Лётчики живут в полёте – не всем людям это дано. Порой небо отнимает их у земли слишком рано. Может быть, не надо было летать? Тогда ещё спросите: может быть, не надо было любить?
За неделю до...
Белая кошка, с единственной темной отметиной, ходит, не чувствуя своей вины перед хозяйкой. А ведь её первой впускали в эту квартиру в день новоселья. За неделю до...
Квартира выглядит стильно. О таком жилье мечтали, на него пришлось немало потратиться. Вот только плазменный телевизор с большим экраном ещё ни разу не смотрели – что-то там с антенной. Саша не успел отрегулировать, всё с тех пор так и осталось. Кого-то звать, просить – не сейчас, не до этого. Елена с детьми чаще бывает у родителей, чем дома. Мы с ней не раз откладывали встречу, потому что она находилась у мамы. И вот Елена Селюшкова открывает дверь: молодая, высокая, стройная.
– Александр не ревновал вас? Оставлял же надолго, а вы – красивая...
– Это я его ревновала. У меня такой характер. Я не знала никого, с кем он работал, но стюардессы ведь тоже молодые и красивые. Нет, это из области нереального, я даже не озвучивала своих сомнений. Уверена, что Саша был верным мужем. Он был замечательным мужем и прекрасным отцом. Он старался сделать для семьи всё, что в его силах...
Мы сидим в гостиной. Кроме журналистов здесь Елена, дочь Настя (сын Артемий – у бабушки), белая кошка, которую никто ни в чём не упрекает. Но, кажется, и не очень любят. Это случайная кошка, у неё даже имени нет. Когда въезжали в квартиру, кто-то принёс, мол, так полагается. Это было за неделю до...
...и после
Елена рассказывает, как ей позвонила на работу Сашина мать: у нас горе... Галина Васильевна уже рыдала, понять можно было одно: у родителей больше нет сына, у неё – мужа, у их с Сашей детей нет отца. Елена не помнит, что с ней было дальше, кто-то из сослуживцев вызвал такси, и она поехала с работы домой, точнее, в совсем другой мир. Совсем другая женщина. Вдова.
За семь лет до..
Так всё быстро промелькнуло. Она приносит фотографию, сделанную семь лет назад в Пасхальное воскресенье. Приехали друзья разговляться, привезли фотоаппарат, сделали снимок, лучше которого, наверное, никогда больше не будет. Лена – красавица, её голова на плече мужа. Александр – совершенно расслабленный. Таким он бывал очень редко.
– Саша был очень ответственным человеком. Наверное, слишком. Он ставил перед собой цели и добивался их исполнения, – рассказывает Елена. – Мне кажется, что он выполнил всё намеченное на тот отрезок жизни, который успел прожить...
Елена повторила примерно те же слова, которые сказала её свекровь, когда мы разговаривали с ней по телефону:
– Всё сделал и ушёл...
За час до...
Конечно, Александр сделал не всё. Как можно сделать всё в неполные 38 лет? Но что значит, например, тот факт, что он, командир нового «Cи Эр Джи 200», благополучно посадил самолёт за час до...
Чтобы сесть за штурвал этого судна, Александр выполнил многие условия. Авиакомпания SCAT направляла его на переобучение в Испанию. Это немалые деньги, Александр работал так, чтобы вложенные в него средства давали результаты.
– Очень тщательно готовился к полётам, следил за здоровьем, штудировал английский, – рассказывает Елена.
– Были ли предчувствия? Он никогда не говорил, как вам жить, если его не станет?
Вопрос, который никому не хочется задавать. Но как журналисту мне не раз приходилось разговаривать с жёнами военных лётчиков, фронтовиков. В 40-е мужья спокойно обсуждали с ними, как жить семье, если он не вернётся из полета. Чему учить детей, как помогать родителям, и даже когда жене можно снова выходить замуж. У Селюшковых таких разговоров не было. Время – мирное, а они ведь совсем молодые. 38 лет Александру исполнилось недавно, в сентябре. Осиротевшая семья отмечала дату уже без него. Елена – на 5 лет моложе. Вместе они прожили более 10 лет, в этом году Настя пошла в 6 класс.
– Это Саша хотел Настю. Именно Настю, так нравилось ему это имя. Я думала, что первый ребёнок будет мальчик, но вышло, как хотел он. И по его желанию мы сделали крестины Артемия – успели при Сашиной жизни.
30 мая «Си Эр Джи 200» совершал полёт Баку – Актау. Предполётный медицинский осмотр не выявил никаких отклонений в состоянии здоровья командира экипажа. Это официальная информация. Но во время прохождения погранконтроля в Актау ему внезапно стало плохо.
