Историю этой семьи мы рассказали в начале этого года . Ею и завершаем. Удивительное продолжение заслуживает того.
Костанайский адрес
О том, что опознан еще один человек в списке «Возвращенных имен», нам сообщили из города Актау Мангистауской области. Звонил внук опознанного Байдильды Альмагамбетова.
К началу войны Байдильде было 39 лет. Уже подрастали две дочурки – Улбосын и Улжан. Именно в нашей области их родителей свела судьба абсолютно случайно. Они будто должны были встретиться раньше, на Актюбинской земле, откуда оба родом. Но Сулу осиротела и по распределению попала в костанайский детдом. Спустя годы сюда же, в Костанайскую область, по работе приехал и Байдильда. Поселок Красный Октябрь, чуть дальше Джамбула по Введенской трассе (сейчас Алтын Дала) – здесь родилась новая семья Альмагамбетовых. Здесь же она и распалась на две половинки, когда Байдильда ушел на фронт.
На этом фото Клара Рискен (дочь той самой Лидии), волонтер Бернхардт Кершер, казахстанцы Хасеновы и Анна Винник. Люди, пропустившие через себя смысл фразы «дружба народов».
Последнее, что он написал домой: «Я попал в плен». Как оттуда удалось отправить письмо, неизвестно. Сулу ждала. Надеялась. Прошли годы после Победы, и она поняла, что плен, видимо, стал последней точкой в жизни ее мужа. Спустя годы она вышла замуж во второй раз. Тоже за фронтовика. Вместе они вырастили и своих детей, и двоих дочерей Байдильды. И вот что вызывает особенно уважение, новый муж всячески помогал жене в розыске пропавшего без вести Байдильды. Но информация о пленных была вне зоны доступа.
Спустя годы именно костанайский адрес Сулу сыграл судьбоносную роль в этой истории. В данных о Байдильде было указано: «Сулу, Кустанайская область, Джамбул». Вот это нам и дало повод опубликовать данные о пленном в газете «КН». Тот выпуск «Возвращенных имен» костанайская родня тут же передала в Актау.
Последнее фото Байдильды Альмагамбетова, сделанное в плену.
Звонок из Актау
– Сулу – это моя бабушка, – раздался в трубке молодой мужской голос. – А Байдильда – мой дед. Их старшая дочь Улбосын, моя мама, живет сейчас со мной.
Это звонил Талгат Хасенов. Ему 37 лет, работает в таможенной сфере. Маму забрал к себе по состоянию здоровья. Говорит, и представить не мог, что спустя более чем полвека семья узнает подробности того плена, о котором дед успел сообщить лишь пару слов.
Нам удалось выяснить, что Байдильда Альмагамбетов попал в плен 22 июля 1942 года под Ростовом. К слову, Ростов оставался советским до июля 1942 года, когда, после провала наступления Красной Армии под Харьковом немецкое командование начало наступление на Кубань и Кавказ. 24 июля 1942 года в Ростов вошла 17-я армия вермахта. Вторая оккупация Ростова длилась двести пять суток. Вывод из этих дат один – наш боец попал в плен, выжив после тяжелейших бомбежек. А письмо, возможно, успел передать через местных жителей.
– Он был учителем, – рассказал про деда Талгат. – Мама, к сожалению, его совсем не помнит, ей было всего четыре года, когда он ушел на фронт. Но бабушка рассказывала, что дед был образованным и воспитанным человеком.
В плену под лагерным номером 105396 Байдильда прожил полтора года. Умер 25 февраля 1944 года в Шталаге VII A, что под немецким городом Моосбург.
– Помогите нам побывать на могиле деда, – обратился к «КН» Талгат. – Мама уже в возрасте. Возможно, это ее последнее желание. Я должен его выполнить. Да это и мой долг. Нити словно порваны. Он должен знать, что мы его нашли. Землю отвезем, молитву прочитаем. Дочке своей потом всё это расскажу. Она еще маленькая. Есть риск, что и фронтовиков живыми не запомнит. Потому мой долг – рассказывать ей. Чтобы знала. Помнила. И чтила. А дед… Вы посмотрите на снимок, я ведь на него так похож! Только он практически в моем возрасте уже на фронт попал…
Курс на Моосбург
С помощью наших бывших соотечественников мы рассказали историю об этой казахстанской семье жителям Германии. И получили целый шквал откликов. Германские семьи выразили готовность встретить казахстанцев в аэропорту, дать им крышу над головой на несколько недель, организовать посещение Моосбурга. Но одно из предложений особенно задело за живое. Свою помощь казахстанской семье предложила Клара Рискен, которая живет всего в 6 км от Моосбурга. Так будет легче престарелой маме Талгата, решили мы. Но за этим предложением, оказалось, стоит отдельная история.
