В воскресенье Конституция Казахстана отметила круглый юбилей – 20 лет. Накануне праздника корреспондент «КН» встретился со старшим преподавателем кафедры философии КГУ им А.Байтурсынова Денисом Качеевым.
Встреча состоялась в кафе. Здесь в неофициальной обстановке мы выпили чай, съели пиццу, а ещё я испытал своё право на тишину. Но, конечно, прежде всего, мы говорили о Конституции, стране и семье – маленьком государстве. Денис пишет монографию об истории государственности, в данный момент – об опыте Древнего Китая.
Исправление имён
– Денис, у тебя на обложке в социальной сети «Фэйсбук» флаг Казахстана и руки, сложенные сердечком. Это демонстрация патриотизма или какое-то послание тем, кто заходит на страницу? Что-то вроде: давайте любить страну, в которой живем...
– И то, и другое. Меня почему-то часто принимают за россиянина. А сейчас сразу видно, где я живу. И, конечно, это выражение моего патриотизма – не какого-то там официального, а человеческого, теплого.
– Патриотизм – это любовь к государству?
– Любовь – некорректное определение. Патриотизм, как мне кажется, это осознание причастности к целому – я бы так сказал. Не к аппарату насилия, как в ленинской формулировке. Нет. Государство есть единый организм, в котором ты – его неотъемлемая часть, орган, элемент. На мой взгляд, если есть такое ощущение – это и есть патриотизм.
– А к тебе уже пришло такое осознание?
– Как сказать – я вот сейчас китайцами занимаюсь. Есть у них такая концепция – чжэн мин, исправление имен. Каждому имени, каждому положению человека должно соответствовать его дело, его профессия. Если ты на своем месте и делаешь свою работу качественно и хорошо – это твой вклад в общегосударственное целое. А кроме того, ты любишь свое дело. Как говорил Конфуций: «Найди себе работу по душе, и ты никогда не будешь работать». Соответствую я этой концепции или нет, но я должным образом исполняю свои обязанности, несу студентам те знания, которые я могу им дать. Получаю от них, в том числе то, чего не знаю.
Работой я свою деятельность не могу назвать, думаю, это моя жизнь. Государство создало общие условия, в которых я сумел реализовать свои устремления. Почему мне не быть патриотом? Думаю, сила государства и складывается из числа людей, которые работают на своем месте. Если это соотношение большее к тем, кто равнодушен, работает ради галочки, спустя рукава, то и экономика, и общество будут здоровыми.
Эпоха перемен
– Если вернуться к «Фэйсбуку». Ты, как и многие, отметился постом о девальвации. Впрочем, просто запостил картинку без личного отношения. Вернее, даже написал в ответ комментатору: «А что, вешаться теперь что ли?» Этот оптимизм врожденный или ты что-то знаешь и понимаешь лучше других?
– Нет, конечно. Просто насколько мне известно, пока речь идет, скорее, о росте доллара, чем о девальвации тенге. Впрочем, я не экономист, конечно, чтобы детально рассуждать. Просто думаю, что нужно подходить не с такой степенью трагичности. Не знаю, как у других – у меня нет валютных депозитов. У меня ничего не сгорело, я ничего не потерял. Я как жил на зарплату, так и буду жить.
– Но цены повысятся, и это отразится.
– Да, цены повысятся и коммунальные услуги, конечно. Но это как бы перманентный процесс, постоянный. Не знаю, насколько сейчас повысится, но надеюсь, что социальная сфера не останется без поддержки и каких-то дотаций.
– А вообще в Конституцию неплохо было бы включить раздел о том, чтобы о девальвации предупреждали за месяц хотя бы.
– Ну, если бы она рассматривала такие частности, то почему бы и нет. Конституция – это не что-то застывшее, раз и навсегда данный документ. Она меняется и должна меняться вместе с миром.
– А в какие периоды истории Конституция имела более важное значение для отдельного человека? Имею в виду бурные и спокойные промежутки времени. Когда гражданин лучше чувствует ее эффект?
– Думаю, Конституция имеет значение всегда. Но здесь нужно избегать конституционного идеализма, например. То есть, не считать Конституцию чем-то запредельным. Я не идеалист и понимаю, что не все ее пункты соблюдаются на сто процентов. Мы в нашей жизни видим и довольно часто, когда те или иные ее положения нарушаются. К сожалению. Но без этого невозможно даже в самых прогрессивных странах – в США те же проблемы. Только у них другой менталитет, другое мировоззрение, другой опыт государственного строительства, нежели у нас. У нас еще молодое государство и есть над чем работать.
В общем, думаю, Конституция важна всегда, но в трудные времена – кризис, реформы – нужно придерживаться ее, а не сиюминутных порывов. Ведь так бывает: чтобы заработать политические очки, кто-то переступает главный закон.
