Сам Виктор Геращенко, дважды возглавлявший Госбанк СССР и дважды – Центральный банк России, в годы перестройки задавал Рыбкину вопрос о том, как Кустанаю удается сглаживать остроту дефицита наличности. Ответ у Петра Семеновича был всегда практический и на этот вопрос, и на другие тоже.
У каждого свой фронт
Семен и Евгения Рыбкины обвенчались в 1908 году. В той церкви, что прихожане и благодетели ныне стремятся восстановить в Анновке, селении заброшенном, но исторически знаменательном. В семье родилось 10 детей, основная тяжесть заботы о них легла на плечи рано овдовевшей Евгении Павловны.
Старший сын Григорий вырос до начальника планового отдела авиационной воинской части, базировавшейся рядом с Белоярской АЭС. Андрея призвали в армию в 1939 году, он в числе многих других принял на себя все невзгоды и страдания начала войны. В районе города Умань Черкасской области Украины был взят в плен – эта участь настигла многие сотни бойцов, попавших в окружение. Два месяца провел в печально известной Уманской яме – шел 41-й год. Ближе к зиме удалось выбраться из нее впятером. На смельчаков наткнулся отряд легендарного партизана Сидора Ковпака. В этом отряде Андрей Рыбкин и продолжил воевать, впоследствии Ковпак представил его к медали «За отвагу» и сам ее вручил.
Еще один из сыновей Рыбкиных – Дмитрий – погиб в Чебаркуле, где формировались воинские части. А Петр в войну был мальчишкой, выпало ему работать не по-детски тяжело. Но семилетку окончил в райцентре Пресногорьковка. Петр Семенович не упускает случая, чтобы напомнить, кто вышел из стен этой школы: Василий Козлов, в свое время комендант Байконура, Михаил Журавлев, сотрудник конструкторского бюро Королева, Николай Коляда, всемирно известный драматург и режиссер, Николай Дегтярев, главный редактор газеты «Ленинский путь» (ныне «КН»), Тельман Данияров, секретарь Кустанайского обкома партии...
В 1955 году после службы в армии Петр вернулся в Пресногорьковку. Устроился работать в отдел статистики, где фронт работы был мизерным. С радостью согласился перейти в гострудсберкассу, а это была уже совсем другая работа. Целина оживила финансовую систему региона: много работающих, высокие по тем меркам заработки, новые совхозы, государственные займы. Народ стремился к тому, чтобы жить лучше – сберкассы помогали. Рыбкин сразу понял меру ответственности, был щепетильным, дотошным бухгалтером, а затем – главбухом.
В Пресногорьковке вся судьба его определилась. Приехала в село Лидия Меньшикова, дочь участника трудового фронта, токаря высшего разряда, всю войну в Златоусте точившего гильзы для снарядов «катюш». В Пресногорьковку ее направили после окончания Челябинского пединститута. Первый преподаватель английского языка в районе. В 1957 году она стала женой Петра Рыбкина, 60 лет счастливо прожили вместе. В минувшем июне Лидии Григорьевны не стало.
Учиться и учить
С упразднением Пресногорьковского района изменилась и карьера Рыбкина. Его взяли на работу в областное управление гострудсберкасс в ревизионный отдел. С 1961 года Петр Семенович начинает учиться: в финансово-экономическом техникуме в Семипалатинске, в институте народного хозяйства, в университете марксизма-ленинизма, трижды повышал квалификацию в Москве, в 1995 году успел пройти солидные тренинги в Германии.
Учила и практика – работа и люди. Он вспоминает, как однажды начальник Управления гострудсберкасс и госкредита Казахской ССР Нургали Карасаев спросил у Петра Семеновича, сколько овец в совхозе «Сулукольский». А тот признался, что не знает. «Тогда зачем тебя посадили в кабинет руководителя?» – строго спросил шеф. Рыбкину на осмысление хватило минуты. Как он может работать с деньгами населения, не зная, откуда они берутся? С тех пор стал не просто ездить по районам – назубок знал, где и сколько сеют, какое поголовье на фермах, число работающих и фонд зарплаты. Ресурсы, потенциал, возможность привлечь новые средства – это надо было знать и применять.
