Странные мы, на севере

Моя поездка на юг страны. Из зимы в лето.

Вышел в Шымкенте из аэро­порта. Сел в машину и вижу, что мимо нас проезжает мно­го машин с номерами «10-й ре­гион». Хотя Шымкент – 17-й, а Туркестанская область – 13- й. При этом номера непростые всегда – 010, регион 10-й. По­лучается «010 10». Собеседник Бахтияр смеется. У него у само­го зеркальный номер.
 
– Сейчас в Шымкенте 20-й самый популярный. 020 и 20-й регион – новые области ведь появились. Мы живем в Шым­кенте, но это все равно про про­писку номеров. Зато красиво – красиво ведь, а?
 
– Так-то да, а по закону, а по прописке?
 
– Закон на нашей стороне...
 
Бахтияр рассказал историю, как он свой номер выбил бла­годаря знакомству, причем ми­молетному. Я долго хохотал – так он красочно рассказывал. В Шымкенте говорят на казах­ском языке (даже русские), но отвечают все на хорошем рус­ском. Проблем в коммуникации ни разу у меня не возникало. Бахтияр говорил то на русском, то на казахском. В самых рез­ких моментах он говорил казах­скими идиомами. Я их не пони­мал буквально, но чувствовал и смеялся. Казахский язык очень точный, бьет в самое сердце.


 
Надо сказать, когда я вышел из аэропорта Шымкента, то по­чувствовал разницу. Было те­пло – так тепло, что из газо­нов поднимались гладиолусы и клены, вязы уже были гото­вы распуститься. Начало марта в Шымкенте – это май или на­чало июня в Костанае. Я снял куртку. Вокруг кричали: «Так­си, такси!»

Дина и Тимур

Бетонная дорога в Туркестан от Шымкента – 160 км. Зеленые поля за окном. Дорога, как и в Рудный от Костаная, – автобан, только бетонный. Реку Арысь проехали, она показалась ма­ленькой, но несколько лет на­зад вышла из берегов и надела­ла бед.
 
Много полей хлопковых про­ехали. Кстати, у нашего хлоп­ка усики короткие и их волок­но могут использовать только для джинсов и грубых тканей. Узбекский хлопок длинново­локнистый – он ценен. Хотя мы едем в долине великой и общей реки Сырдарьи, но все такое разное...
 
В Туркестане огромный мав­золей Ахмеда Ясави. Это зда­ние без фундамента. Многие архитекторы защищают свои докторские по этой теме. Из­учают и восхищаются таким огромным зданием, у которо­го нет фундамента и которое с XIV века стоит, не рушится. В горах при этом... Этот регион, к слову, подвержен землетрясе­ниям.

Познакомился с Диной. Она экскурсовод, красивая девуш­ка. Мы поужинали в рестора­не «Караван Сарая». Весь ком­плекс из желтого камня носит такое название. Его еще назы­вают Венецией.


 
– Туркестан очень вырос и стал красив, – рассказывает Дина. – Только цены на все вы­росли, когда Туркестан стал об­ластным центром...
 
Мы взяли один салат «Це­зарь» и две пасты «Фетучини» с креветками и сыром – выш­ло все овер десять тысяч тенге. Средняя цена за какое-то блюдо – 3500 тенге.
 
Но вокруг много молодых лю­дей и семей. Много иностран­цев – я слышал немецкий и осо­бенно турецкий языки. В Туркестане Между­народный казахско- турецкий университет имени Ходжи Ахме­да Ясави. Мы гуляли с Диной по мостикам и по набережной «тур­кестанской Венеции», и Дина рассказывала о легендах Туркестана. Этот город всегда стоял на торговых путях, пу­тешественники здесь не редкость.


 
– Только Шелковый путь принял название в XIX веке, – отмечает экскурсовод. – И вооб­ще, это не один путь. Это сеть путей. Как правило, грузы везли верблюды, они выносливые, стой­кие, но за световой день проходят всего 20 кило­метров. И так обозначились че­рез каждые 20 километров ка­раван-сараи или города.
 
– И Отрар так возник?
 
– Отрар... Это был большой, особенный и богатый город. Здесь было развито гончарное ремесло. Искусные кувшины расходились по всей земле. Вы знаете, верно, что он шесть ме­сяцев был в осаде монголов и пал из-за предательства.
 
– Да, знаю...
 
