После того как в конце марта по России прокатилась волна антикоррупционных митингов, казахстанские политологи начали обсуждать, что надо сделать, чтобы это не повторилось у нас. А что, собственно, не повторилось? У нас появилась возможность прояснить этот вопрос из первых рук от бывшего корреспондента «КН», работающего сейчас в Москве, журналиста Сергея РУДЕНКО.
– Сергей, так что же это, на твой взгляд, вообще было?
– Всем известный Алексей Навальный, патентованный глава неформальной оппозиции, а еще его называют подсадной уткой, который, как поп Гапон, работает на Кремль, попытался организовать серию митингов по всей России. Для чего? Этот человек превращает оппозиционный протест хоть и незначительной, но довольно активной части общества в пшик. По крайней мере, все серьезные политологи и часть интеллигенции, которая старается держаться центризма, утверждают, что это так. Смысл иметь такого Навального в том, чтобы не доводить любой протест до опасного для власти состояния, как это было на Болотной в 2011-2012 годах. Именно поэтому его не сажают, хотя махинации за ним водятся, разрешают получать помощь из-за рубежа, хотя это считается незаконным.
– Выходит, это современные провластные технологии?
– Буквально за месяц-полтора до этих антикоррупционных митингов в социальных сетях, в основном ВКонтакте, где больше тусуется молодежь, начали вести разговоры с определенными подростками: доколе, де?! Параллельно вышел фильм «Он вам не Димон» (в Интернете его можно спокойно посмотреть) про российского премьер-министра. Якобы он обладает кучей дач, землями и деньгами. На самом деле ничего нового в этом фильме не было. Все звучало неоднократно, и неоднократно же было доказано, что за премьером – один реальный дворец, и тот находится в ведении Администрации Президента. Однако на информационной волне, которую фильм породил, начались разговоры в соцсетях. У молодежи, которая отзывалась на слова-маркеры с политическим подтекстом, сначала собирали телефоны. Потом, ближе к событию, предлагали прийти на митинг. В итоге получилось, что в Москве собралось около 6-7 тысяч человек. Как потом выяснилось, две трети – люди, которые просто пришли из любопытства. Или тупо шли по своим делам и остановились поглазеть. Правда, либеральные политологи тут же отнесли их к сочувствующим. Но вот что нельзя было не заметить: те, кто пришел сознательно, их фото можно увидеть и на сайтах, это «школота» 12-13 лет. Они даже пытались выступать, потому что им были обещаны деньги. И это не без основания вызвало беспокойство у экспертного сообщества. И должно вызвать у власти. Потому что в Украине, на Майдане, именно такая «школота» и кидала «коктейли Молотова», камни в милицию, поджигала здания.
– Хорошо, Сергей, в Москве это был пшик. Но ведь митинги прокатились по разным городам.
– Самые яркие протесты прошли в Питере и, если не ошибаюсь, в Екатеринбурге. Но 90 процентов собравшихся там на митинг людей – это дольщики, у которых были проблемы с недвижимостью. Вышли они не с политическими требованиями, просто присоединили свой протест к общему. К тому же тысяча человек – это громко звучит, но сколько это составляет в процентном отношении к населению города-миллионника?
– Тогда с чего это США, Франция, Германия выдвинули ноты: позор России, требуем освободить мирных демонстрантов. Они же реальные, не пшиковые.
– Да это же сегодняшние стандарты разговора западных стран с РФ. Они утверждают, что в России сплошное нарушение прав, и не хотят замечать двойных стандартов. В Москве людей, которые вышли на несанкционированный митинг, не избили, не обрызгали газом из баллончиков, как полагается у американских полицейских. И по европейским стандартам не фигачили дубинками.
– Как ты чувствуешь, москвичей пугает эта мировая реакция?
– Нет. Есть определенная часть общества, которая настроена, что в России все плохо. В Москве их больше, в масштабах России – безумно мало. Я вообще не знаю, насколько велик в обществе реальный протест. Но вижу, что в последние два года в России стало жить тяжелее в экономическом плане. Однако есть факторы, которые снижают градус протестного настроения. Я разговаривал с людьми, которые участвовали в протестах 2011 года. Так вот после событий в Крыму и на Донбассе стали провластными. Они теперь говорят: власть не безупречна, но, смотрите, какие там молодцы. А еще говорят: мы что, дурни, Украины не видим? Какими бы у людей ни были претензии к власти, в России за последние 15-20 лет выстроился определенный жизненный уклад. Наладилась не самая плохая жизнь. И рисковать этим люди не хотят. Они ведь не дети, которые приходили на митинг к Навальному и которые не жили в 90-е, не испытывали проблем с едой, зарплатой. Дети тупо не понимают своих родителей. И с этой позиции потенциал у протеста есть. Хотя реально на протест нет денег – в России сейчас на законодательном уровне ограничивают финансирование из-за рубежа.
– А к Казахстану как россияне относятся? Как мы вписываемся в их сформировавшийся уклад?
– Представьте, что сидят где-нибудь в Одинцово обыватели в своем уютном дворике и рассуждают: Казахстан и казахи – это хорошо, мы с ними дружим. Но ведь они могут впустить в свою страну тоже по дружбе не тех людей. И если ослабить границы, упростить принятие российского гражданства, то к нам «не те» приедут, взрывать начнут. Недавно читал отзывы людей на последний теракт в Петербурге. Мол, человека по упрощенной схеме сделали гражданином, а он устроил взрыв в метро. Такой обывательский подход во всех государствах есть. И в Казахстане тоже, когда жил в Алматы, наслушался подобных разговоров и про узбеков, и про китайцев.
Кстати, когда заходит разговор об уровне жизни, многие спрашивают: а зачем ты сюда приехал? Ведь у вас в Казахстане все так шикарно. Я отвечаю: так и есть. Если мерить по российской глубинке, то казахстанцы действительно живут хорошо...
