Наша гостья – специалист международного уровня. Она может с первого взгляда определить, станет ли начинающий актер «первой скрипкой» и будет ли успешным спектакль, у которого была только первая читка. I Международный фестиваль MONOFEST в Костанае – ее рук дело.
Наш собеседник – Нина МАЗУР (Германия), известный театральный критик, драматург, член Германского центра международного института театра и международной Ассоциации театральных критиков (ЮНЕСКО), Международной ассоциации писателей и публицистов (Лондон).
Если есть свет
– Нина Зиновьевна, начнем с того, что читатели «КН», среди которых немало поклонников искусства Мельпомены, передавали большое спасибо организаторам фестиваля за такой подарок, как MONOFEST. А значит, и вам. Ведь по большому счету именно вы отбирали участников из разных стран мира. По какому принципу? У каждого театра в любой стране есть свои особенности, начиная от менталитета и заканчивая национальной культурой. В этом случае места нет сравнению.
– Для меня вопрос отбора очень важен принципиально. Здесь два фактора. Во-первых, профессионализм актера и направленность его спектакля. Когда мы, зрители, выходим из театра, нам должно хотеться жить. Это может быть и трагедия, и комедия, и драма – любой жанр. Но человек, увидевший спектакль, должен иметь надежду. Даже если он вышел из зала заплаканным.
Безнадежные спектакли, после которых ничего не хочется, – это преступление против человечества. Мы и так живем в мире достаточно сложном, полном трагедий. Но когда смотрим трагедию в театре, должны выйти после нее лучше, чем были до этого. Без мастерства актеру этого не сделать. Вторым фактором для отбора, наверное, удивлю. Я отбираю очень хороших людей среди этих высоких профессионалов.
– А как узнать, что актер – и человек хороший? Он может и в жизни сыграть все что угодно. Да и потом, важно ли это зрителям?!
– Идеального человека, конечно, нет в природе. Однако на что обращаем внимание? На общую ауру, которую источает этот актер. Говорить он может что угодно. А вот что мы чувствуем, когда смотрим ему в глаза?! Есть ли ощущение света? Человек может быть странный, необычный, даже со своими пороками. Но если в нем есть свет, вы это почувствуете. Могу с абсолютной уверенностью сказать, что на этом Первом международном костанайском фестивале моноспектаклей актеры не только из первого ряда профи, но это еще и очень светлые люди.
– Таких в актерской среде, на ваш взгляд, много или единицы? Ведь для раскрутки популярности продюсеры прибегают к таким грязным приемам и откровенному вранью, что уже и не веришь в искренность некоторых артистов…
– Постараюсь быть предельно искренней. Монофестивали собирают не коллективы, а индивидуальностей. На сцене один человек. Понятно, что финансировать такие проекты огромными суммами не будут. Получается, что те люди, которые сюда приезжают из дальних стран, должны быть готовы оплатить дорогу за свой счет.
– Это правда? Участники MONOFEST приехали за свой счет?
– Да. Более того, на фестивалях артистам не платят гонорары: это не коммерческое мероприятие. С другой стороны, есть такие актеры с большим авторитетом, которые могут прийти в министерство своей страны и объяснить необходимость этой поездки. Им могут возместить расходы на родине. Заработка нет, но билет в тысячу евро им обеспечат. Есть другие артисты, которые ради благого дела потратят свои деньги.
Разделяют убеждения
– Другой поворот. Когда проводят фестиваль в столице – Париж, Берлин, Астана, залы на тысячи мест – это добавляет проекту престижа. Но, простите, Костанай – далеко не большой город…
– Если ты приглашаешь рядового артиста, где бы он ни работал, в большом городе или малом, тот десять раз подумает: зачем тратить свои деньги, ехать в областной центр? Уж лучше, мол, подожду, когда пригласят в столицу. А тот артист, который не вылезает из Парижей, Нью-Йорков и Берлинов, делает эту поездку не туристической. Вот и в Костанай приехали люди, имеющие высокие идеалы. Мы не привыкли к таким высокопарным словам, но это правда.
