«Русские сезоны» в Казахстане – большой культурный проект, в рамках которого до конца года во многих наших городах пройдут концерты, спектакли, выставки, кинопоказы, мастер-классы, творческие лаборатории – все на высоком уровне. Кандидат философских наук Юрий БОНДАРЕНКО отвечает на вопрос, как встретили бы костанайцы «Черный квадрат» Казимира Малевича.
Незатейливая задачка
– Юрий Яковлевич, вопрос гипотетический: почему бы не запросить в Костанай «Бурлаков на Волге» Ильи Репина: картине в этом году исполняется 150 лет. А «Черный квадрат» поручим написать кому-то из учеников нашей художественной школы – незатейливая, на первый взгляд задачка.
– Начну с другой задачки, такой же незатейливой, которую я не раз предлагал студентам на вступительных занятиях по философии. Попробуйте соединить тремя линиями четыре точки квадрата так, чтобы в итоге получился прямоугольный треугольник. Весь фокус в том, что задание легко выполняется, если мы станем проводить линии, выходя за пределы внутреннего пространства, ограниченного четырьмя точками. По существу, здесь наглядно демонстрируется одно из центральных предназначений философии как таковой – развитие умений и навыков выхода «за пределы». На этом во многом держится и «феномен славы». Казимир Малевич вышел со своим «квадратом» за пределы и снискал не только славу, но и мировоззренческую дискуссию: что это и о чем это?
Выйти за пределы
– Треугольник не вызывает таких же вопросов? Даже Гугл знает, что еще до Малевича нечто похожее было, и не только в России. Даже пустые холсты выставлялись. Но Малевич заявил о «полном разрыве с предметностью», а другим в голову не пришло вшить в свои «квадраты» идею.
– «Черный квадрат» интересен как наглядный пример того, как выйти за пределы хотя бы и предметности. Попробуем окинуть панорамным взглядом проблему абстрактного искусства, супрематизма и прочих «измов». Изобразительные искусства потому и изобразительные, что они изображают нечто, передавая при этом определенную информацию. Она может быть и о внешнем мире, и о внутреннем состоянии человека. Пение – тоже беспредметное искусство. Тогда почему краскам и формам не стать другим его крылом? Вспомним опыты со светомузыкой. Тоже любопытная штука: усиливает эмоции. Но, заметьте, собственно светомузыка, кажется, отошла в тень, так и не став чем-то равнозначно гремящим наподобие того же абстракционизма. Почему? Потому что краски и формы обретают свою значимость в качестве составляющих чегото более масштабного...
Инверсия пародии
– О масштабности точнее всех, на мой взгляд, высказалась Ирина Антонова, непревзойденный знаток, до своей кончины возглавлявшая Государственный Русский музей имени Пушкина: «черный квадрат – это манифест, это понимание смерти». Если учесть, что первый «квадрат» был выставлен в Петрограде в Первую мировую, то тезис смерти – в самый раз. Потом была Вторая мировая. Сейчас, говорят, идет Третья. Значит, «ключевое произведение искусства ХХ века» является ключевым и сегодня. Малевича, как известно, кремировали в гробу, имитирующем тот самый квадрат.
– И что же получается, когда подходим к искусству? Сказка Андерсена о голом короле сопоставима с глубокомысленными восторгами околоквадратной публики. Нельзя говорить, что одни понимают, а другие нет. И не в одной этой картине дело. Много и других. Но беда не просто в тиражировании «голых королей», о которых, на мой взгляд, справедливо упоминают в дискуссиях. Все гораздо опаснее. На протяжении веков и тысячелетий люди жарко спорили о плодах фантазии. Из-за этого или под прикрытием этого могла литься кровь. Дискутировали же всерьез в цивилизованной Западной Европе о том, танцуют ангелы минуэт или они танцуют вальс, может ли осел пить святую воду и о прочем, столь же волнующем умы богословов. В эпоху, когда такого рода споры утратили большой спрос, както сами собой стали рождаться псевдоспоры вокруг того, чего вообще изначально нет. В этом плане всякого рода «квадраты» стали удобными переключателями внимания и энергии на пустоту, на поиски черных кошек там, где их нет.
