Наш собеседник – доктор исторических наук, профессор КГУ им. Байтурсынова Дмитрий ЛЕГКИЙ. Недавно по приглашению Коммунистической партии Китая он побывал у наших соседей и напитался новой информацией. Надеемся, она будет интересной для наших читателей.
– Дмитрий Максимович, почему китайские коммунисты решили пригласить своих казахстанских соратников? Напомним нашим читателям, что вы – секретарь ЦК Коммунистической народной партии.
– Думаю, что в казахстанских коммунистах китайцы видят единомышленников. Хотят, чтобы мы как парламентская партия помогали в продвижении идеи Шелкового пути. Между прочим, из ста миллионов коммунистов во всем мире 80 процентов китайских. Думаю, им приятно, что их идеология остается востребованной. После нас приедет киргизская делегация.
И это уже третий визит наших коммунистов в Китай. На этот раз нас принимал международный отдел их ЦК. Нам показывали не внутреннее партийное строительство, а, если так можно выразиться, научно-исследовательскую часть. Как партия занимается экономической составляющей страны, в том же сельском хозяйстве. Кое-чем мы были искренне удивлены. За счет государства, например, выращивают косяки разных пород рыб и выпускают их... в океан. Да, говорят, частично рыбу выловят корейцы, но большая часть все равно достанется нам. Они оказывают помощь развивающимся странам, причем большей частью безвозмездно. Потому что искренне считают себя ответственными за судьбу третьего мира. Как в свое время Советский Союз. Есть такой стереотип – Китай специально заманивает к себе, экономически закабаляет и стремится захватить. Да, страна имеет территориальные споры. Но они все больше принимают форму соперничества. Причем, экономического.
– Что вас лично поразило?
– В Китае для европейца много непривычного. В нашем восприятии «фу» – пренебрежение, у них иероглиф «фу» означает счастье. Мы привыкли считать эту страну однородной по национальному составу. А там проживают представители 56 национальностей. Миллион казахов. У меньшинств есть свои национальные школы. И для них нет ограничения по рождаемости. Это подрывает западный миф о жесткой тоталитарной системе. Однако есть то, что его подтверждает. Здесь очень жесткий институт прописки. Даже в пределах одного большого города нельзя переехать, например, из его сельскохозяйственной части в промышленную. Нельзя из сельской местности хлынуть в большие города. В последние годы, как говорят сами китайцы, и здесь идет реформирование. Но не быстро. Система прописки, считают они (на Западе называют это политическим контролем), очень хорошо помогает в борьбе с любыми формами терроризма. А народу там, по официальным данным, без малого полтора миллиарда человек. Только в Шанхае население в два раза больше, чем во всем Казахстане.
Китайцы, в отличие от нас, не стремятся к двух- или трехъязычию. Английский язык им не нужен. Его учат только те, кто едет на учебу за границу. Русский язык для них сейчас важнее. Гендерная политика в Китае не строится на каких-то искусственных квотах. Вполне обычное дело, что крупнейший порт в том же Шанхае возглавляет женщина. Да и в международном отделе ЦК Компартии дам очень много.
Китайцы открыто заявляют, что не собираются ни с кем воевать. И Северную Корею в ее демонстрации мускулов они не поддерживают, несмотря, что там тоже коммунистический режим. Категорически не рекомендуется, если не хочешь стать персоной нон-грата, поднимать в Китае тему Тайваня. Для соседей это больной вопрос. Они считают Тайвань не отдельным государством, а своей территорией. Вы думаете, почему Китай не признает Крым российской территорией?
– Потому что напрашиваются аналогии с Тайванем.
– Именно так.
– Дмитрий Максимович, а что для огромной страны в ее сегодняшних реалиях Компартия? Может ли она повторить печальный опыт Компартии Советского Союза?
– Товарищ Ли, сопровождавший нас в поездках по стране, назвал Михаила Горбачева и его команду... хулиганами, которые наломали много дров. В Китае, по сути, скопировавшем старую советскую систему, очень внимательно все анализируют. А возможность все развалить, резко повернуть руль у них была в 1989 году. Это были события на площади Тяньаньмэнь, их участников, требовавших демократии, отказа Компартии от руководящей роли, отмены прописки, просто раздавили танками. И Китай хоть и пошел путем реформ, но не по европейскому пути. И я думаю, это правильно. Еще не известно, чем могла бы обернуться для мира кардинальная китайская перестройка.
Китайская цивилизация существует тысячелетия, Компартия – с 1921 года, и страна пока не собирается от нее отказываться. Кстати, по конституции в Китае – многопартийность. В стране очень щепетильно относятся к своей истории. В свое время в России подняли на щит Ленина и практически размазали Керенского, хотя он сыграл важную роль. Низложили Сталина. Китайцы же посчитали у Мао Цзедуна процент ошибок. И оказалось, что 70 процентов из того, что он сделал, было полезным для страны. Поэтому его, как и многих других, чтят. И вопрос об уничтожении мавзолея не стоит.
– А как вы оценили бы сегодняшнюю роль Компартии в китайском обществе?
– Она буквально во всем. В том же международном отделе ЦК две тысячи сотрудников. Они закреплены за каждой из стран мира. А дипломаты просто исполняют их указания. Дом культуры возглавляет парторг. На 80 тысяч населения только одного городского микрорайона – пять тысяч коммунистов. В ряды Компартии очень строгий отбор. Памятники коммунистам за заслуги ставят, но они – безымянные. И награды не раздают. В Китае не кричат: мы построим коммунизм! Говорят: наша цель – достичь среднезажиточного уровня. Свою экономику китайцы называют социально-рыночной. У них нет частной собственности, только коллективная. Но есть миллиардеры. Например, одна дама сколотила состояние, вывозя из стран Азии мусор и перерабатывая его на родине.
Всю кадровую политику и руководство страной определяет Коммунистическая партия. У них в системе образования не как у нас: за 17 лет – 17 министров. Все предначертано и распланировано. Образование бесплатное. Среднее – обязательное, высшее – на конкурсной основе. Если твой ребенок учится за границей, докажи, что у тебя есть на это легальные средства. Во время командировки мы слышали от китайцев сто тостов, но ни разу никто не сказал: «Побольше денег!» Видел только одного попрошайку, но и он за юань, который я ему дал, исхитрился поднести мой багаж. Хотя китайцы признаются: выехал за пределы Шанхая, там – беднота. Но не нищета! Этим и гордятся. Официальной концепцией наш великий сосед провозгласил: «Китай – это общая судьба человечества». Как говорится, понимай, как знаешь. И «фу» вам в руки.
