С Любовью НЕЗДОЙМЕНКО прощались перед зданием «Большевички». Когда пришла пора увозить гроб – он был голубого цвета – фабричные цеха запустили на полную мощность. Швеи встали возле своих машин. Потом в цехах открыли окна. Фабрика прощалась со своим директором громко.
Сухие строчки
«Я, Нездойменко Любовь Васильевна родилась 26 июля 1923 года в г. Кустанае. Образование высшее. Отец: Захаров Василий Васильевич – рабочий, погиб на фронте в 1943 году. Мать – Захарова Евдокия Андреевна – умерла в 1969 году. В 1941 году окончила среднюю школу. В 1942 году поступила работать на фабрику «Большевичка» швеей».
В Кустанайском облархиве в именной папке директора «Большевички» в автобиографии сухие строчки и даты. Но по ним удобно следить за карьерным ростом. В 1944 году Любовь Нездойменко – технолог. В 1951-м – председатель профкома, в 1956-м – начальник отдела, в 1959-м – главный инженер. А в 1964 году – директор. В 1966 году Нездойменко получила свой первый орден Трудового Красного Знамени. В это время «Большевичку» еще не ставили в пример по всему Союзу. Любовь Васильевна только принималась за работу.
Смелый ход
Из редакционного окна виден торец 9-этажного дома. Его нередко называют «Детский мир» по названию соседнего магазина. На этом месте полвека назад стояла старая фабрика «Большевичка». Деревянная двухэтажка. Каждое зимнее утро, прежде чем приступить к работе, топили печь. Железные швейные машины тянули холодом. Девушки работали в валенках. Все просьбы и требования Нездойменко о новом здании оставались без ответа. Было много других стратегических направлений. Область переживала Целину.
Посещение области Динмухамедом Кунаевым, первым секретарем ЦК Компартии Казахстана, было большим событием. К нему везде готовились, но только не на фабрике. Нездойменко приказала к приезду высокого гостя специально не подметать и не мыть. Оставить всё, как есть. Кунаев, осмотрев пыльные полутемные помещения с маленькими окнами, благосклонно выслушал предложение Нездойменко о новом, специализированном здании.
(их было около 2000).
Женщина с харизмой
– Когда я слышала, что меня вызывает Нездойменко, бежала к зеркалу. Иногда даже переодевала рабочее платье, – вспоминает нынешний директор фабрики «Большевичка» Татьяна Салманова. – Любовь Васильевна ничего не говорила, когда ты прибегала из цехов как есть – растрепанная, но вот как сейчас вижу... Поднимает голову от бумаг и такой на тебя бросает быстрый, обжигающий взгляд с головы до ног, что уж дальше и побоишься. Очень она любила порядок. Ее было далеко слышно, во-первых, из-за каблуков. Одевалась как с картинки. Во-вторых, из-за громкого голоса. «Это что здесь лежит? Когда начинается смена? Приготовьте свое рабочее место!» – голос по мере приближения становится громче и все лихорадочно прибираются, пока не дошла, не увидела.
– Очень строгая была?
– До румянца распекала. Когда я стала инженером-технологом, ездила с ней в командировки. В министерстве легкой промышленности в Алма-Ате она только защищала работниц. Такой характер: в лицо не пожалеет, а за глаза хвалит. По коридорам в министерстве каблуками цок-цок, все оборачиваются, здороваются. Она никогда не надевала одно платье два дня подряд. Утром проснется, сама накрутит себе прическу. Она у нее была высокая, затейливая, потом газеты почитает и, вперед. Женщина с харизмой.
– А муж у нее кто был?
– Летчик, участник войны. Однажды в шутку предложил ей купить раскладушку, чтобы не тратила на дорогу домой время. Приходила она на фабрику рано, в субботу тоже работала, а возвращалась уже под ночь.
Нет таких тканей
Четыре года строилась фабрика. Любовь Нездойменко «жила на стройке». Параллельно училась в Москве и в свободное время посещала столичные швейные предприятия. Отмечала особенности цехов, записывала в блокнот названия швейных машин. Фабрика еще не была достроена, а станки и машины уже были заказаны. В Уральске строилась фабрика-близнец – когда «Большевичка» уже набрала ход, на эту фабрику только завозили машины. Ждали окончания стройки. Нездойменко никогда ничего не ждала.
КСК не успевал за «Большевичкой». После очередного срыва срока поставки тканей Нездойменко позвонила на комбинат и услышала дежурное: «Нет таких тканей». Тогда она поехала сама, вошла на склад готовой продукции и обнаружила нужную ткань. Услышав оправдания, что не хватает штопальниц, молча ушла. Через час на комбинат прибыли 18 лучших работниц «Большевички». Ткань стала поступать в срок.
