У входа в юрту гостей приветствует французская чета БЕРТИНО. Возможно, наметанный взгляд читателя «КН» уже определил, что Тьерри и Сильви позируют возле монгольской, а не казахской юрты. Но в любом случае сделано фото не в Азии, а во французских Альпах, в горном массиве Тайфер, на высоте 2056 метров. Каким же ветром занесло эту юрту и супругов Бертино в горы?
В ообще-то, Тьерри прежде работал на заводе, но все чаще размышлял о том, что ему надо бы заняться действительно любимым делом. Ему почти пятьдесят, работа тяжела и однообразна, а до пенсии еще далеко. Тем более что самому Тьерри, как, впрочем, и его половине, всегда был интересен быт и философия кочевников. Супругов манила близость к первозданной природе, свежий воздух, отдаленность от шумных городов. И однажды Тьерри отважился на кардинальные перемены в своей жизни: вот уже третий сезон он заведует чем-то вроде горной базы для любителей пеших прогулок и походов в горы. База, а скорее скромное пристанище, носит название самой высокой горы массива (высшая точка 2857 м) – «Refuge du Taillefer», - дословно с французского «Убежище Тайфера».
Дней за 15 до начала сезона, который длится с мая-июня до середины сентября, Тьерри арендует вертолет, чтобы перевезти на горное плато свое тяжелое оборудование, в частности три монгольские юрты: две просторные из белого войлока для постояльцев и одну небольшую серенькую для себя с супругой. Почти две недели (все зависит от погоды) уходит на то, чтобы поднять юрты. Помогают друзья и дети, одному Тьерри монтаж такого количества деревянных балок без единого гвоздя просто не осилить. Один французский сайт, специализирующийся на продаже монгольских юрт, дает совет потенциальным покупателям насчет того, что нужно привлечь как минимум четверых человек, чтобы собрать юрту за 4-5 часов. В то время как опытные монголы вдвоем могут смонтировать ту же юрту за два с половиной часа.
Когда юрты наконец установлены, можно и визитеров принимать. Все самое необходимое для удобства любителей природы также предусмотрено: солнечные батареи для производства электроэнергии, умывальник с горной водой, нагревающийся на солнце душ и деревянный туалет – чистенькая такая уборная в классическом деревенском стиле, но, к слову сказать, без привычных нашему человеку дурных ароматов. Секрет – в древесных опилках, которые припасены в бочке. А в записке на стене указано, как надо ими пользоваться. Опилки к тому же поглощают влажность.
Ж елающие заночевать в этом пристанище должны заранее забронировать место по телефону или по электронной почте. Но далеко не всем посчастливится провести ночь в юрте: ведь одна из белых юрт служит столовой, а в другой только 9 кроватей. Тем, кому повезло меньше, придется переночевать в деревянном домике. На зиму не разбирают, а его общая спальня что-то типа дортуара, вмещает в себя 18 человек. На мое счастье, мне и моей семье достались койки в юрте. Но проведенную в спальном мешке ночь безмятежной назвать никак не могу.
Из соображений экономии электричества уже к 22.00 нам скомандовали «отбой». Спать никому не хотелось, и тут, как в кино, к кромешной темноте прибавился ливень, с молниями и завываниями почти степного ветра. Многослойное покрытие юрты без проблем защитило нас от влаги, однако из-за шума бурного дождя удалось заснуть только под утро. Во сне, больше напоминавшем кошмар, мне все чудилось, что массивные с ярким монгольским орнаментом балки не выдерживают напора ветра и с треском валятся на нас...
К 7.30 утра, под нескончаемый дождь, постояльцы подтягивались к юрте-столовой. Кофе, чай, хлеб, домашнее варенье в ассортименте – завтрак незамысловатый, но сытный. Так же, как и предложенный накануне ужин: постный овощной суп и лазанья из соевого мяса. Как известно, на высоте из-за пониженного содержания кислорода вода закипает медленнее и еда, соответственно, готовится дольше, так что тут уж не до разносолов. За ужином кто-то попросил освежающего розового вина. «Кончилось оно, только красное и пиво в банках могу предложить», – посетовал хозяин, – вот завтра спущусь на своем муле в долину, тогда и будет вам розовое». Народ, в основном молодые семьи с детьми, довольствовался стаканчиком красного.
Клиентура у Тьерри собирается порядочная: не напиваются и не скандалят. А свой мусор все уносят в рюкзаках, понимая, что иначе все достанется спине хозяйского мула. Кстати, у этого трехлетнего помощника по кличке Туко своя история, напоминающая сказку о гадком утенке. Появился он на свет в результате незапланированной связи его матери-лошади с пришлым ослом. Владельцы лошади новорожденному совсем не обрадовались и готовы были сдать бастарда на скотобойню, но тут, на его счастье, Сильви и Тьерри приобрели малыша с черной шерсткой. Сейчас Туко возмужал и стал незаменим в хозяйстве.
За завтраком со мной заговорила сидящая за соседним столом молодая спортивного вида женщина: «Простите, а вы случайно не казашка? Так и есть? Значит, мы с мужем правильно догадались. Вот путешествовали по России и Казахстану на велосипедах, теперь можем узнавать ваших земляков». Я, в свою очередь, поделилась с ней, что, несмотря на то что родилась и выросла в Казахстане, ночевать в юрте, то есть в жилище предков, прежде не приходилось. Опыт оказался незабываемый.
П еред спуском в долину, где мы оставили машину, сердечно попрощались с Тьерри и Сильви. Нам предстояло спускаться пешком часа два с половиной, торопились уйти, пока дождь успокоился.
«А мы тоже обязательно поедем в Казахстан, не правда ли, Тьерри? – спросила его верная спутница Сильви. – Мне так хочется попробовать ваши блюда, пожить у настоящих кочевников в юртах, вот только не знаю, есть ли такие туристические агентства, чтобы могли помочь нам. Знаете, люди в основном об островах с пальмами мечтают, а нас тропики не манят, нам бы степные просторы воочию увидеть...»
Я сказала им, что хочу написать о них для казахстанской региональной газеты, где раньше работала. Супруги обрадовались, что в далеком Казахстане узнают о них, об их мечте и с энтузиазмом встали перед фотообъективом у входа в юрту-столовую. И я дала себе слово – если материал выйдет в «КН», обязательно вышлю этой симпатичной чете номер «КН» с рассказом о них.
