Собрались в стаи и улетели на юг... бабочки. Кто сказал, что такого не может быть?
Курс на Африку
Порыв октябрьского ветра поднял с земли ворох листьев. Ветер стих, и листья снова упали. Но те, что маленькие, оранжевые в белых пятнах и черных крапинках, продолжили полет. Держась друг друга, они будут лететь еще много дней. Потому что это и не листья вовсе. Это бабочки-репейницы.
До 500 километров в день. Курс на Африку. Обратно эти репейницы уже не вернутся, потому что погибнут. Но прежде дадут жизнь второму поколению, оно вернется из Африки. А здесь народится третье поколение и снова стаями на юг. Кстати, одна из таких стай стала причиной кораблекрушения. На ее пути в Средиземном море был танкер. Бабочки решили отдохнуть, облепили корабль, закрыли видимость рулевому. Танкер наскочил на рифы.
Позже расскажу, откуда это знаю. А пока сыплет дождь. С дерева на мой ботинок падает очередной обессилевший лист. И вперемешку с листвой, наверное, падают бабочки. Их век очень короток. Но даже после смерти они могут быть такими же красивыми и нежными. Я знаю женщину, которая способна это сделать. Это она мне рассказала про репейниц. И перенесла из хмурого холодного осеннего дня в лето.
Любовь Пономарева знает о жизни бабочек почти все. Потому что с ними связана ее профессия. Она специализируется на болезнях растений. Да еще и, как писатели Набоков и Булгаков, как академик Павлов, революционер Бухарин и финансист Ротшильд, коллекционирует бабочек.
Само совершенство
В тот день морфида, возможно, перебрала. Бабочку, которая не прочь напиться сока забродивших плодов, разморило. Не вспорхнула морфида, как обычно, очень высоко и стала доступной для человека. Впрочем, проведи она тот день «трезво», прожила бы не намного дольше.
– Морфида не знает ни об осени, ни о зиме. Потому что это тропическая бабочка. Причем одна из самых красивых. Голубая, с мощным металлическим блеском. Морфиды летают очень высоко. В больших стаях напоминают летающие тарелки. В списке самых красивых бабочек числится и мадагаскарская урания. На крыльях все семь цветов радуги, плюс черный и белый. И вот эта бабочка жила в теплых странах, – Любовь Пономарева начинает сыпать названиями, а я начинаю путаться.
Кажется, эта бабочка атлас способна с лихвой закрыть мое лицо, потому что она из самых больших по размаху крыльев. Более 26 сантиметров у одного из музейных экземпляров. Трудно поверить, что такая громадина не ест. У нее даже рта нет. Хватает питания, которое бабочка накопила, когда была гусеницей. Увы, и эта красивая жизнь не долгая – всего несколько дней.
Нетрудно догадаться, что подарить Любови Александровне. В ее коллекции есть бабочки, рисунок на крыльях которых уникален, как отпечатки пальцев. Догадайтесь, чем отличаются от сородичей существа с определением птицекрылые?
– Но наиболее совершенным считается полет у других бабочек. Причем они живут рядом с нами. Бражник способен зависать в воздухе, летать вверх, вниз и даже назад, подобно колибри. Не садясь на цветы, на лету, умудряется высасывать нектар. Так что, может, наши бабочки и не так красивы, как тропические, зато в другом преуспели.
Умеют и кровавые дожди делать, которых наши предки страшно боялись. Слышали, наверное? А пугали народ боярышницы. Когда они выходят из кокона, то выделяется особое красное вещество, которое остается на листьях деревьев. И дождь, который их смывает, становится красным.
Долгими зимними вечерами
Большая бархатная коробка. Тех, кто в ней поселился, возможно, видели даже вы.
– Помните, приезжала выставка? За то время, пока была здесь, часть бабочек погибла. И я их купила. Осталось только рассадить под стекло, – говорит Любовь Александровна.
Но прежде понадобилось увековечить красоту и нежность. Теперь я знаю, почему у меня ни разу не получилось засушить бабочку так, чтобы она была как живая. Ведь только теплым дыханием можно разровнять крылья. На самом деле все, конечно, не так поэтично. Выручает предмет, который нужен для того, чтобы распознавать болезни растений. С виду прозрачная кастрюлька: внизу горячая вода, выше на полочке бабочка на ватной подушке, а то самое нужное дыхание – это пар. А потом потребуется выполнить еще несколько действий, чтобы крылья снова не поникли. Кажется, бесполезно пытаться непрофессионалу. Так что не троньте бабочек. Кстати, у Любови Александровны, кроме коллекции бабочек, есть несколько небольших научных. Одна из них... блошиная.
– Придет зима, и будет больше времени. Тогда займусь вот этими созданиями. Это наши местные бабочки. Сколько их всего в коллекции? Даже не знаю точно. Наверное, больше сотни. Но это, конечно, ничто по сравнению с тем, сколько их в мире – около 200 тысяч видов. Я собираю бабочек по самому простому принципу. Неважно, дорогие или нет, редкие или встречаются на каждом шагу. Главное, чтобы были красивыми. Смотрю на них, и каким бы ни было настроение, погода за окном – все наполняется красками.
