В 25 лет ему доверили один из самых маститых музыкальных коллективов области – оркестр русских народных инструментов Костанайской музыкальной школы. Одни юные музыканты приходят, другие уходят… Вот только в коллективе Сергея ШАЛЫГИНА «текучесть» стремится к нулю. Многие выпускники не хотят уходить. Почему?
Четыре километра с баяном
– Дед у меня был знатным гармонистом, – рассказывает Сергей Николаевич. – Мама решила, что должен же кто-то стать его преемником. И играть «на чем-нибудь с мехом» (смеется). Это я так запомнил. А мама говорит, что я сам хотел научиться играть на баяне. Помню, что пошли мы его покупать на последние деньги. Это был 1993 год. Инструмент мы выбрали, шли домой пешком четыре километра. Потому что денег на автобус не осталось. Мне девять лет было. Тяжело. Но нес я баян с любовью...
Я слушаю своего собеседника и думаю, что Сергея Шалыгина так и хочется назвать «человек-оркестр». Может, это и неточно, ведь так называют людей, которые одновременно играют на нескольких инструментах. Но в целом правильно. Он работает в оркестре русских народных инструментов областной филармонии, в музыкальной школе. Недавно подружился с немецким обществом «Возрождение», стал руководителем ансамбля, который на последнем юбилейном фестивале немецкой культуры растрогал посла ФРГ профессионально исполненной классической «Розамундой».
В прошлом году Шалыгин получил премию Костанайского клуба меценатов в номинации «Руководитель музыкального коллектива». Оркестр музыкальной школы под его руководством неоднократно выигрывал Гран-при в республике, на международных конкурсах. Успевает как-то все Сергей Николаевич. И профессионально расти, и выступать, и репетировать, и искать новую музыку. Целый «оркестр» идей играет в его голове. А он дирижер.
Сергей Шалыгин родом из Восточно-Казахстанской области, города Риддера. Окончил сначала музыкальную школу по классу баяна, потом в училище осваивал ударные. Перевелся и стал досконально изучать балалайку-приму. А после, когда поступил в Казахскую национальную академию музыки (нынешний КазНУИ), опять же не расстался с примой. Десять лет назад с женой приехали в Костанай. Окончили академию, а здесь были рабочие места. Родные остались в Риддере, хотя, в общем, уже и здесь вокруг родные люди.
– Мама, которая хотела, чтобы в семье кто-то играл, теперь не может прийти на ваши концерты?
– Мы ей видео привозим!
– А на баяне вы ей играли?
– Еще как! И не только ей. Когда в конце девяностых отключали свет, меня начинали ценить вечерами все родные. Было весело.
Рояль в кустах
Это такое идиоматическое выражение. Обозначает неожиданный поворот сюжета, явно заранее заготовленный. У Сергея Шалыгина в кустах еще те рояли. То выйдут на сцену танцоры, то солистку заранее не объявляют, чтобы был сюрприз для зрителей, то поднимутся из задних рядов парни с пронзительно тягучими жалейками и ошарашат зрителя неожиданным поворотом музыкальной истории. Или неожиданным репертуаром.
Что только не играет школьный оркестр! То попурри из советских комедий, то музыкальную тему из «Мадагаскара», то «Прогулки по воде» Бутусова, а то и вовсе марш Дарта Вейдера или мегапопулярную у детей девяностых тему из «приставочных» игр – «Супер Марио». Оказывается, балалайки, домры, баяны и иже с ними еще не то могут.
Нет, классика тоже есть. И казахских композиторов, и русских играют, и аккомпанируют солистам. Но вот такие современные музыкальные темы идут с особенным энтузиазмом. С Дартом Вейдером вообще отдельная история. Зал на финальном годовом концерте оркестра рукоплескал стоя, зрители просили повторить номер. Представьте, звучит имперский марш из «Звездных войн» и на сцену вместо дирижера выходит... Дарт Вейдер! В плаще. А меха баянов весьма правдоподобно изображают вот это вот характерное Вейдеровское сипение. А дальше бунт, оркестранты отказываются играть с Вейдером. Приходит кто-то в белом (Люк Скайуокер?) и всех спасает. Имперский марш переходит плавно в «Славься, славься, ты Русь моя» Михаила Глинки, зал в восторге. В общем, символичная штука – победа не только над Дартом Вейдером, но и над западными ценностями в целом. Кстати, Вейдером был Сергей Николаевич.
Почти полицейская академия
– Видели фильм «Полицейская академия»? Там музыкальная тема, кстати, классная, хочу взять для оркестра. В академии нас примерно так же дрессировали. Бывает стараешься, стараешься, работаешь, а еле-еле на четверку натягиваешь. И еще потом преподаватель все ошибки разберет, отругает.
