Так утверждают артисты одного из ведущих театров Алматы, который сегодня на гастролях в Костанае. Чем живет столичный храм Мельпомены? Зачем для серьезных спектаклей нужна сцена побольше? И почему экспериментатор Виктюк у них не прижился?
Когда театр не по размеру
Ещё с прошлой пятницы Костанайский Русский театр драмы на время стал алматинским. Там расселился Государственный академический Русский театр драмы им. Лермонтова. Полсотни столичных гостей, а это ещё и не вся труппа, создают атмосферу высокого искусства. Кто-то на уровне света и звука, кто-то – через костюмы и вовремя подправленный грим, а кто – один на один со зрителем. Последние, они же актеры, перед стартом вышли к другой публике – к журналистам.
В пресс-конференции участвовали ведущие актеры театра Сергей Уфимцев, Лариса Паукова, Анастасия Тёмкина, Антон Митнёв и его директор Юрий Якушев. Он и солировал.
– История взаимоотношений Костаная и Алматы складывалась таким образом, что наш театр у вас не был ни разу, – таким заявлением начал встречу Юрий Якушев. – И это за более чем 80 лет нашего существования. Поэтому и мы для себя открываем этот город, зрителей. Как воспримут костанайцы нашу работу? Надеемся, что у нас всё получится. И себя показать, и на вас посмотреть. Хочу оговориться сразу: мы привезли тот репертуар, который может поместиться на сцене именно этого театра. К сожалению, наши большие спектакли здесь не помещаются. Но это не значит, что они неинтересны и некачественны. Все спектакли разные. Единственное, что нас сдерживало от больших форм, это маленькая сцена. Знаем, что Костанай – это житница Казахстана. Поразили нас местные просторы, уходящие за горизонт, золотые пшеничные поля… Так что завоевывать нам есть что. Начнем со зрительских сердец!
– Почему в Костанай вы привезли только комедии?
Юрий Якушев: Спектакли определены авторами как комедии, но в них есть всё – и романтическая лирика, и нерв драмы. Опять же это те пьесы, которые могут уместиться на костанайской сцене, она у вас очень маленькая, увы. И это не только здесь. Вообще в Казахстане мы мало где помещаемся. Сегодня это только карагандинский театр и шымкентский. А остальные нам, как говорится, не по размеру.
– В связи с этим возникают ограничения в гастролях?
Юрий Якушев: Да, а именно из-за декораций. Они не помещаются. У нас зеркало сцены почти 12 метров. И, естественно, когда мы ставим новый спектакль, то отталкиваемся от того формата, в котором существуем. В нашем репертуаре сегодня более 45 спектаклей. Позади 83 театральных сезона. В Костанай мы привезли четыре комедии на 17 актеров, а в целом приехало 46 работников театра. Вот такая арифметика!
Остаться в профессии
– Вопрос актерам: вас, привыкших к большим сценам, такая близость зрителя, как у нас, не пугает? Всё как на ладони, любая эмоция – вот она, на виду...
Сергей Уфимцев: Нет, не пугает. Хотя разница между сценами и залами есть. Но это чисто профессиональный вопрос. Нам приходилось играть спектакли на разных сценах. Мы бы могли привезти и крупную пьесу, и делать по сцене не десять шагов, а всего лишь пять. За час до спектакля это можно сделать запросто. А близость зрителя, наоборот, в плюс, его реакция на нашу игру виднее. Актер быстрее делает вывод, донес он эмоцию или нет. Поэтому камерность костанайского зала нам очень нравится.
– Спектакль на открытие гастролей – «Семейный портрет с посторонним» – у вас идет более 20 лет. И основной актерский состав не менялся. В чем секрет такого долголетия?
Сергей Уфимцев: Как раз-таки секрет в актерском ансамбле. Сыгранность очень многое значит. В том числе дает возможность для импровизации, а зритель это ценит. Что и позволяет держать пьесу в репертуаре. Кстати, недавно именно этот спектакль прошел на нашей сцене в 250-й раз!
– Комедии, которые вы привезли в Костанай, у вас идут не один год. Более того, они и на мировой сцене снискали славу. «Пижама на шестерых» вошла в Книгу рекордов Гиннеса как рекордсмен по постановкам в театрах. Современное прочтение у вас есть, или придерживаетесь классического исполнения?