Кустанайское подразделение семь раз становилось победителем Всесоюзного соцсоревнования в системе гострудсберкасс (позднее Сбербанка). Показатели по республике ниже третьего места не опускались. В нашей области был самый маленький процент просрочки по кредитам. Каждый год Кустанай включали в план проведения всесоюзной лотереи, в Казахстане такая честь выпадала всего нескольким областям. Именно в Кустанае был сформирован отдел по обслуживанию аккредитивных счетов всего Северного Казахстана.
Дважды Рыбкина приглашали в Москву на союзное правление делиться опытом с коллегами всей страны. Первый раз по вопросу выдачи заработной платы через сберкассы – наша область одной из первых в СССР применила этот метод. Начисленные предприятиями суммы зачисляли людям прямо на сберкнижки и уже оттуда выдавали. Второй раз Рыбкин отвечал самому Геращенко, как Кустанаю удается решать вопрос с наличностью.
Идея вроде простая, но ей надо было родиться: брать наличность там, где были ее значительные объемы, в торговле. Заключили договоры с обл- и райпотребсоюзами, забирали торговую выручку из магазинов под 2% вознаграждения, обеспечивали свою ликвидность, благодаря чему деньги выдавались населению относительно регулярно. Тогда-то и появилась в области служба инкассации. Деньги стали мобильными – если в одном месте собиралось более чем достаточно, их направляли туда, где наличность иссякла.
Где деньги, там и повороты
Петр Семенович говорит, что его работа всегда была «шире колеи». Деньги для того и существуют, чтобы всё развивалось. Хотя есть у них и другое свойство – искушать человека.
Например, главным выигрышем 30-копеечной советской лотереи был автомобиль «Волга». Стоила она тогда 5 тысяч рублей. Так уж получилось, что однажды в Рудном бабушка пришла в магазин, и продавец уговорила ее купить лотерею. Тираж показал, что у бабушки – «Волга». Она с лотереей пришла в сберкассу, и контролер взялась ее обрабатывать: зачем вам «Волга», я вам зачислю 5 тысяч на сберкнижку. Пожилая женщина согласилась, деньги ей зачислили, а контролер продала лотерейный билет за 20 тысяч рублей. Тот, кто его купил, еще раз продал – за 40 тысяч. Через короткое время цена дошла до 50 тысяч, и по городу пошел слух о громкой афере.
Рыбкин тогда еще не был главным – Захаров был. Он и отправил Петра Семеновича в Рудный: пока не найдешь, кто это сделал, не возвращайся. Две недели понадобилось. Все сделки были аннулированы, виновные понесли наказание. Сегодня можно только посмеяться. У Рыбкина историй об аферах в его ведомстве не так уж много – по пальцам одной руки можно пересчитать: в Пешковке подкоп под сберкассу сделали, но проникнуть не успели. В одной из сберкасс посетитель спрятался до закрытия в туалет, а ночью зачислил себе на счет 300 тысяч. Утром, когда открыли кассу, он вышел из туалета и был таков. Но контролеры увидели, что кто-то проник в счета, и стали ждать. Пришел: «Хочу снять деньги». – «Где сберкнижка?» – «Потерял». – «Давайте разбираться...»
– Из этих случаев мы всегда делали выводы, – говорит Петр Семенович. – Ничто даром не проходило. По области в нашей системе 1200 человек работали, из них 85 процентов – женщины. Я всегда черпал уверенность в своих кадрах. Но не вся работа бывает женщинам по плечу. Вы, например, видели наган 1900 года выпуска? Мало кто из женщин мог бы из него выстрелить – тяжелое оружие. У нас 500 таких наганов было. Когда перевооружались, я их мешками сдавал в соответствующие органы...
Бывший банкир Николай Стрижак написал книгу «Мы шли по битому стеклу».
– Такая работа у нас была, – сказал он. – Я и про Рыбкина там написал. Деньги – колючие, как битое стекло. С ними надо уметь работать. Рыбкин умел, его вклад велик.
Итоги вкратце
В 1974 году Рыбкин встал во главе облуправления сберегательных касс. В то время районные подразделения еще ютились в старых кулацких домах и даже в землянках. Контролеры обходились деревянными счетами. Когда Рыбкин оставил свой пост в 1996 году, система работы с клиентами была полностью автоматизирована, специалисты освоили современные на тот период компьютеры, в каждом районе были построены типовые здания, везде были транспортные средства. Петр Рыбкин говорит, что история каждой страны написана деньгами. Получается, что и его биография тоже.