Это мы разговариваем о том, что работой своей Сергей Николаевич, как правило, недоволен. Даже если подходят и хвалят, он чувствует, что можно было бы еще лучше, еще интереснее. И поэтому всегда есть стимул идти вперед.
– Чтобы развить в человеке творческую жилку, его не нужно хвалить?
– Не знаю. Своих ребят я, конечно, хвалю. Они стараются, они делают такие вещи, которые по сложности на взрослом уровне – колледжа, академии. Сейчас взяли композицию из «Пиратов Карибского моря». Очень сложная! Но, надеюсь, всё получится.
Сергей Николаевич говорит, что ему нравится усложнять задачу. Может, когда-то он на этом споткнется, но пока хочется, чтобы сложнее и сложнее было.
– Хочу, чтобы ребята мои пришли и сначала: «Блин, не могу это сыграть», потом «Блин, надо подучить» и в конце: «Очень интересно!» Это же захватывает намного больше, чем «Во саду ли, в огороде», к примеру.
– Что самое главное в оркестре?
– Дружный коллектив. Не важно, как играют ребята. Важно, насколько им хорошо в команде. Тогда можно найти такие слова, которые заставят играть по-другому.
Время показало, что организовать коллектив Сергей Шалыгин умеет. Вроде ничего хитрого. Разобрать конфликт, организовать чаепитие, повести всех в кино в честь премии. А ведь это и есть работа с детьми. И это видно на сцене. На дирижера коллектив смотрит с любовью и гордостью.
...Начало. Зал приготовился слушать. Выходит Сергей Шалыгин во фраке, кланяется. Поворачивается к оркестрантам и они все как по команде начинают улыбаться. Но не дежурно – искренне, чуть ли не хохочут. «Почему вы в начале так улыбались?», – спрашиваю юного музыканта после концерта. «Сергей Николаевич всегда говорит, что нужно улыбаться, когда играешь». Мальчишка торопится на сцену – нужно носить стулья. Сергей Николаевич музыкантов держит строго. Не забалуешь особо. Но они его всё равно не только руководителем считают, но и другом.
Свобода выбора
– Вы советуетесь с супругой?
– Идеями я не делюсь, иногда она даже не знает, что придумал. Это как сериал: если рассказать о том, что будет в следующей серии, уже неинтересно смотреть.
Сергей Николаевич говорит, что жена – самый строгий критик. Дело в том, что супруга Анна по образованию как раз дирижер. Поэтому на работу мужа смотрит профессиональным взором. И приходит на концерты каждый раз. Они вообще всегда рядом: вместе работают в филармонии, вместе в музыкальной школе.
– А вам не скучно друг с другом?
– Даже и не задумывался об этом.
– Если не задумывались, значит, не скучно...
– Выходит, так!
Познакомились они еще в колледже. И в институте вместе учились. Есть дочка Маша, ей шесть лет. Предполагаю, что она тоже музыкант. В такой-то семье! Но Сергей Николаевич говорит, что пока она просто ходит в детский сад. К занятиям музыкой в семье ребенка не принуждают, считают, что должна быть свобода выбора. Захочет – всегда пожалуйста. А если заставлять с малых лет, можно не музыканта взрастить, а «музыконенавистника». Так что пока Мария радует родителей только тем, что способности налицо. Правда, на балалайки и баяны (они же и дома работают) внимания не обращает. Но заинтересовалась фортепиано. Может, и продолжит династию!
Сложно
Очень сложно писать о том, что необходимо слышать, видеть, впитывать. Ведь только на концертах можно почувствовать тот мощный энергетический импульс, который дирижер сообщает оркестру, которым оркестр делится с залом. И пусть оркестранты – дети. Это ничего не меняет. Тем более что произведения они играют всё сложнее и сложнее. А детский коллектив разбавляют те самые «старички», которые не уходят. Если шесть лет назад, когда Сергей Шалыгин принимал оркестр, в нем было около 30 человек, то сегодня 47. Среди них человек шесть «старичков» – тех, кто не захотел уходить.
– Еще я очень хочу, чтобы в оркестре были гусли, – говорит Сергей Николаевич как бы между делом. Хотя мы в это время рассуждаем о том, что школьный оркестр сложно собрать на выступление даже в своем городе, раньше в школах считалось, что игра в оркестре, концерт – это причина уважительная, ребят без проблем отпускали с уроков. А сейчас математика, физика, химия, ЕНТ... Иногда проблема – просто всех собрать. И тут параллельно Сергей Николаевич выдает про гусли. Мне нравится этот поворот. Наверное, с творческим человеком диалог невозможно выстроить в одном русле. Но это ведь и здорово. Умение избегать проторенных дорог, искать всегда что-то новое – это удел тех, кто движет миром, созидает и вовлекает в это других.
