Новый элеваторный комплекс кардинально изменит логистику и качество зерна в северной части области. За последние десятилетия линейный элеватор большой вместимости в нашем регионе возводят впервые.
Расстояния
Он возвышается над пгт. Троебратным, как скроенный из серебряных стальных пластин океанский лайнер. Он еще на стапелях, но мы уже ходим по его высотным переходам.
Когда узнаешь детали строительства этого железного монстра, то напрашивается сравнение с египетскими пирамидами. Там по песку сорок лет таскали каменные глыбы. Здесь, в утопающей в дождях самой северной части нашей области, пришлось «Кировцем» таскать 33-тонный подъемный кран. Ненастье неделями тормозило работу.
И тем не менее фермер из села Пресногорьковки Алексей Аманжолов уже закачивает строительство зерносушильного комплекса. Проще говоря, линейного элеватора. Слово «линейный» означает, что элеватор имеет железнодорожную ветку. По странной логике картографов станция называется Пресногорьковская в пгт. Троебратном.
От пгт до 255-летней реальной Пресногорьковки 30 километров. Зерновые поля Аманжолова еще дальше. Когда фермер озвучил стоимость элеватора, у меня появилось такое ощущение, что он назвал расстояние от Земли до Луны.
Стройка имеет свойство выкачивать силы и деньги. Особенно, когда каждый гвоздь надо везти за сотни и сотни километров. Поэтому я искренне недоумеваю:
– Касеныч, зачем тебе это надо? Тебе в сентябре 62 года. У тебя внук с удивительно преемственным именем-фамилией – Алексей Аманжолов – на последнем курсе сельхозинститута. Три взрослых сына. Взял бы лукошко и пошел за грибами…
– Успеется, – с легкой улыбкой отвечает Аманжолов, смотря куда-то поверх моей головы. – А что там может быть? Зеленые поля, березовые колки, озера, все как на одно будто из повести Ивана Шухова «Горькая линия» – Пятиверстное, Займище, Жиланчик, Кожевино… Чудный край. Всю романтику вышибет из головы, ежели приспичит пора думать о хлебе насущном.
Видишь железобетонный советский элеватор? У него возраст, как у меня. И держит его один хозяин для своих же зерновых нужд. Единственный линейный элеватор на линии Мамлютка (Северо-Казахстанская область. – Прим. авт.) – Костанай. И вот я уже 20 лет гоняю свои машины с зерном в Костанай. Это дальше, чем я возил бы в Петропавловск. Туда-назад – полтысячи километров и река сожженной солярки. Это дело?
Стройка
За дело Аманжолов взялся два года назад. Списался с белорусами с завода «Лидсельмаш». Год завозил оттуда оборудование, одновременно закладывая фундамент под будущее строение. Я думаю, это ему стоило немало седых волос. Потому что цемент специальной, противосолонцовой марки делают только на самом восточном краю Казахстана – в Усть-Каменогорске. Песок завозили из Костаная. В Челябинске купили бетонно-растворный узел. Арматуру привез из Караганды. Монтажников – из Беларуси.
Когда монтировали зерновую норию – специальная высотная конструкция для вертикального перемещения сыпучего материала, – из Челябинска был выписан спецкран. Шесть часов его работы обошлись Аманжолову в полтора миллиона тенге.
Зерносушильный комплекс почти готов, финальная часть за прибористами. Бригада из 15 белорусских заводчан наводит последний штрих в этой индустриальной картине. Семь стальных емкостей опираются на фундамент пятиметровой глубины. Это неспроста: каждая банка (силос) способна вмещать пять тысяч тонн зерна.
Весь элеватор – 35 тысяч тонн. Это, для сравнения, 583 вагона зерна. При необходимости, как в конструкторе «Лего», можно будет нарастить элеватор дополнительными силосами, доведя его ресурс до 50 тысяч тонн.
В сентябре Аманжолов планирует запустить объект. Наверное, по этому поводу приедет кто-нибудь из начальства. За все время строительства оно как-то не появлялось. Кредиты Аманжолов не брал. Не просил и помочь. Хотя была надежда, что мелькнет строчка в каком-нибудь госпрограммном документе о реальной поддержке фермера в его стремлении усилить местный агропром значимым объектом. Ведь не для себя же только строил – мало ли в округе землепащцев, чье зерно по осени сыреет быстрее, чем успеет доехать до Костаная?
Аманжолов мне не жаловался. Просто я видел, как он с двумя сыновьями, Денисом и Дмитрием, разрывается между стройкой и полями. Выдюжат мужики, слов нет. Но когда Касеныч называет мне цифру – 100 миллионов тенге, которые необходимы еще для благоустройства элеватора и дороги к нему, возникает неловкая мысль о том, что мир у нас поделился на две категории людей: одни вкалывают, созидая, другие – дежурно кивают на кризис…
