В начале июня дачники садоводческого общества «Автомобилист» вызвали в городе ажиотаж сообщениями о волкодавах, которые угрожают их жизни. Одна собака была убита, остальные скрываются.
«ЧиЖ» не защищает дачных агрессивных собак, но, как всегда, предлагает посмотреть на них с другой стороны. В этом нам поможет постоянный автор Владимир Моторико.
***
Я опять про собачек, уж извините, но вот накатило.
Каждую весну с какимто странным чувством первопроходца входишь после зимы на дачу. Глаза сами обегают все углы и постройки. Разорили? Пощадили? Что вымерзло? Что украли?
За забором кот мелькнул белой свалявшейся шубой. Этому коту не знаю уже сколько лет, чем и как живет, не понятно, но живет. И каждую весну наведывается, будто проверяет, все ли мы перезимовали. Еды положишь, на виду не подойдет, осторожный. Потому, наверное, и живет долго, что никому не верит.
А уже после первого перекуса на холодной пока веранде приходят первые собаки. Тоже не понять, чем живут, как зимуют. Неподалеку поселок, там бы им, казалось, сытнее было и безопаснее, но вот к дачам жмутся. Может, вольготней тут, поселись на брошенной даче – и никто тебе не указ.
Одна вот такая ходилаходила, подъедала, что не успели утащить кошки, а потом взяла да и ощенилась кучей мелких, невзрачных собачат. Бывают, знаете, пристойного вида собакины дети, такие с черной мордой и толстыми лапами. Порода видна или ее отголоски в какомто поколении.
А эта и самато была не ахти какая красавица, мелкая, непонятного сивого цвета с карикатурной бороденкой на морде. Но живая тварь, какие ни есть, а детки у нее, жалко животных. Конечно же, начали подкармливать. Слава Богу, на другой улице разродилась, на даче у какойто милосердной бабули, которая терпела и ее, и собачье потомство.
Собираешься на дачу, выгребаешь из холодильника все, что может пойти на стол некрасивой маме и ее таким же несуразным щенкам. Штук десять их было, не меньше. Едешь мимо по узкой дачной дороге, а они резвятся в траве или пыли, смотря по погоде. Притормозишь, выложишь, что привез. Собакины дети, задрав хвосты, несутся к месту кормежки.
Дача напротив была заброшенная, видно, не одни мы кормили этот выводок, и к осени накидали пакетов изпод еды, как на хорошей свалке. К октябрю весь этот мусор разнесло по окрестным вишарникам, нацепляло на яблоневые ветки, даже на сосну закинуло. Но собакины детки подросли, окрепли, осмелели.
Бывало и так, что нет ничего для них в холодильнике. Ну что ж, заедешь по дороге на рынок, купишь подешевле ливерки и швыряешь россыпью, чтобы не все одной псине досталось. А потом зима наехала, дачу закрыли, но иногда холодным вечером вспомнишь про этих неприкаянных животных. Живы ли, чем кормятся, где ночуют? А еще, говорят, бомжи из них жаркое делают.
Некрасивые, нескладные, никто, кроме доброй бабули, даже словом их не погладил, а жалко. Хотя милосерднее, наверное, было бы сразу такое добро утопить, а мамашу стерилизовать. Но кому это нужно, руки и совесть марать?
А весной поначалу добрый председатель общества намертво запечатывает ворота, и идешь на дачу пешком, поминая его недобрым словом. Экономист, так тебя, дороги бережет, типа нашу копейку считает. И вот бредешь мимо сторожки, то по лужам хлюпаешь, то по сухому проскачешь. А у сторожей на машдворе цепные псы и примкнувшие к ним бродяги. Прошлогодний собакин выводок. Ну и дохлый общественный трактор.
Цепные псы заливаются лаем, выслуживаются, вот, мол, какие мы сторожа. А эти мелкие твари еще дальше забегают, на дорогу выскакивают, того и гляди за ногу цапнут. Встанешь в ступоре и думаешь: «Вот же дрянь, я тебя все прошлое лето кормил, и ты же на меня теперь и гавкаешь!»
Отмахнешься веткой и дальше пойдешь. Потом, уже остыв, поймешь: разве эта мелкая глупая псина может помнить, кто ее кормил прошлым летом? Много вас тут ходит и ездит мимо, и не все с добром. Лучше гавкнуть лишний раз, глядишь, сторож и подбросит какой-никакой еды. Да и сам-то твердо ли помнишь, что именно эту собаку ты кормил? И зачем это делал? От голода спасал? Да разве куском ливерки спасешь весь собачий выводок?
Скорее всего, сам себя успокаивал, свою совесть утешал, чтоб не будила вечерами. Вот, мол, как мог, помог животным, а что с ними потом будет – это уже как повезет.
Не ждите благодарностей от собакиных детей, у них короткая память. Короче даже, чем у людей. Сам себе помогаешь оставаться человеком, а не этим дачным бродягам.