– Ребята копают, изучают го­родище. Не так давно нашли фундамент большого здания. Все надеялись мы, что это ле­гендарная библиотека, вторая после Александрийской. Но пришли к выводу, что это была баня. Кстати, никаких книг и их обрывков мы не находим в Отраре. Но известно, что Ти­мур пошел в свой новый поход и умер в Отраре. Значит, город в XIV веке еще был жив.
 
– Еще есть легенда, что 22 июня 1941 года останки Ти­мура подняли исследовате­ли, а тот день все мы знаем. Говорят, что на его захороне­нии была печать – кто потре­вожит Тимура, тот вызовет войну...
 
– Легенд у Туркеста­на очень много, – гово­рит Дина. Она расска­зала много историй. Я вспомню без имени о сильном мужчине, святом человеке. Ни­кто не мог его побе­дить в честной схват­ке. Но было у него слабое место. Во вре­мя молитвы ранним утром он был осла­блен, слаб. Жена этого мужчины поддалась соблазну и рассказала о его слабости плохо­му человеку. Во время молитвы злодей отсек голову батыра...
 
Но зло никогда не бывает без добра, – улыбается Дина. – Голова покатилась с таким грохотом, что разверзла землю. Образовалось уще­лье, а в нем река... Для нас вода – жизнь.

Новый Туркестан

Утром и днем я был поражен новым Туркестаном. Новый го­род довольно далеко от зоны ЮНЕСКО. Был в Астане много раз и заметил сходство – сейчас Туркестан похож на столицу.
 
И есть особенности – греб­ной канал, которого нет в Аста­не. Туркестан – засушливый ре­гион, здесь с июня до сентября температура около 40 градусов (даже, как в Испании, есть си­еста – период времени, когда люди прячутся от солнца).
 
Гребной канал – это длинный и широкий (и глубокий) канал с бетонной основой. Его напол­няют талые воды, воды малень­ких и горных рек. В жаркие ме­сяцы здесь должны спасаться люди, а кроме того, бывший аким устроил множество водо­емов в Туркестане в надежде, что они изменят климат. Если не изменят, то смягчат.

Город построил знаковый и для нас человек – Умирзак Шу­кеев. В 34 года он возглавил Костанайскую область в тяже­лом 1998 году и вытащил реги­он на уровень. Его инерция во всем и сейчас чувствуется.

Домой

– Так и есть, чувствуется, что лето теперь не такое жаркое. Гребной канал решает, – гово­рит Дина. – Ты из Костаная? Зима у вас сейчас? Никогда не была на севере.
 
– Да, у нас снег, а у вас нет его.
 
– Я приеду к вам, друзья зо­вут. Карабалык – это на границе с Россией?
 
– Да.
 
– Приеду. Жаль, что не узнал нашу библиотеку Аль Фараб. Здесь каждый может выразить себя... (Это маленькая Кремни­евая долина, по сути. – Прим. авт.)
 
– Напишу о ней подробнее. А почему здесь все такое ма­ленькое? Красивое, невысо­кое.
 
– Мавзолей Ахмеда Ясави под охраной ЮНЕСКО, и там тре­буют, чтобы здания в округе не превышали его высоту. Хотя это не мавзолей, а скорее ком­плекс. Вы даже не представля­ете, какое это уникальное зда­ние. Амир Тимур – великий. Привлек к строительству са­мых лучших архитекторов, и, как говорила, современные ар­хитекторы восхищаются зда­нием, изучают его и пишут ди­пломные.
 
– Много землетрясений пе­режил Туркестан?
 
– Вот именно – все города вокруг поменяли свой облик с XIV века. А Ахмед Ясави сто­ит... Жаль, что вы на несколько дней в Туркестане. Приезжай­те на подольше, я вам ничего так и не успела рассказать про Отрар...

Север – юг

Едем в машине в аэропорт. Водитель рассказывает о том, что сейчас в Шымкенте ездят все по правилам дорожного движения. Везде установлены камеры. Улыбаюсь в сторону – через две сплошные к обо­чине перед нами уходит Toyota Camry 40.
 
– На бензин зарабатывает, подхватывает по пути челове­ка, а у вас не так?
 
– У нас так не бомбят.
 
– Вы вообще странные, на се­вере...
 
P. S . Вопреки расхожему мнению, в Шымкент зимой возят картофель из Павлода­ра. По 300 тенге за килограмм. Весной и летом, конечно, по- другому. Как мне говорили – средняя ЗП на юге – 100 тысяч тенге...