Сегодня зададим тон проекту. Некоторыми мыслями поделится Герой Труда Казахстана, основатель ТОО «Агрофирма «Каркын» в Мендыкаринском районе, ветеран агропромышленности РК Сайран БУКАНОВ. Говорит о том, что думает. Комментарии читателей приветствуются. Новых гостей рубрики выбираем вместе.
Ключи от рурализации
– Недавно мне поручили почетную миссию: вручить костанайским новоселам ключи от квартир. Вручил, поздравил, кое-какие вопросы задал. Оказалось, своим, то есть деревенским, желал хорошей жизни в этих новостройках. Пусть так и будет
Но сам я не скрываю, что урбанизация мне не по душе. Стал искать слово обратного значения. Нашел: рурализация. Его редко употребляют, поэтому объясню. С латинского ruralis означает «сельский, деревенский», а рурализация – переезд людей из городов в села. По разным причинам переезжают – кто свежим воздухом дышать, кто идейно созрел для такого шага. Отток в села не станет массовым: люди бегут в города от плохих дорог, угольной золы или нехватки хорошей воды. Один ключ от рурализации – это газификация сел. Нужен бренд – реальные лица строителей, газовиков и деревенских новоселов. Не исключаю, что через время урбанизацию в Казахстане назовут ошибкой. В других странах перевес городов тоже большой, но сравнения неуместны. Нам села и сельские жители всегда будут нужны, но на другой, чем сейчас, социальной базе.
Где скот пасли...
– Слежу за дискуссией о пастбищах. Споры ни о чем: эхо от того, что раньше надо было говорить. На сельских сходах жители еще показывают пальцем: где скот пасли, там сейчас пашня. Что из этого? Когда в 90-х разрешили переводить в пашню угодья, никто не думал, что будет дальше.
Сиюминутные выгоды – от них все зло. Сегодня как забрать эту землю? Надо разбираться с конкретным сельским округом, искать по старым землеустроительным документам, где специализация угодий была четко обозначена. В прессе промелькнуло, что 8 млн га пастбищ вернули государству. Но это в сухих регионах, где никогда скот не пасли. Там ни воды, ни травы. Поищите, что вернули возле населенных пунктов. Если и найдете, то увидите, что угодья деградировали, 30 лет их не засевали. Кто должен восстановить? Акиму поручим? Гектары вернулись в государство, значит, его задача. Как и восстановление пастбищ, что остались в юрисдикции государства.
Давайте считать. Привести пастбище в порядок за один сезон не получится: как минимум три года нужно работать. Если пшеница и на комковатой почве растет, то для нежных семян травы ее надо «распушить» специальной техникой, а все это ден ьг и. П л юс семена – будь то житняк, костер или другие культуры, – цена на них до полумиллиона тенге за тонну подскочила. Добавим геохимию. Еще учтем, что через семь лет надо повторить работы. Хочу увидеть сельского акима, который со своим мизерным бюджетом все это потянет. Таких, думаю, нет. Надежда на бизнес: если там понимают, что еще год-два, и тема будет закрыта. Последние домохозяйства избавятся от скота и сотрут из памяти само слово «пастбище»
Утильсбор – хитрый манёвр
хитрый манёвр – По стране прокатился видеоролик об утильсборе сельскохозяйственной техники. Начинается видео с костанайского полигона. О том, как два-три года назад пообещали проект, «не имеющий аналогов в стране», вложили деньги, чтобы предприятие по хорошим ценам принимало на утилизацию старые тракторы и комбайны, но ничего не получилось, и не было в этом замысле смысла
В советское время изношенную технику разбирали на запчасти, смотрели, что еще пригодится, остальное сдавали в металлолом. Сейчас также делают. Напомню о временах, когда старые автомобили, иномарки, в Казахстан везли отовсюду. Они еще бегают по городам и селам, но потоки извне иссякли. Ввозить машины б/у с уплатой утильсбора стало слишком дорого – выгоднее купить новую, местной сборки. Маневр позволил государству поднять отечественный автопром. Тысячи рабочих мест, налоги, новые профессии для молодежи – такой рывок случается нечасто и не везде.
С сельхозтехникой картина другая. Не в том дело, что полигон не принимает. А в том, что местной сборки комбайны и трактора стали не намного дешевле зарубежных, условно говоря, аналогов. Не все страны производят сельхозтехнику – Австрия и Австралия, их часто упоминают, отказались от такого производства. Казахстану оно необходимо: мы на огромных площадях производим мировой бренд – пшеницу. Но надо состыковать приоритеты. Пока качество нашей техники уступает, например, немецкому. Агрофирма «Каркын» покупает комбайны Claas – в нынешнем сезоне они свою роль «классно» сыграли. Дорогая машина, но того стоит. Не в рекламных целях говорю, а чтобы обратить внимание завода. Если догоняете с ценами, не забывайте о качестве.
«Рано» против «бесплатно»
– Рано и бесплатно – какая связь? У нас в Сосновском сельском округе детсад был частный, но детей мало приводили. Какая причина, спрашиваю. Агрофирма расходы на себя брала, автобус ходит на отделения. Что еще нужно? Удивился, когда объяснили. По графику дети должны быть на месте в 8 утра, а это рано, считают мамы. Говорят еще, что инфекции в коллективе быстро цепляются к ребенку. Дома якобы не болеют, но мне не верится. Иммунитет в коллективе вырабатывается, я у врачей спрашивал.
А вот где от лени лечиться, медицина, наверное, не знает. Это и к картофельным домашним плантациям относится. Все меньше желающих выращивать картошку, говорят, в ТОО купим. Не жалко, пусть люди покупают. Сейчас 100 га в товариществе под картофелем. Сын (директор агрофирмы Еркин Буканов. – Прим. авт.) хочет довести до 200-300 га. Но это бизнес, а как детей к труду приучать? Картошка в телефоне не растет, сейчас оттуда воспитание идет, а не из детсада. В садике детей к распорядку и культуре приучают, в огороде – к труду. Жизнь за все спросит.
У нас время – не деньги?
– Правительство приняло очень хорошее решение по закупочным ценам. Тонна пшеницы 3-го класса – 120 тысяч, 4-го – 105 тысяч, 5-го – 90 тысяч, неклассное зерно – по 70 тысяч тенге. Но закуп еще не начался – это раз. Хозяйства, где положение совсем тяжелое, сбывают хлеб за бесценок.
Госзакуп будет мизерным – это два. 350 тысяч тонн по республике – только для скандала. Говорят, государство дает ориентир трейдерам, рынку. Чтобы рынок «заметил» госцены, надо на миллион-полтора тонн делать ставку. Где-то 100- 120 миллиардов тенге государству надо найти для расчетов с хозяйствами. Эти деньги вернутся.
На некоторые проекты безвозвратные миллиарды выделяют. Если нашей области объявят закуп на сто тысяч тонн, что будет? Крик, жалобы, заявления в прокуратуру? Так же мы ждем субсидии. Американцы говорят: «время – деньги». У нас – в обратном смысле.
Фото из архива Сергея МИРОНОВА
