Речь на педсовете

Педсовет состоялся 28 августа. Талгат Турсунгалиевич произнёс перед учителями речь, которой никого не огорчил. Трёх учительниц пенсионного возраста, написавших, как требует закон, заявление на увольнение, директор решил оставить на работе в связи с учебной необходимостью. Остались часы и у Валентины Ивановны, чему она очень обрадовалась. Во-первых, школа – любимое место на земле. Во-вторых, семейные проблемы, болезнь родственников – надо поддержать близких материально.

Но эта данность становится рычагом давления. Дорожишь работой – угождай начальству. Правда, такой тезис Валентина Ивановна за 46 лет педагогической работы не успела усвоить. Не попадала она в переплёты, где интриги берут верх над общественными устоями. У педагога, согласитесь, задачи совсем другие. Их она и намеревалась решать, окрылённая словами директора на педсовете. Ей даже доверили музыкальное оформление линейки на 1 сентября, поскольку она вела еще и уроки музыки. Но так случилось, что для Таничевой места на линейке не нашлось – ни в каком качестве. Накануне секретарь директора сказала ей: «Извините, Валентина Ивановна, но вы уволены...»

В своём дворе встречала  Валентина Ивановна и 1 сентября.	Не встанут ли амбиции стеной  между директором и учителями?

Пнули пинком...

Она позвонила в редакцию совершенно убитая. Пусть не дали часов, уволили, но почему таким вот образом? Никто не сказал «спасибо», «до свидания», «не забывайте школу, а уж школа вас никогда не забудет...» Кажется, так говорят в порядочном обществе в подобных случаях? Но Таничевой никто ничего не сказал, не поблагодарил, не обнял, не поцеловал в щёчку. Её уволили – есть такое казённое слово, но она считает, что дали пинок.

Она не плакала в те дни – просто оцепенела. Родные поняли: человека надо спасть. Приехали даже издалека, чтобы поддержать. Чтобы прийти к общему выводу: такова жизнь. Ничего не стоит вычеркнуть из неё полвека. Вычеркнули, а что осталось? Горький, тяжёлый осадок.

Да что же она такого сделала? С этим вопросом я и приехала к Таничевой – по заданию редакции.

Центробежные силы

В Шолаксае я не была года три. А до этого мы общими силами – с учителями, старожилами, потомками столыпинских переселенцев, с внуками расстрелянных колчаковцами активистов, с директором Ихтиляповым – писали книгу «Царское село Шолаксай». Она и сейчас среди уроженцев села пользуется популярностью. Потому что очень многих там вспомнили: казахов, русских, украинцев, белорусов, немцев.

Жили в Царском селе дружно, знали один центр – контору ТОО. Попробуй сегодня назови это центром – работу можешь потерять. Ихтиляпов у местной власти в опале – это ни для кого не секрет, видно невооружённым глазом. Что мне показалось наиболее явным отражением междуусобиц, так это развалины жилья. Раньше такого не было. Шолаксай славился своей стабильностью, устойчивостью, нормальным уровнем жизни. Он и сегодня, пожалуй, самый лучший в Наурзумском районе посёлок, но уже не тот.

Лишь дети – ещё той, старой закалки. Пока редакционная машина стояла у школьных ворот, мальчишки по очереди подходили к нашему водителю поздороваться за руку. Его это очень умилило, потому что приятно видеть приветливую, гостеприимную молодёжь. Воспитанную в той самой школе, откуда уволили Валентину Ивановну Таничеву. Эти ребята выросли ещё до прихода Талгата Раисова.

Учителя, с которыми я разговаривала, считают, что пока у нового директора школы заслуг перед Шолаксаем нет. Он пришёл на всё готовое – евроремонт сделало местное ТОО во главе с Ихтиляповым, работа родителям, корм для скота – всё отсюда. Педагоги настроены сотрудничать с Раисовым, возможно, он хороший руководитель. Возраст самый рабочий – 45 лет. Вот только надо ли махать шашкой, как в случае с Таничевой? А её случай, считает бывшая учительница, очень простой. Валентина Ивановна говорит, что поплатилась работой за то, что её невестка перешла работать из акиматовского детского сада в «ихтиляповский».

Об этой истории «КН» писали чуть раньше: один детсад, типовой, открыло ТОО, другой – акимат, в здании школы. Из-за этого школьники стали учиться в две смены, всех малышей «поделили», вплоть до тех, кто родился в 2012 году. Внешний вид у обоих дошкольных учреждений – приличный. Правда, вложение бюджетных денег не кажется оправданным, не говоря уже об атмосфере раздора, который ест Шолаксай как ржавчина...

Развалины становятся для Шолаксая привычными.