Разворачивались и другие вакханалии по обузданию масс. Карнавальные шумы вокруг Пустоты. Полуфабрикаты и лабораторные по своей сути опыты выдаются за нечто самодовлеющее. Нам искусно объясняют, как те или иные штришки «супрематизмов» и так далее могут быть использованы, в том числе в моде, в дизайне. И, слава Богу! Но это все-таки не «Сикстинская мадонна», и даже не «Бурлаки на Волге». Это – иное. Мне история с «квадратом» кажется уникальной, только если ее рассматривать как инверсию, переворачивание. Чтобы появилась пародия, сначала надо создать оригинальное произведение. А здесь, наоборот. Исторически сначала появились фокусы французского остроумца Альфонса Алле. Изошутки конца XIX века: слово «негр» еще не было под запретом, и чернокожие могли спокойно подраться ночью в глубокой пещере. Ничего, кроме черноты. И лишь спустя десятилетия явлен «Черный квадрат» самого Малевича, для мировой культуры неординарный.
Пустоты и туманы
– Если «неординарный» понимать как единственный, то с «квадратом» можно ошибиться. Малевич написал четыре одинаковых квадрата при своей не столь уж долгой жизни. Миллиардер Потанин один из них не так давно выкупил для Эрмитажа, остальные три в музеях Москвы. В Германии видела «производные», сделанные самим Малевичем. Не квадрат, а квадратики. Вопрос риторический, конечно: мог бы Рафаэль написать четыре одинаковые картины «Сикстинская мадонна»? Или Репин даже, как вы сказали, «Бурлаков на Волге»? Кстати, почему «даже»? Репин за бурлаков получил множество мировых наград. В Париже на Всемирной выставке картину назвали «самой лучезарной».
– Не уловили иронию? Значит, неудачно слово подобрал. Нам ли сомневаться в мастерстве и самобытности Репина?! Это сегодняшнее поколение водят вокруг «квадратов». Коллеги рассказывают: выпускница истфака задала вопрос: разве Вторая мировая война и Великая Отечественная связаны между собой? Не студентка заслуживает упреков. А тот, кто вокруг пустот напускает туманы из слов. Ученик не понимает учителя, а потом не понимают его.
– Прочитают и обидятся. Но, может быть, и переосмыслят. Хорошо бы все-таки привезти «квадрат» Малевича в Костанай. При условии, что хватит места для охраны картины. Чем больше споров о предлагаемой ценности, тем больше ее «добавочная цена».
– Может очередь и в Костанае будет длинной. Сколько лет нам красиво говорят о знаковости «квадрата». Заинтриговали. Но фигура из трех пальцев – тоже знак. Однако мы не относим ее саму по себе к искусству. Подобно тому, как буквы алфавита еще не тексты, так и знаки – еще не искусство. Уместно ли сопоставлять «Черный квадрат» с религиозной или, скажем, с такой советской символикой, как Серп и Молот? Это был бы фокус! За религиозной и даже несравненно более молодой советской символикой – глубинные пласты сакральных смыслов. А «черные квадраты» – своего рода пустые конверты, которые так несложно заполнять письмами собственного сочинения. Они удобно ложатся в концепции «смерти автора», соавторства художника, писателя и читателя, и слушателя, зрителя.
– Вот! Вы нашли их смысл! Пользу, скажем так. Если привезут в Костанай, то почва чуть-чуть подготовлена.
– Тут мне неожиданно пришло сравнение паруса и детского воздушного шарика. И то и другое значимо лишь при наличии воздуха. Но шарик надувается искусственно. Ткните в него иголкой – и он сдуется. Внутри-то пусто. А парус? Парус наполняется живым ветром, и даже порванный может быть залатан. Парус – не игрушка. Не то же ли и с пиаром, который, увы, сегодня значимее и Дела, и Личности?
ФОТО С САЙТА IZ.RU
