Он – наш Ван Гог. По отношению и к творчеству, и к жизни. Кто-то до сих пор уверен, что он – самый дорогой художник Казахстана, чью картину на аукционе продали за десятки миллионов тенге. А он скромно признается: «Люблю тишину и покой». Гани БАЯНОВ – художник из Алматы с костанайским детством.
Полная чаша
Он родился в поселке с живописным названием Берёзовка (ныне Коржынколь). Это наш Федоровский район. Творчески разносторонен: еще в юности писал стихи, которые даже печатали в местной прессе, а изобразительное творчество было выше всего. Полвека назад окончил Алматинское художественное училище им. Гоголя, спустя десяток лет там же и преподавал. Семья, дети, дом, который он сам построил, – чаша жизни наполнена до краев.
Сегодня его представляют как члена Союза художников Казахстана, участника республиканских и международных выставок. Картины с росчерком «ГБ» украшают фонды самых крупных музеев страны, а также частные коллекции казахстанских и зарубежных ценителей прекрасного. Еще в 1960-е искусствоведы, говоря о творчестве Гани Баянова, отмечали: мол, очень отличается от советской живописи...
Так было и есть: его работы полны символики. Его пространство разворачивается в глубину. Автор уверен, что его живопись должна заставить задуматься каждого, кто посмотрит на картину.
В свой юбилейный год, а недавно нашему герою исполнилось 75 лет, он привез в Костанай свою новую выставку «Этюды», которую можно было увидеть в течение небольшого отрезка времени. Но для читателей «КН» мы успели запечатлеть и художника, и его картины.
Свой язык
На вернисаже в картинной галерее Костаная было представлено три десятка живописных работ Гани Баянова. Будь то городской пейзаж или сельский, весенний дворик поутру или зарисовка у подножия гор на закате, в каждом полотне – своя загадка. Обычный посетитель выставки отметил увлечение автора темными оттенками. Но мой фотоаппарат их порядком высветил, словно увидел в них что-то свое. Даже «Сумерки» в объективе словно «Полдень».
Мы заметили периодичность: художник приезжает в Костанай с творческими проектами каждые два года. «Нет, это случайность, – ответил «КН» Гани Балмуканович. – У меня после выставки акварели появилось четкое желание пополнять художественные фонды вашей галереи. Для чего? Чтобы все-таки здесь открыли музей изобразительного искусства с постоянными выставками». Об этом не первый год говорят и местные живописцы.
Почему выставку назвал «Этюды»? Ведь, казалось бы, в изобразительном искусстве – это только подготовительный набросок для будущего произведения. Для автора этюды имеют более глубокое значение: «К чему бы ни прикасался, для меня это пласт творчества настоящего. Занимаясь графикой, веду свою линию. В акварели то же самое». А начинал как все, с обычных стандартов: если, например, акварель, то прозрачная. Но потом, знакомясь с историей искусства, выработал свой язык, сложный, непохожий на стандарты живописи. Уверен, что нужно вносить в каждую работу духовность. Чтобы это было не просто визуально эффектно. Нужно выражать настроение, колорит той местности, где находишься. Поэтому этюды для Гани Баянова – пусть и маленькие, но законченные картины.
Выбирайте краски сердцем
Как рассказал «КН» автор, только на ощущение каждого пейзажа тратит по два-три часа лицезрения. Чтобы в полной мере почувствовать все тонкости увиденного. При этом в его «окнах в мир» нет фотографичности. По сути, задача художника – не столько отобразить, сколько показать незаметное глазу. Хотя многие, отметил Гани Балмуканович, только переносят то, что видят. Вкладывают сердце в это или нет, у каждого посвоему. Хотя в творчестве равнодушным оставаться невозможно.
«Каждая работа – это моя индивидуальность, мой жизненный опыт, мое размышление, – рассуждает живописец. – Когда выбираешь объект для новой картины, то останавливаешься на том, что трогает твое сердце. А затем присматриваешь композицию, чтобы выразить это богаче. Не просто случайно остановился – и вот он, пейзаж. Бывает, по четыре-пять километров с этюдником прошагаешь, чтобы найти то, чем можно полюбоваться и восхититься».
Творчество в восприятии Баянова – это особое волнение. Если вначале, с его слов, работы были чисто декоративные, то с годами появилось желание усложнить цвет. И в итоге общий темный колорит стал плотнее. Да, он не любит прямолинейные, иллюстративные работы и приемы, предпочитает язык условности. Он для него намного живее и эффектнее, чем натурализм. «В тех же картинах Ван Гога и Рембрандта вроде бы все неказисто, а сколько многозначности, какая в них сила!» – восклицает художник.
Как дирижер выбирает инструменты, чтобы дать определенное звучание музыкальному произведению, так и наш герой перед написанием картины выбирает краски. И советует молодым художникам: чтобы не было какофонии на полотне, чтобы собрать серьезную палитру, выбирайте краски сердцем.
