На излете СССР наши столовые переходили в четверг на простипому. Была такая рыба типа хека и минтая. Четверг повсеместно объявлялся рыбным. Это в городах. Села же по-прежнему все дни недели сидели на местном карасе, чебаке и окуне. Был даже рыбный завод в Рудном, который все это нехитрое добро коптил и солил. Энтузиасты сбивались в артели и по договорам со сбывающей конторой ловили из наших водоемов рыбную живность. Все шло ровно и споро...
.JPG)
Старт
А теперь забудем прошлое и начнем с чистого листа. Лист рыбного меню начал более-менее внятно заполнятся со старта 2000-х: с трибун заговорили о госпрограммах, субсидиях и прочих пунктирах продовольственной безопасности.
Шли годы, лексика правительственных программ становилась бодрее. Наступил звездный час тех наших рыбаков, которые мечтали на арендованных у государства водоемах наладить бизнес. Я знал многих таких лично. Писал, восторгался их задору и уверенности в завтрашнем дне. Увы, одних уж нет (как и продолжателей их бизнеса), а другие... С другими недавно Аулиекольский райакимат проводил совещание по поводу развития этого самого бизнеса. Картина весьма занятная.
Рекогносцировка
В районе 21 водоем, из них в резерве пять. 16 водоемов закреплены за 11 арендаторами на срок от пяти до 49 лет. Озеро Шили, одно из крупнейших в этом списке, арендовано предпринимателем, чей бизнес абсолютно не связан с рыбной перспективой. Возможно, он и хотел бы этой перспективы, но проблема в том, что дамба, которая, собственно, и давала жизнь озеру, разрушена паводками. Шестой год водоем не зарыбляется: на восстановление дамбы требуется несколько сотен миллионов тенге. Это не просто взять бульдозер и зарыть пробоину: нужны гидрологические исследования, экспертизы, заключения госорганов. Кстати, в районе ни одного гидролога. Впрочем, в других районах тоже не гуще.
Пруд Жарколь (Казачок), что в округе п. Кушмурун. Арендатору пруд выделили, а про то, что подъездная дорога идет по пастбищам другого крестьянского хозяйства, как-то забыли сообщить. И вот уже между рыбаком и крестьянином идет затяжное перетягивание каната. Ни украсть, ни посторожить!
У другого арендатора огородники беззастенчиво качают воду, пастухи водят сюда же скот на водопой. Скандалы, угрозы – до рыбы ли тут?
Идем дальше. Озеро Океан, на котором лет 30 назад стояла рыбная артель и берега которого впоследствии я запомнил десятками тонн заморного карпа и сазана. С года эдак 2018-го потихоньку мелело и засаливалось тучами пыли с солончаковых пустошей. Арендатор все эти годы ждал прихода паводковых вод. И они пришли нынешней весной. Тихое цунами, в результате которого озеро вообще без берегов: на подступах к нему обширное мелководье заросло травой, вязкий ил по колено, вагончик – базовое пристанище рыбака – в непролазном болоте...
И когда в докладе модератора совещания звучали призывы к арендаторам развивать прибрежный туризм – ставить беседки, туалеты и гравийные дорожки, – меня это не удивило. Потому что такой умозрительный винегрет заключен и в новой программе по развитию нашего рыбоводства. Впечатление, будто ее списывал восторженный двоечник у двоечника по фамилии гоголевского Манилова.
Безбрежье – озеро выдавлено болотом...
Сладость мечты
В конце 2020 года Министерство экологии презентовало очередной проект по духоподъемному отечественному рыбоводству до 2030 года. Конечный же пункт этого светлого будущего – 2040 год. Не буду утомлять вас нарисованными в сей «дорожной карте» миллиардными субсидиями, обещанием снижения налогов, всемерной поддержки и прочим спектром оптимистических красок. Сегодня 2024 год, и где, скажите, пожалуйста, можно прочесть о достигнутых результатах? Где мы кого-то догнали, а возможно, и перегнали? Только без ссылок на Балхаш, Каспий и Туркестанскую область, где тепло и заморных водоемов нет. Там тоже, к слову, статистика с импортозамещением не блещет. Мы по-прежнему едим импортную рыбу, которую, прежде чем купить, ломаешь мозг: килограмм говядины или столько же рыбы, но по цене значительно выше?