Юрий Якушев: Есть очень хорошее выражение – зритель голосует ногами. Мы никогда даже трех лет не будем держать спектакль, если он проходит с полупустыми залами. И это, к сожалению, в театре случается гораздо чаще, чем хотелось бы. В Алматы население полтора миллиона, но настоящих театралов не так много. Поэтому у нас тоже есть проблема заполняемости зала. Кстати, в нашем театре есть специальный отдел мониторинга, который работает только по этой теме, изучает сегмент рынка. Когда начинается сезон или когда он заканчивается, определяем, какие спектакли останутся, какие нет. Мы не смотрим, сколько им лет – пять или пятнадцать. Есть заполняемость зала – он будет жить и дальше. Значит, он остается современным, даже если написан очень давно. Тот же Шекспир написал свои пьесы 600 лет назад, а они до сих пор идут на сценах.
– Что заставляет актеров оставаться в профессии? Ведь сегодня больше заработать можно не на сцене, а в шоу-программах, в арт-агентствах, на проведении праздников...
Сергей Уфимцев: Одно другому не мешает.
Анастасия Тёмкина: А я не умею больше ничего! Театр и только театр. А для роста доходов, слава Богу, есть муж. У нас, мне кажется, ещё не самые худшие условия существования. На хлеб хватает. На масло можно подзаработать на стороне, но это выбор каждого.
Антон Митнёв: На самом деле все имеют дополнительный заработок. Однако театр Лермонтова – это бренд. И, если зовут на киносъемки наших артистов, то уже и соответствующая оплата. Телевидение, радио, кино – они кормят, а театр – это постоянный тренинг для того, чтобы держать себя как актера в хорошей форме.
Если Джульетта не умерла
– Ваш театр вошел в международный театральный лонг-лист «Приз зрительских симпатий». Рассчитываете ли вы на голоса костанайцев?
Юрий Якушев: Обязательно. Мы очень рассчитываем. Потому что сейчас мы на первом этапе. Выражаясь спортивным языком, прошли предварительные забеги. А теперь вышли на финишную прямую. И мы очень надеемся, что, посмотрев наши спектакли, костанайцы не останутся в стороне и также проголосуют за наш театр. Замечу, впервые казахстанский театр вышел на международный уровень. Поэтому надеемся, что тот кураж, который присутствует у болельщиков Олимпиады, перепадет и нам. Хотим мы этого или нет, но у нас одно министерство на двоих – министерство культуры и спорта. Кстати, участвовало около 200 театров, мы вошли в первую двадцатку.
– Сегодня театры, чтобы оставаться на плаву, идут на всевозможные эксперименты. Приглашают известных режиссеров, узнаваемых актеров. Всего на один спектакль. Либо переворачивают пьесу с ног на голову: Джульетта не умерла, а стала монашкой – вроде как авангард. Вы на такие шаги вслед за модой готовы идти?
Сергей Уфимцев: Мы – академический театр, придерживаемся своей политики. Хотя в Алматы немало таких театров, которые представляют эдакий андеграунд. Постоянные эксперименты. У кого получается, у кого не очень. Были и у нас пробы в этом направлении. Приезжал сам Виктюк, знаменитый режиссер, пытался нам поставить современную пьесу. Действительно перевернул всё с ног на голову, отойдя от всех канонов театра. Мы просто не ожидали такой постановки. И этот спектакль очень долго не шел даже при участии такого прославленного режиссера по одной простой причине – он был поставлен на драматической академической сцене. К нам приходит зритель с классическим пониманием материала. Для другого формата другие театры. В итоге постановка Виктюка шла всего два сезона. Пришлось снять спектакль из репертуара. Зритель оказался не готов, Виктюком нас не испортить...
Юрий Якушев: Театр – это такая тонкая субстанция. И все эксперименты, которые возможны, уже были. Те же 60-е годы прошлого столетия: активный период, когда осовременивали буквально все классические произведения. Того же Шекспира, Чехова, Гоголя. Менялась форма. Но, как сказал замечательный драматург, писатель, режиссер и актер Василий Шукшин, форма – замечательная штука, в ней можно отлить золото, а можно остудить холодец... Понимаете?! Поэтому форма – не самое главное. Вывернуть коленки и пройти на голове, не меняя содержания пьесы, самое простое. Да, есть новаторские подходы в понимании драматургии. Например, у нас сейчас идет замечательный спектакль «Ромео и Джульетта», он поставлен на современный лад. Отказались от костюмов. Но это не главное. Там изменен сам принцип пьесы. Режиссер повернул так, как никто до этого не делал. Или недавно поставленный спектакль «Андалузское проклятие». Приезжал режиссер из Германии и поставил его в европейском стиле. Главный ингредиент и в том, и в другом случае – это содержание. Если оно присутствует, тогда хоть на голове ходи – всё получится. Традиции – это не значит что-то застывшее. Это те принципы, которые помогают сохранить суть театра как искусства. Мы постараемся не разочаровать костанайского зрителя. Приходите на наши спектакли.
– Спасибо.