Пример: приехал в ваш город актер из Монтенегро Слободан Марунович. Он звезда театра. Наше поколение зрителей может сравнить его с Михаилом Ульяновым, Кириллом Лавровым… Нет такого крупного города в мире, где бы он не играл. Для него нет значения – столичная сцена или провинциальная. Почему сюда приехал? Ему объяснили, что в Костанае серьезный театр, серьезные организаторы фестиваля, понимающие зрители. Тут я со своей идеей – увеличивать количество света в мире, по мере своих скромных сил.
Помните, у Мандельштама: «…и спичка серная меня согреть смогла б». Вот и актеры мои убеждения знают. Я же порекомендовала для костанайского фестиваля только тех людей, для которых эти убеждения не смешны и которые их разделяют. Много езжу по миру, знаю тех, кто работает в моноформате. И когда возникает новое имя среди актеров, тоже узнаю во всех подробностях. Даже несмотря на мой такой «взрослый» возраст.
«Не верю в элитарность»
– Бывает, в адрес зрителя звучит определение – подготовленный или не подготовленный. Кто-то поймет артиста, говорящего на сцене на другом языке, и без перевода. Кто-то не отреагирует даже на знакомый с детства сюжет… В этом случае от актера что-то зависит?
– Я не уважаю театр, который делит зрителей таким образом: мол, пришел простой человек в театр, это не для его ума… Приведу в пример кинофильм, на мой взгляд, лучший в 20 веке, – «Однажды в Америке». Для того, чтобы восхититься этой картиной, нужно быть высоколобым интеллектуалом? Нет. Его смотрят и понимают все. Вот это называется искусство. Не верю в элитарные виды искусства: это обман. Вот и театр должен говорить сердцу каждого человека.
– Нина Зиновьевна, вы – консультант многих международных европейских театральных фестивалей. Пересмотрели массу современных постановок в разных частях света. Куда движется театр?
– В последние годы часто говорили, что время театра миновало, поскольку возможность видеть любые зрелища есть – Интернет. Зачем человеку куда-то ехать, если театр может прийти к нему прямо в дом, через экран телефона. Но я все больше убеждаюсь в том, что это неправда. Достаточно в любом городе мира зайти в булочную и продавщице предложить: мол, у меня есть пригласительные в театр на завтра, хотите подарю вам? Глаза вспыхивают, никто не отказывается. Я проверяла не раз.
Почему так происходит? Театр возник не вчера. А, наверное, вместе с человечеством. И не в нашей власти это закончить. Тут глубинная связь. Все дети играют. Эта потребность играть в ребенке заложена, мы его не заставляем. Потому что главное, чем отличается человек от остальных созданий, что у него есть фантазия. И она требует даже от малыша игры.
Проходят годы, ребенок вырастает, уже не играет, потому как есть масса обязанностей перед обществом. А театр дает возможность взрослому человеку играть без потери и ущерба для тех самых обязанностей. Он сидит в зале, но практически участвует в игре на сцене. Мне не раз доводилось слышать от зрителей не театралов: во время спектакля возникло ощущение, что мир вокруг исчез, ничего другого не видно и не слышно, кроме того, что происходило на сцене. У меня шел мороз по коже.
– Если вспомнить пандемию, то киноиндустрию она подкосила очень серьезно. А вот для театра, наоборот, словно сыграло на руку – всплеск интереса, люди стали раскупать билеты. Почему так?
– Так и есть. Человек – животное общественное, мы знаем это выражение. Что за ним? Все просто: человеку нужно быть… с человеком. Чего мы больше всего боимся? Нет, не смерти. Больше всего человек боится одиночества. Что такое смерть, мы не знаем и не узнаем. А одиночество знакомо всем. Театр дает возможность быть вместе со всеми, не теряя своей индивидуальности. Это сопереживание важно для человеческой природы. Поэтому в театрах аншлаги.
Вообще, у меня есть другая профессия. Я биохимик по первому диплому. По второму – ГИТИС, театроведение. Мне можно было бы вернуться к науке, которая не связана с эфемерной вещью, как чувства. На самом деле театр заложен в каждом из нас. И Шекспир, которого цитируют сегодня очень часто, прав: весь мир театр и люди в нем актеры.