Хватит пяти пальцев, чтобы назвать, где у нас в области выращивают садково-прудовую рыбу. Экономически в объемах области это ничто. Имея восемь тысяч озер, два крупных водохранилища, реку Тобол и на все это водораздолье чуть более 250 арендаторов-рыбаков. Мы и близко не придвинулись к позициям вышеупомянутой очередной программы. У нас два крестьянина не могут поделить дорогу к пруду, а мы все о вечном...
Дружите с математикой
Я привел Аулиеколь в качестве примера того раздрая, в котором находятся местные романтики, когда-то решившие было – и не без основания – законно вырастить и выловить товарный продукт. Уж сколько было надежд, намерений и практического опыта. В Мендыкаре, в Аулиеколе, вблизи Костаная...
Ноль! Рыбное дело мало что имеет общего с мечтательностью. В Германии наш бывший соотечественник рассказывал: «У меня сосед вообще не рыбак. Но он снабжает рыбой весь наш 20-тысячный провинциальный городок, заключая договоры с полусотней мелких рыбаковлюбителей в радиусе 120 км. Все просто: он держит у себя миницех по переработке, небольшой стояночный рефрижератор, есть мини-бус с такой же охладительной установкой. Быстро скупил, быстро придал рыбе товарный вид, быстро продал».
Только не говорите, что это немцы, а это мы, пока что лишь развивающиеся. Не пойдет. Есть фундаментальные основы рыбоводства. Нужно электричество, оборудование, мобильность, четкость исполнения договоров, наконец, доходы, превышающие расходы.
Когда наши пешней долбят в 30-градусный мороз метровый лед на озере, чтобы по весне не собрать дохлятину, это же, извините, 19 век. Лом, сети, лодчонка резиновая. И постоянные взоры контролеров с их штрафами, предупреждениями и ценными указаниями. Такой, знаете ли, бутерброд: откусил чуть больше отмерянного, зацепил ненароком краешек отведенного тебе маргарина – все, братец, ты попал!
Поставь на место Аулиеколя другой район – ситуация один в один. Нет гидрологов, нет экскаваторов (ими государство настоятельно рекомендует арендаторам очищать водоемы от заиливания), нет ихтиологов, нет дорог, нет дамб и взрывных котлованов, которыми во времена не столь уж и далекие люди регулировали водостоки. Есть лишь слабо прогнозируемая стихия, непробиваемая бюрократия и бесконечные попытки сделать вид, что мы себя уж ого-го как покажем.
Программы должны быть региональными, точечными, с реальным учетом платежеспособности арендаторов. Не будут наши рыбаки лезть в кредитную кабалу, чтобы купить золотую рыбку, а взамен вытащить все того же банального карася. Видели картину Ильи Репина «Бурлаки на Волге»? Что-то похожее я наблюдаю и у нас с рыбной отраслью.
О теневой экономике
Тему поднял один из арендаторов на совещании в Аулиеколе, заявив, что пора навести порядок в торговле несанкционированной рыбой. Той, что выловлена без конкретного «адреса».
Легко понять обиду арендатора, которого легко обходят теневеки: кроме страха быть пойманными и оштрафованными, эти люди ничего не теряют. Но кто их будет стеречь на выходе из озер? С нашей-то природоохранной гвардией, недотягивающей и до двух десятков человек? И, собственно, за что наказывать работягу-механизатора, выловившего на удочку бесхозных шесть килограммов карасей и плотвы, вместо дозволенных к беспутевочному вылову пять кг? Поясню. Мне не нравится, когда на примере одного случайного бедолаги, попавшимся на одном сверхлимитном карасе, пишут батальную картину боев с браконьерами. Примерно такое творение выплеснули в гущу народную СМИ, когда рыбака, в прошлом году поймавшего на удочку одного краснокнижного тайменя в Бухтарминском водохранилище (Восточный Казахстан), оштрафовали более чем на три миллиона тенге и завели уголовное дело. Да, таков закон, ничего личного. Но почему-то от этой истории остается горьковатый осадок. Меч правосудия, сдается мне, работает в одну сторону, учитывая, сколько по торговым сусекам утекает контрабандной рыбы...