Не так много писали в газетах и в Интернете об этом происшествии. Точнее, информация промелькнула по многим интернет-ресурсам, но все они написаны как под копирку. Лишь в первых сводках есть оговорка представителя SCAT Андрея Стародубова, что «мы вызвали медиков из санитарной части аэропорта. Его состояние продолжало ухудшаться. Мы позвонили в «скорую», но там наш звонок приняли только со второго раза, ссылаясь на то, что у нас есть свои медики. Через 20 минут скорая помощь приехала в аэропорт. По предварительному заключению врача «скорой» – скоропостижная смерть, возможно, тромб легочной артерии...».
Елена точно не знает, как и что там происходило. Она была далеко. Не рядом.
Где летают наши пилоты?
Многие утверждают, что в Костанае была прекрасная школа подготовки лётчиков и авиационных специалистов. Хотя школы в смысле учебного заведения здесь никогда не было, но профессионалов вырастили отменных. Отец Александра Евгений Селюшков тоже прожил жизнь в небе.
– Отец до сих пор очень страдает, – рассказывает Елена. – Когда сообщили о несчастье, он был на даче. Свекровь позвонила ему, чтобы срочно приезжал. А что случилось, не сказала, ведь он за рулём, не смог бы вести машину...
Только сами лётчики да ещё их близкие знают, как трудно соответствовать всем требованиям профессионала, аса, воздушного волка. У костанайцев же вообще жизнь особая. У них нет своего порта приписки. Их семьи живут здесь, а сами они летают не только высоко, но ещё и очень далеко от родных мест. Вспомним: Василий (Вильгельм) Кук, Николай Хорев и Валерий Довгаль разбились на Ан-24 в Экваториальной Гвинее. Виталий Шумков чуть навечно не остался в тюрьме Бангкока – спасибо, государство выручило. Андрей Ламанов героически посадил потерявший управление самолёт в тайге Коми. Александр Селюшков, может быть, не менее героически посадил самолёт в аэропорту Актау. Всего час отделял жизнь от смерти. Всего час.
Его тело привезли в Костанай ночью 31 мая. Елена говорит, что компания SCAT прислала сотрудников, которые провожали Александра в последний путь. Все костанайские лётчики, которые в тот день не летали за пределами региона, пришли на безвременные похороны молодого коллеги.
– Мы все были потрясены, – рассказала Валентина Ставенчук, супруга ещё одного костанайского аса Игоря Ставенчука. – Игорь с сыном пошли провожать Сашу, а я – нет, тяжело. Сама 37 лет жду мужа из полёта. Никогда не имела отношения к авиации, но я знаю об этой работе всё. Гроза, снег, дождь – а они то взлетают, то приземляются. Это – геройские мужики. А мы – их геройские жёны. Мы хотим быть рядом с ними, но их не удержать...
Младший Ставенчук некоторое время летал стюардом на самолёте, которым командовал Александр Селюшков. Всегда очень хорошо отзывался о командире: спокойный, уверенный, а главное, человек долга...
Чтобы помнили
– Какие вещи вы будете хранить в семье на память об Александре? Что он любил?
Елена говорит, что Саша любил семью, жильё – всё в целом. Ценил уют на кухне, поэтому сам нередко искал какие-нибудь функциональные, красивые кухонные предметы.
– Это не хобби, просто он редко бывал дома. Ему хотелось полноты домашней жизни. Ведь за месяц в общей сложности набегало с неделю, когда он был не на работе. Остальное время мы были в разлуке...
На глаза Елены набегают слёзы:
– Сейчас я даже благодарна ему за то, что он приучил меня жить отдельно от себя. За эти 13 лет нашего брака я гораздо чаще была одна, чем вместе с ним. Поэтому сейчас моей душе кажется, что новое одиночество – это новое ожидание, очень долгое...
Все жёны лётчиков рано или поздно просят мужей оставить эту опасную профессию. И Елена просила не раз. Александр отвечал, что у него нет выбора. Где работать? Чтобы профессия была по душе, чтобы зарплаты хватало на жизнь? Куда идти, если есть работа, которой дорожишь? Трудная мужская работа, без которой современная жизнь человечества уже невозможна. Миллионы людей ежедневно садятся в пассажирские кресла, чтобы как можно быстрее добраться к каким-то своим целям. Они плохо замечают тех, кто сидит за штурвалами лайнеров. Они толком не знают, какая это ответственность, какой риск. О том, как долго ждут мужей жёны, они, наверное, и вовсе не задумываются. Думайте об этом иногда, пассажиры. И помните о них.
Людмила ФЕФЕЛОВА