Любопытные документы
В архивном документе фабрики среди традиционных наименований изделий находим «Брюки мальчиковые школьные п/шерстяные «Джинсы». Цена 8 рублей (полный комплект пионерской формы) и год – 1974. С этого времени «Большевичка» шила джинсы в небольшом количестве (75 за 1974 год). Джинсы в СССР были символом капитализма. Каким образом Нездойменко удалось организовать их производство – знает только она.
«На какие фасоны сейчас спрос?» С этого вопроса Нездойменко начинались планерки. В магазинах «Радуга», «Детский мир» устраивались показы платьев и костюмов. В магазины рассылались анкеты – какая продукция фабрики наиболее востребована.
Среди самых многочисленных документов «Большевички» – отчеты о рационализаторских предложениях. «Внедрены прижимные линейки для второго конца настила ткани», «Предложено приспособление для пробивки отверстий под хольнитены (заклепки для закрепления швов на толстой ткани. – Прим. авт.). Годовой экономический эффект – 765 рублей». По внутреннему фабричному радио шла сатирическая передача об отстающих звеньях и бригадах. Выпускалась «злая» стенгазета. Ускорение и удешевление производства было на особом контроле Нездойменко. На всех документах о рационализаторстве подпись директора – «Л», точка, полностью фамилия и два резких луча – вправо и вниз.
В 70-е «Большевичка» стала всесоюзно известной. Ее ставили в пример. Республиканское переходящее Знамя Министерства промышленности почти не покидало фабрику. В то время при посадке самолета голос объявлял: «Уважаемые пассажиры. Авиалайнер приземляется в аэропорту города Кустанай. Передовым предприятием города является швейная фабрика «Большевичка», директором которой является Нездойменко Любовь Васильевна, депутат Верховного Совета СССР...»
* * *
Еще один интересный документ из архива (см. таблицу). Прибыль больше полумиллиона рублей. При этом фабрика несла большой социальный груз. Общежитие, детсады, обучение молодых рабочих. Почти две тысячи рабочих. А Любовь Нездойменко всё повышала и повышала планку. «Больше, «Большевичка», больше!»
Эффективный менеджер
Чаушеску, Герек, Живков, Рубен Дарио Соуса и другие партийные лидеры со всего мира прибыли на XXV съезд ЦК КПСС. В личном деле Нездойменко вырезка из журнала «Огонек» – она тоже была здесь. Вот она на первом плане в составе казахстанской делегации. Здесь же в конверте ее мандат, билет на заселение в гостиницу, билет в зал заседания съезда. Памятные вещи. Наверное, Любовь Васильевна очень ценила это приглашение в Москву.
В «Огоньке» советские журналистские клише. Датского коммуниста Кнуда Есперсена делегаты «горячо приветствовали», а Председателя совета министров СССР, товарища Косыгина А.Н. лишь «тепло встретили».
Косыгин – тот человек, который в 60-е пытался поставить экономику СССР на рыночные рельсы. Многие экономисты считают, если бы реформа Косыгина состоялась, не Китай бы сейчас показывал самый большой рост. Но его проект провалили – слишком мало вокруг него было Нездойменко. Эффективных менеджеров, как сказали бы сейчас.
Трон
– Она сидела в этом кабинете?
– Нет. Зато здесь ее стул, – Татьяна Салманова подошла к длинному столу и встала за спинкой самого высокого стула во главе.
– Я его оставила себе. Вот так она опиралась руками на спинку и начинала совещание.
– Похож на трон.
– Трон и был.
– В чем был ее секрет?
– Она решала проблемы еще до их возникновения. Будто умела заглядывать в будущее.
– Когда она покинула фабрику?
– В 1987 году она вышла на пенсию.
Любовь Васильевна высоко взлетела и не всем это нравилось. В 1987 году фабрика испытала сильный пожар из-за короткого замыкания. Это послужило поводом расстаться с легендарным директором.
Любовь Васильевна умерла в сентябре 2011 года. В это время она уже была забытым героем непопулярной советской эпохи. У нее было всего две просьбы – похоронить ее в голубом гробу, рядом с братом и мужем. Была и третья просьба: перед смертью Любовь Васильевна просила сразу отвезти ее на кладбище, без публичных прощаний. Но это желание фабрика выполнить не смогла. «Большевичка» прощалась со своим директором долго. Голубой гроб уже далеко увезли, а гул цехов всё провожал и провожал его.
Фарид ДАНДЫБАЕВ
Фото из архива Костанайской области
