По следам сентябрьских пожаров. Анализ ситуации через личный опыт.
Из личного
В начале своей послеармейской трудовой карьеры занесло меня в городскую пожарную часть, что располагалась в районе КСК (она и ныне там). Работал бойцом. Сутки через трое. Платили 70 рублей в месяц.
Потом были пожарно-технические курсы в Алма-Ате, после которых я продолжил службу в прежней части, но уже в качестве мастера газодымозащитной службы: обеспечивал безопасность бойцов заплечными ранцами КИП-7 (кислородно-изолирующие противогазы). Это я к тому, что тема пожаров мне близка не только теоретически.
Самыми скверными были ночи, когда горели подвалы городских пятиэтажек и сеновалы затобольцев. Потому что подвальные клети были заставлены таким количеством домохозяйственного хлама, что добраться к огню сквозь густейшую взвесь дыма было и муторно, и больно. С сеновалами ситуация осложнялась тем, что, раскидав и обильно залив водой скирду, мы разгребали еще и остатки сарая, поскольку была вероятность затаившейся в нем тлеющей головешки.
А вот лес мы не тушили. За два года не было такого, чтобы нас, городских, поднимали и бросали на Красный Кордон или Аманкарагай. То есть там без нас справлялись. Сегодня говорят, развал пожарной службы на местах пошел тогда, когда лесхозы передали в ведение местных акиматов.
Из недавнего
Намеренно опускаю детали недавней сентябрьской катастрофы, опустошившей более 40 тысяч гектаров реликтового Аманкарагайского бора и в одночасье сделавшей бездомными жителей нескольких поселков – все это еще на слуху.
Вертолеты, эвакуация населения, тысячи бойцов, приезд Президента РК непосредственно на место беды и личное участие в ликвидации пожара министра МЧС. Это мы видели. Но до сих пор ломаем голову: отчего же так эпически, в стиле голливудского блокбастера, полыхнуло? Причем началось с того самого Басамана, который периодически возникает в хронике тревожных событий...
Версий классически немного: намеренный поджог, ненамеренно брошенный окурок и, последнее, гром и молния. Прокуроры и следствие дежурно отрабатывают эти три версии, но в целом, исходя из прошлого печального опыта лесоуничтожения, это скорее гадание на кофейной гуще, ритуальное хождение вокруг остывшего костра. Поздно пить «Боржоми»... Даже если найдут крайнего, предъявят ему халатное исполнение служебных обязанностей, это совсем не гарантия, что завтра не начнется новое драматическое действие с плясками пожарных вокруг новых пылающих лесных массивов.
Когда действие уляжется, начнется до боли в печени знакомый текст официоза насчет того, что впредь отныне и навсегда улучшим, учтем, не забудем... «Не верю!» – хочется воскликнуть вслед за Станиславским.
Из прошлого
Не верю, потому что за прошедшее 20-летие ничего кардинально хорошего для охраны леса и его восстановления не сделано. За слова отвечаю, со специалистами этой сферы работаю давно.
В стране леса занимают пять процентов от всей ее площади. У нас в области будет погуще. Но все равно не тайга. Я летал на вертолете, и с высоты сотни метров хорошо видно, насколько автономны эти зеленые островки, эти ленты смешанного леса.
Аманкарагайский сосняк можно пересечь с севера на юг пешим за день. Здесь у меня немало знакомых, работающих в местном лесхозе. Зарплаты мизерные. Отсюда невосполнимая нехватка специалистов. Техника, как говорили старые шоферы, «одной рукой рукоятку кручу, другой слезы вытираю».
Слово в слово об этом же говорил на заседании Правительства глава МЧС Юрий Ильин после сентябрьского пожара:
«Имеются регионы, где оснащенность природоохранных и лесных учреждений не превышает 50%. В целом же уровень оснащенности автоцистернами, пожарными станциями, вышками, насосами и другим оборудованием, как по линии Минэкологии, так и акиматов, продолжает оставаться недостаточным. В настоящее время каждая пятая имеющаяся единица техники из-за длительных сроков эксплуатации не готова к ликвидации пожаров и возгораний».
Министр не говорил о том, что лесные массивы в последние годы еще и разворовывались. Опять же, возвращаюсь в Аманкарагай. Отсюда, по словам людей из этой отрасли, на юг уходили вагоны и тяжелые грузовики с лесом. Это были строевые сосны с делянок, поврежденных огнем. По документам – не подкопаешься. В реальности – другое.
Будучи акимом области в 2012–2015 годах, Нуралы Садуакасов на аппаратном совещании заявил: «В области леса поджигают намеренно». Только с начала апреля, подчеркнул тогда он, в регионе произошло четыре пожара. Сгорело 347,5 га леса. Самым крупным был пожар 11-12 апреля в Басаманском ГУ лесного хозяйства, где от огня пострадало 302 га леса. Прямая речь: «Назрела необходимость провести техническую переаттестацию всех руководителей. Я думаю, что там уже некоторые династиями засели так, что планово работают. Одни охраняют, другие заготавливают». В этом самом Басамане в 2004 году сгорело семь тысяч га леса. В 2007-м горел массив Красного Кордона (Алтынсаринский район). Тогда мы потеряли лес на четыре тысячи гектаров. Вскоре местная лесопилка была забита материалом по самое не хочу. В декабре 2012 года областная прокуратура отчиталась о делах в наших чащах. За 12 лет площадь леса сократилась более чем на 17%. Конкретно же в 2012 году площадь пострадавшего от пожара леса по сравнению с предыдущим годом выросла более чем в 130 раз. Взамен спиленных (сожженных) деревьев восстанавливают только каждое третье. Однако и здесь нелады: на 1,7 тысяч га было списано молодняка ввиду неприживаемости.
Ну и вишенка на торте – «выявлены многочисленные факты коррупционных правонарушений ответственными должностными лицами».
Из будущего
Время, как показывает жизнь в лесу, не в нашу пользу. До 2004 года за предыдущие 15 лет в область не было поставлено ни одной единицы пожарной спецтехники. Передача лесхозов в акиматы усложнила финансовое обеспечение лесоохраны. Это отдельная грустная история в жизни, полной тумана и огня. Потом вроде все стихло, пошла тишь и благодать. Но жаркий сентябрь Аулиеколя вновь сдернул пелену с лесной темы. Оказалось, что под ней – болото. Тихое, вязкое, замалчиваемое. До очередного пожара? Ряску растревожат, расскажут о том, что меры приняты и впредь подобное не повторится...
Анатолий ЕРМОЛОВИЧ
