутское имя, – Хамит Габдулин улыбается. – Назовем его Бретцель!
Бретцель – это традиционный калач Гессенской земли, национальное блюдо, символ даже. Сплетенная в крендель булочка из несладкого дрожжевого теста с вкраплениями крупных кристаллов соли.
Хамит Валиевич говорит, что Глеб такой же – вроде бы обычный улыбчивый большеглазый шустрый мальчишка, а нет-нет, да и выкинет какой-нибудь крендель. С крупинкой соли. Ну чем не бретцель?
Глеб о своем скаутском имени пока еще не знает. Он жизнерадостно создает вокруг всего маршрута ауру движения и общения.
Самолет. Рейс на Франкфурт. Рядом с нами сидят бойкие итальянские пожилые женщины. Оказывается, что они учителя. И подруги. Летают, путешествуют по миру, были в Москве, теперь вот в Германию.
Как вы думаете, кто это все узнал? Глеб. Он не говорит на английском и тем более не знает итальянского. Удивительно, как они умудряются договориться? Смотрю, как в ход идут жесты, знаки, как итальянка в соседнем кресле достает карту и начинает Глебу что-то показывать. А потом еще и конфетой угощает... Ну все, полный международный контакт.
Чуть дальше по ряду сидит Наташа. Проходит стюардесса, раздает карандаши и фломастеры, можно занять себя и порисовать. Наташа не успела взять карандаши. Смотрит грустно на остальных. И тут ей передают – рисуй. Это Влада. Она сидит в другом ряду, позаботилась.
– Вы, наверное, подруги? – спрашиваю.
– Еще какие! Мы и в одном классе учимся, и сидим рядом...
Я им верю. Так заботиться о другом человеке может только настоящий друг.
Костер и немцы
Али – Хранитель Огня. Нет, это не его скаутское имя. У него пока еще нет его. Просто я его для себя так называю. Вы бы тоже назвали, если бы видели, как ловко и умело он разжигает костер. И быстро. Вроде бы все сидят, разговаривают, и он тут, между делом. Расщепляет небольшое поленце ножом на щепки, укладывает их колодцем, потом дрова потолще... еще... Все по правилам. И костер у него полыхает весело, горячо.
Али вообще мастер на все руки. Мы делали на одном из активитетов (занятий) легкие летние стулья. Нужно было ошкурить заготовки, шурупами прикрутить их друг к другу, обтянуть материей и скрепить мебельным степлером. Али успел и свой сделать, и помочь всем, кто нуждается в помощи. Деловито, спокойно. Так же деловито и ловко он помогает упаковать рюкзак, перенести лодку, принести вещи, собрать палатку... Занятно. Когда он что-то делает, он копирует манеры, поведение лидера, Хамита Валиевича. Мальчик живет вдвоем с мамой. Дома он за старшего, в его руках большая часть работы. А здесь, в отряде, ему есть с кого брать пример.
Впрочем, мальчишки здесь все скорые на помощь. И у каждого свой характер. Рассудительный, вдумчивый Даурен. Он любит загадки. Причем, не такие, детские и всем известные. А логические да/нетки. Ну, например: «Один человек живет на девятом этаже. Каждое утро он спускается вниз на лифте. А вечером поднимается до шестого этажа, а дальше идет пешком. Почему?». Вы знаете ответ? Даурен знает. Потому что этот человек лилипут. Он не достает до цифры девять.
Адос тоже всегда готов помочь. От него веет добродушной, не всегда созидательной энергией. Но откликается на просьбу о помощи он всегда. Адос здесь вместе с сестрой Айко. Ребята из многодетной семьи. Перед отъездом отец долго не мог поверить, что его дети отправятся так далеко.
“How are you?” и африканцы
У Зарины (она дочка Хамита и здесь в качестве лидера, наставника) исключительная способность знакомиться со всем миром. Ей стоит только парой слов перекинуться с африканцами или турками, как они уже дружелюбно приветствуют ее издалека на следующий день, приходят в лагерь к вечернему костру. Правда, это талант! Она, вроде бы, и не говорит ничего особенного – достаточно несколько фраз на английском. “How are you?” Как дела? И все, уже друзья. Может быть, это еще и потому, что в лагере очень быстро устанавливаются дружеские связи – ведь время пребывания коротко, некогда церемониться. Да и потом – скаут скауту брат. Везде.
Наверное, поэтому наши скауты вставали в пять утра, чтобы пойти проводить уезжающих ребят из Грузии. Или работали в одной команде вместе с турками, в одной из поисковых игр. Или болтали с боливийцами. И пели песни в общем кругу.
Маша Ткаченко – главная помощница Хамита Габдулина – инструктор. У нее тоже очень легко и просто все получается. И общаться с немцами, и поддерживать порядок у своих. Маша говорит, что эта простота не так легко далась. Сначала у нее долго не получалось. Сама из скаутов, пришла инструктором, молодая, со школьной скамьи. Не слушали. Был период, руки опускались. И если бы не Хамит Габдулин, может, и ушла бы.
– Это Хамит Валиевич меня тогда поддержал, не давал бросить, говорил, что все получится у меня. И благодаря ему я здесь, – говорит Мария.
Между прочим, с ребятами из ЮАР скауты из поселка Ключевой Карасуского района переписываются до сих пор (я уже не говорю о немецких друзьях – там переписка постоянна). Просто ЮАРовцы обещали приехать... к нам! В Казахстан, в Ключевое. Которое, как выяснилось из прежних публикаций, центр мира!
Мир без границ и Хамит Габдулин
– Они меняются, они возвращаются другими совсем, – говорит Хамит Валиевич.
Мы идем всем отрядом по Визбаденскому лесу. Гористая местность, буки, дубы, сосны. Деревянные площадки для охотников, которые на опушке леса караулят кабанов... Правда, охотников пока нет. Не сезон.
Хамит Габдулин знает, что говорит. Скаутов в Германию он везет уже третий раз. И видит, как ребята начинают более свободно общаться с представителями других стран, осознавать, что границы и расстояния – это всего лишь условности. А, может, даже и не осознавать. Может, они просто с самого начала не создают себе границ и условностей.
Иду по далекой земле и думаю, что, наверное, даже раньше все начинается для этих ребят. Ведь с иностранцами они встречаются постоянно. В Ключевом. И сюда они приехали не как чужаки, как друзья. И обнимались почти с каждым, издавая боевые приветственные кличи. Наверное, поэтому им так легко путешествовать по миру. Они к нему уже готовы. Равно как и к возможным тяготам в таких путешествиях.
...Гульназ всего десять лет. Она самая младшая. Наравне со всеми несет рюкзак, карабкается по отвесным скалам, идет пешком на далекие расстояния, гребет, сплавляясь по реке. И ни разу, ни единого слова жалобы я от нее не слышала.
– Гульназ, устала? – спрашиваю. И ведь явно устала – щеки покраснели, запыхалась. Но она отрицательно качает головой и продолжает путь. Или бежит помогать дальше. И честно – пару раз именно присутствие этой маленькой девочки удержало меня от готовых сорваться с губ жалоб. На прощание я пожала ей руку и сказала, что уважаю. Это самое малое, что я могла сказать этой крохе. Равно как «спасибо» – самое малое, что я могу сказать всем этим мужественным и хорошим настоящим людям, которые были рядом в три самых запоминающихся недели этого лета. Уж, извините, кого не назвала. Спасибо вам всем.