Женщина, которая решила принять нашу семью, казахстанская немка. Ее маму, Лидию Гит, после ссылки в Шымкентскую область удочерила именно казахская семья. Ей было всего 11 лет, в поезде по пути в ссылку на руках девочки умерла ее мама, и в Казахстан Лидия приехала уже сиротой. Какое-то время прислуживала на рынке, подметала за картофельные очистки и сухарик. А потом ее приютила казахская семья. Так вот, Клара – ее дочь, она решила, что принять у себя Хасеновых – сказать спасибо всему казахскому народу.
Еще одна немка, Анна Винник, поспособствовала оформлению виз для Хасеновых, а Клара встретила Альмагамбетовых в аэропорту Мюнхена. Разместила у себя, окружила уютом и вниманием. Она их щедро угощала блюдами азиатской кухни, готовить их научилась в Казахстане. Ее мама сейчас уже не может вспомнить фамилию той казахской семьи, что ее вырастила, но до сих пор благодарна им.
– Мои предки были высланы с Поволжья, – рассказала Клара своим гостям. – Тяжело было в любой ссылке, но именно в казахских аулах выживали и не чувствовали себя изгоями большинство ссыльных, это всегда отмечала мама.
Милосердные казахи обогрели ребенка, окружили заботой и вниманием, вырастили и выдали из своего дома замуж. По казахской традиции дали невесте даже приданое – сундук, в который сложили корпе, одеяла, постельные принадлежности. Этот сундук потом всю жизнь, до самого выезда Лидии в Германию в 1994 году, с благоговением хранился в немецкой семье. Потому, узнав, что теперь помощь нужна людям из Казахстана, Клара безоговорочно и откликнулась. Вот уж правда, жизнь – что сундук, достать из нее можно лишь то, что однажды положил. Этот закон жизни хорошо уяснила семья той самой немки Лидии.
– Не было бы казахов – не было бы и нас, – повторяет по сей день Лидия. Как раз накануне своего 88-летия бабушка и ее дети в Германии прочли статью о Байдильде Альмагамбетове. Лидия сказала после этого детям: «Мы обязательно должны пригласить эту семью к себе... Для нас это честь – принять их...»
Талгат рассказывает все это и отмечает: приняли их немцы как родных. Много говорили о дружбе народов. Вспоминали, что в те жуткие времена люди, как могли, спасали друг друга. Многим известна история бывшей заключенной акмолинского лагеря Гертруды Платайс. Вот как она вспоминала казахов: «Однажды, когда в зимний буран мы под усиленным конвоем собирали камыш на берегу озера, из зарослей выскочили дети. Они стали забрасывать нас камнями. Так повторялось несколько дней, пока однажды, уворачиваясь, я, обессиленная, не споткнулась и не уткнулась в них лицом. В этот момент поняла, что эти самые камни пахнут… сыром и молоком! Я взяла кусочек и положила в рот – он показался очень вкусным. Потом я их собрала и принесла в барак. Там заключенные женщины-казашки объяснили, что это курт – высушенный на солнце соленый творог. Рискуя жизнью собственных детей, сердобольные казахи, не найдя другого способа помочь, чтобы не вызывать подозрений у надзирателей, послали их с куртом к ледяному озеру, чтобы спасти нас от голода».
Первые
У краеведческого музея Моосбурга Улбосын Хасенову и ее сына Талгата встречал уроженец Моосбурга Бернхардт Кершер. Ему сегодня 78 лет, ровесник мамы Талгата. Много лет назад как волонтер он взял на себя миссию приема в родном городе потомков бывших заключенных лагеря. Учитывая, что в бараках содержались пленные из 72 стран, а за последние десятилетия в мирном послевоенном Моосбурге перебывала большая их часть, масштабы его общественной работы поражают. По его словам, чаще в Моосбург приезжают французы и американцы, посетителей из России было всего четверо. А вот встреча казахстанских потомков на его памяти первая.
– Мы побывали в мемориальном сквере и музее города, большая часть которого посвящена истории концлагеря, – делится впечатлениями Талгат. – Бернхардт Кершер сопроводил нас в единственный уцелевший с тех времен барак военнопленных. Это страшно. Очень больно. Но нужно. Мы почтили память деда на кладбище. И вернулись домой с облегченной душой. Теперь мы про деда знаем всё. И это всё будут знать и мои дети. По возвращении мы съездили в Костанайскую область, поставили памятник деду на кладбище поселка Красный Октябрь. Спасибо вам, «Костанайские новости», что помогаете нам не просто помнить, а получать настоящие уроки жизни. Это была очень трогательная поездка, написана новая страница жизни нашей семьи.
P.S. Дочери Талгата скоро будет семь. Ровно столько было во время Второй мировой войны тому самому волонтеру Бернхардту Кершеру. Он все еще помнит растерянные серые лица пленных людей, вереницей бредущих за водой к ручью. Цепкая детская память выхватила из страшного времени именно этот эпизод. Семь лет было и девочке Улбосын в далеком костанайском поселке Красный Октябрь. Ее папа однажды утром навсегда ушел из родного аула, потому что нужно было защищать Родину. Такие разные судьбы ровесников, а переплелись в этой истории. Поучительной, как отметили сами немцы – главное, оставаться человеком. При любой нации.