– А у нас в стране сейчас какой период, по-твоему?
– Именно сейчас? Когда-то, будучи студентом, в 2002 году читал выступление нашего Президента. Он сказал, что залог сохранения независимости – это сильное государство в неспокойной внешней среде. Мы и сейчас остаемся тем участком покоя, но внешняя среда стала еще более агрессивной. Мы знаем, что происходит в России – санкционная политика, противодействие с Западом... Мы знаем, что происходит на Востоке – угроза экстремизма, терроризма. Внешних раздражителей становится всё больше, и мы находимся на пороге изменений, которые инициируются не внутри страны, а, скорее, внешним влиянием. Глобальный кризис повлияет и уже влияет на то, как изменится наша экономическая, социальная политика.
Евразийское сообщество, вступление в ВТО – и здесь ждут нас определенные изменения. Я сейчас удивляюсь людям, которые кричат: «Раньше я любил свою страну, потому что мне регулярно и хорошо платили. А теперь я лишился прежней стабильности...» Это ведь бред! Уверен, трезвая голова, спокойствие, внутренняя стабильность в религиозной, национальной сферах – лучший рецепт благополучия даже в эпоху грандиозных перемен.
Личный контакт
– Можно говорить, что Конституции одних стран лучше других?
– Скорее, у одних государств Конституция явилась плодом эволюции, а у других она еще тот идеал, к которому общество должно приблизиться. То есть ему нужно вырасти, нужно эволюционировать, стать более зрелым. Например, в 1815 году Александр I обеспечил Конституцию Польше, и у него, конечно, спросили: «А почему полякам ее дали, а России нет?» Я запомнил его интересный ответ: «Некем взять». Для Конституции нужна среда.
– А мы уже эволюционировали?
– Думаю, мы сейчас стремимся и растем к нашей Конституции. Развитие общества, всех его сфер, пробуждение гражданской активности – всё способствует тому, что Конституция не будет только формальным документом, идеалом, к которому мы движемся. Я, например, очень часто сталкиваюсь с тем, что люди знают о Конституции только то, что она существует. А ее положения для них – абсолютная терра инкогнита.
– Может, это от того, что гражданин не так часто вступает с ней в отношения. Если бы она имела непосредственное влияние на жизнь человека – он бы ее выучил, как ПДД, например.
– Обычно, когда что-то случается с человеком, он начинает кричать, что его конституционные права нарушены. Это как Бог, когда у тебя всё нормально – ты о нем не вспоминаешь. Когда припекло – начинаешь молиться. И, может быть, к счастью, что о Конституции не вспоминают каждый день, значит, сильно не припекает.
(В этот момент пришла официантка и принесла пиццу).
– Девушка, вы могли бы сделать музыку потише – я записываю нашу беседу на диктофон. Боюсь, потом ничего не услышу.
– Да, конечно! – ответила девушка, и через минуту музыки почти не стало слышно.
– Это сейчас мои конституционные права были удовлетворены?
– Думаю, нет. Нарушение тишины регулируется Административным кодексом. И, больше того, это, скорее, пример частных отношений. И, кстати, наша ментальность, из-за которой мы не можем абсолютно точно скопировать модель западного законодательства и государства. Ведь мы не всегда действуем согласно формальным юридическим положениям. Зачастую где-то договариваемся. У нас личный контакт и человеческое взаимодействие имеет большее значение.
Простой пример. Я прихожу в аптеку купить антибиотик. Рецепта у меня нет – я объясняю аптекарю, что весь день на работе, за рецептом нужно ехать на другой конец города, сидеть в длинной очереди и прочее. После этого я говорю, что всегда покупаю этот препарат, он мне знаком, помогает и прошу отпустить его без рецепта. Конечно, где-то не продадут, но где-то обязательно продадут. А на Западе нигде не продадут: следование юридическим формальностям там поразительное и даже какое-то механическое что ли.
– Если продолжить мысль, то ведь можно говорить, что в наших условиях человеку будет комфортно не только благодаря большой Конституции, но и множеству маленьких – имею в виду каждого человека, с которым ты сталкиваешься и входишь во взаимоотношения.
– Опять вернусь к Китаю. Конфуций считал, что семья – это маленькая модель государства. Низший относится с пиететом к высшему, как младший к старшему. И каждый глава выбирает свой путь – есть тираны, требующие слепого подчинения. Их инструмент – угнетение. Чего ждать от народа, то есть от ребенка, который растет в таких условиях?
Другой путь: любовь, забота, ласка – родители слышат своих детей. Также и в государстве. Когда есть контакт между теми, кто руководит и теми, кто подчиняется, тогда общество становится здоровым и крепким. Можно даже сказать, что каждая семья принимает свою конституцию, пусть маленькую, но очень важную для Конституции большой.