Директор не согласен

– Я человек амбициозный, – сказал Талгат Турсунгалиевич в диктофон. Развернул плечи, когда я достала фотоаппарат. Разумеется, он не согласился с версией Валентины Ивановны, что причиной её увольнения стал переход невестки в другой садик.

– У неё – пенсионный возраст, всё – по закону.

– Вы это знали и 28 августа, но дали ей часы.

– Дал и забрал. Всё по закону. У нас не хватает часов русского языка на всех предметников. Других пенсионеров оставил, потому что их часы некому вести...

– Тогда почему школа не проводила Валентину Ивановну на заслуженный отдых достойно?

– Мы собирались это сделать на День учителя.

– Почему же вы ей об этом не сказали? Пригласили бы поговорить, смягчили бы удар...

– Это моя единственная ошибка. В дальнейшем не повторится...

Учителя боятся

Не знаю, вычислило ли руководство школы тех людей, с которыми я разговаривала в Шолаксае. Вне школьных стен. Лично у меня было ощущение, что я нахожусь в тылу врага и веду что-то вроде подпольной работы. Одна из учительниц сказала, что ладно бы местная власть командовала, а то ведь даже родственники власти могут оскорбить. Если примут достаточное количество «градусов».

Все слова на диктофоне записаны, с фамилиями. Но здесь я их приводить не буду. Учителя боятся.

– Нам не работать, если этот разговор выйдет наружу, – заверили меня.

Слышать такое по меньшей мере странно. Президент говорит о социальной модернизации общества, а кто будет менять общество в сторону просвещения и демократии, если школа запуганная? Я пишу о Шолаксайской школе, но уверена: когда выйдет материал, мне позвонят учителя из разных районов и скажут, что и у них происходит то же самое. Почти везде рабочими местами в той или иной мере шантажируют маленького человечка. Кто мы без работы? Никто!

Любимый ученик Валентины Ивановны

Это не кто иной, как аким Шолаксайского сельского округа Асет Султанбекович Айсин. Молодой, ещё до тридцати далеко. Из школы – в пединститут, из КГПИ – почти сразу во власть. Если директор школы заявил, что он человек амбициозный, то аким округа процитировал вечную как мир поговорку: «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом...»

– Асет Султанбекович, вы знаете, что Валентину Ивановну, вашу бывшую учительницу, уволили?

– Да, конечно, я эту историю знаю...

Так же, как директор, аким обрисовал обстоятельства: пенсионный возраст, нехватка часов русского языка. Короче, ничего личного.

Я же в этот момент думала: Валентина Ивановна даже за глаза хвалила своего бывшего ученика, мол, в школе она им была довольна. Но Асет Султанбекович и не заикнулся о том, что Валентина Ивановна – специалист далеко не последний. И от него, от акима, в немалой степени зависело, как уйдёт Таничева из школы. Пинком, как получилось в реальности, или с цветами, с подарком, с грамотой на память. Зависело. Но он, похоже, согласился на пинок.

По ролям

У местной власти давно готов список прегрешений Ихтиляпова. Не хватает рабочих мест в селе – директор виноват. Простаивает кирпичный – так это Ихтиляпова завод. И так далее, и тому подобное. То есть за весь реальный сектор отвечает в Шолаксае Ихтиляпов. У него я и спросила, почему в Шолаксае сегодня столько развалин? Он ответил, что это вопрос к акиму.

Тогда я спросила у акима: почему не хватает его влияния на местных жителей – они валят дома, рекультивацию не проводят? Вид некоторых улиц стал неряшливым.

– Потому что нет работы, люди всё бросают...

– А почему вы не создаёте новые рабочие места? Есть ли у вас проекты?

Не впервые мы задаёмся вопросом: за что же отвечает местная власть? Виктор Анатольевич Грищенко, бывший аким округа, сказал, что в Шолаксае в данный момент местная власть отвечает за то, чтобы Ихтиляпову не слишком сладко жилось. Других целей пока не видно...

Что хочет прочитать Сакен?

Я ходила по Шолаксаю, а вслед за мной местный житель, зовут его Сакен. Дескать, знаю, что вы напишете, знаю. Примерно то же самое говорил и Асет Султанбекович: вы же не напишете, из-за чего мы с Ихтиляповым поссорились. И рассказал некий эпизод, свидетелем которого я не была, а документы мне не представлены. У Ихтиляпова, в свою очередь, тоже есть своё предположение, почему аким округа оказался в противоположном стане. Но поскольку у меня и на сей счёт нет убедительных фактов и документов, то я оставляю это за рамками статьи. К тому же и тема командировки была другой, учительской. Почему она оказалась увязанной с неурядицами между властью и ТОО, кто-то должен разобраться.

Кстати, на момент подготовки материала уроки русского языка в Шолаксайской средней школе шли не в полном объёме...