Тишина в зимней Зуевке – селе Алтынсаринского района – обманчива. Со стороны мехтока доносится приглушенный гул очистительных машин. В открытом огромном складе плоды этих трудов – вереница мешков, в каждом из которых тонна льняного зерна.
Зимние хлопоты
Весь этот объемный груз на днях уйдет в Западную Европу. Там любят целебную силу нашего льна и платят соответственно. Сколько это будет в евро – неизвестно, производители ссылаются на коммерческую тайну. Известно лишь, что минувшей осенью маслосемена льна внутри Казахстана торговались не меньше 190 тысяч тенге за тонну. Себестоимость при этом в пределах 40-50 тысяч тенге за тонну.
Заместитель руководителя ТОО «Зуевка» Сергей Ратушный (на снимке) ведет меня по почти вертикальной лестнице на верхотуру недавно отстроенного зерноочистительного комплекса. Но меня интересуют не сами машины. Мы идем смотреть фотосепаратор. Товариществу он обошелся в 15 млн тенге. Если бы монтировали зарубежные спецы, вышло бы намного дороже. Но обошлись собственными силами – кто сказал, что наша земля оскудела на умелые руки?
Новинка без мигающих лампочек, сенсоров, тумблеров, заковыристых схем. Коробка, провода... В общем, мал золотник. Но чрезвычайно дорог. Я не о 15 «лимонах». Оказывается, когда с поля зерно попадает на очистку, то в нем много похожих собратьев. Например, зерна овса по размеру идентичны овсюгу – злостному сорняку. Единственная между ними визуальная разница – цвет. То же самое с зерном льна. Невидимые глазу различия делят товарный лен на золотистый и коричневый. Если в партии золотистого не больше одного процента коричневого, то отпускная цена льна значительно повышается. Но как ты откалибруешь зерно? Это же не стакан семечек: «Зуевка» отправляет потребителям в год до тысячи тонн льняного зерна. Выход – фотосепаратор. Его придумали англичане. Сolour sorting – цветосортировка любых сыпучих материалов, основанная на анализе продукта по цвету.
А теперь от частного к общему. Вопрос учредителю товарищества Александру Бородину: насколько выгодно заниматься льном?
– Выгодно заниматься всем, что у тебя получается лучше всего, – философски ответил Александр Иванович. – У меня есть пшеница, сеял в прошлом году сафлор, три года подряд занимаюсь льном – 1,5-2 тысячи гектаров. Культура засухоустойчивая, не капризная, но имеющая свои тонкости выращивания. Например, заделка семян на глубину 4-5 сантиметров предъявляет высокие требования к последующей механической обработке посевов. Ну и в период уборки влажность в нем должна быть не выше 9 процентов.
– Правда, что владельцы крупных маслоперерабатывающих заводов высказывались за введение запрета или введение пошлин на экспорт масличных культур, поскольку их предприятия остаются незагруженными?
– Действительно, было такое настроение: люди вложились в этот бизнес, хотят, чтобы он полноценно работал. Но Зерновой союз Казахстана не поддержал их инициативу: в противном случае мы получим снижение внутренних цен на маслосемена, сокращение доходности фермеров. Не рыночный подход. Думаю, надо искать взаимоприемлемый компромисс. Например, субсидии при сдаче маслосемян на переработку местным заводам. Ведь однажды уже было такое, но потом отменили.
